Мужчины имели диплом врача или еще учились на такового, женщины были
профессиональными медицинскими сестрами; исключением была лишь сестра Клара, не
только имевшая врачебный диплом, но и давно известная как блестящий хирург,
равных которому во всей Европе можно было найти едва ли десяток.
Больные, согласно правилам дома, в самом доме не жили; им был отведен лазарет,
расположенный в трехстах ярдах от орденской виллы.
Лиза поняла с первого взгляда, что оказалась среди людей, главным для которых
была дисциплина.
Они даже двигались так, точно к каждому из них с детства был приставлен прусский
фельдфебель. Во взгляде читалось сознание возложенной на них ответственности,
казалось, не покидавшее никогда даже шестнадцатилетних юношей. Управляли всем,
как уже ясно, сестра Клара и брат Онофрио; другие по мере сил учились у них.
Однако даже в учениках не ощущалось духа униженных подмастерьев: оба юноши
скорее гордились, чем тяготились своим положением.
Воздух на террасе сделался слишком прохладен, и Сирил отвел Лизу в
приготовленные для них покои. Видно было, что комнаты приготовлены с заботой,
однако Лизу это скорее разочаровало, потому что ее комнаты были обустроены
слишком «по-женски». Из всех возможных цветов спектра для убранства комнат было
выбрано три: голубой, белый и серебряный. Обои, ковры, даже одеяла
беспрекословно подчинялись этой кем-то раз и навсегда заданной гамме.
Картины и статуи изображали одну лишь Артемиду, и все предметы в комнатах по
мере возможности имели форму полумесяца. Единственным металлом, из которого было
что-либо сделано, было серебро. Там, где полумесяц не подходил как форма для
практических целей, его заменяла девятиконечная звезда. На столике возле кровати
лежали всего три книги — «Эндимион» Китса, «Атланта в Калидоне» Суинберна и еще
что-то; впрочем, книг в спальне была целая полка.
Пролистав их позже, Лиза убедилась, что все они были посвящены Луне или так или
иначе навеяны ею. В благовониях, курившихся в небольшой — разумеется,
серебряной! - курильнице, явно преобладала камфора. Вообще вес было устроено или
подобрано таким образом, чтобы постоянно напоминать Лизе о спутнике Земли.
Вскоре она обнаружила, что этот замысел включал и заботу о ее меню: оно состояло
исключительно из ингредиентов, которые в разные времена относили к лунным, будь
то по присущим им свойствам или просто потому, что их посвящали богине Диане.
После начала эксперимента в ее комнаты не дозволено было входить ни одному
мужчине.
С некоторым страхом Лиза внезапно убедилась, что замысел Сирила не
предусматривал с ее стороны никаких возражений. В ответ на это Сирил, загадочно
улыбнувшись, принялся объяснять, почему он избрал именно Луну в качестве
приманки для души-бабочки, предназначенной к поимке в «Сачок.
— Луна — самая сильная планета в твоем гороскопе, — начал он. — Она находится в
знаке Рака, то есть ее влияние очень велико. Правда, Солнце и Меркурий
составляют к ней квадратуру, а это не очень хорошо: у тебя могут быть
трудности... определенного рода. С другой стороны, Нептун составляет секстиль к
ней, а Юпитер с Венерой — даже тригон. Таким образом, получается очень хороший
гороскоп, а для нашего эксперимента — почти идеальный. Единственную серьезную
проблему может представлять соединение Луны с Ураном; во всяком случае, они
находятся слишком близко друг к другу, чтобы одна из планет не мешала другой.
Мой собственный гороскоп сочетается с твоим довольно хорошо, потому что я по
преимуществу солнечный тип, хотя — такова уж воля небес! — Уран на асценденте
несколько портит дело; но, во всяком случае, мы с тобой прекрасно дополняем Друг
друга. Однако я не стану ни воздействовать на тебя каким бы то ни было образом,
ни требовать от тебя чего-то. Ночевать я буду там же, где остальные мужчины, то
есть в нижнем этаже квадратной башни, которую отделяет от всего дома магическая
преграда. Мы все будем постоянно работать, чтобы усилить влияние Луны и
исключить возможные помехи со стороны. Сестра Клара очень хорошо умеет вести
такую работу, она училась этому двадцать лет; кроме того, в последние лет десять
она даже не разговаривала ни с одним мужчиной, если к этому не было совершенно
неизбежной необходимости. Ученицы следуют ее примеру. Не потому, что они дали
клятву — любая клятва свидетельствует лишь о слабости и непостоянстве духа; дамы
нашего Ордена всегда следуют своей собственной воле, не нуждаясь в контроле
извне. Ступай же и исполняй! — закончил он неожиданно серьезным и мрачным тоном,
и Лиза почувствовала вдруг, как страшны могли бы быть его гнев или его
презрение. Настало следующее утро; проснувшись, Лиза испытала удивительное
чувство покоя и защищенности и поняла, что главной его причиной были
неукоснительно соблюдавшиеся правила дома. Подъем до рассвета; ритуальное
омовение, призванное очистить не только тело, но и душу, чтобы они чувствовали
себя как бы заново рожденными; затем — торжественный, исполненный радости ритуал
поклонения Солнцу: после этого начинался день. Прожитые годы словно ушли от
Лизы; она казалась себе маленькой девочкой, вновь вступающей в жизнь.
Новолуние, избранное началом эксперимента, должно было наступить еще через
неделю; однако для Сирила Грея эта неделя была полна хлопот. Вместе с братом
Онофрио, с которым они интуитивно очень сдружились, они обследовали все
оборонительные устройства замка до сантиметра. Замок и так был хорошо укреплен;
террасы были огорожены мощными каменными стенами, углы и закругления которых
напоминали о крепостях прошлых войн, лучшим образцом их может служить Форт-
Вильям неподалеку от Калькутты.
Однако оборона, которую стремились совместно наладить маги замка, была иного
рода. Задача состояла в том, чтобы окружить замок и всю прилегающую территорию
чем-то вроде магического круга, через который не могла бы проникнуть никакая
непрошеная сущность. Магическая защита у замка, конечно, была, и давно, однако с
учетом новых условий требовалось заново укрепить ее. До сих пор было вполне
достаточно держать врата территории «закрытыми» для двойников и прочих
астральных сущностей, посылавшихся Дугласом и иже с ним; однако теперь очевидно
требовалось установить барьер и перед ищущими воплощения душами, то есть
существами, имеющими на то данное Природой право. Одно дело — отгонять
астральных двойников или элемента-леи, которые хоть и имеют три измерения,
однако, по теории, суть всего лишь периферийные ответвления своих истинных
сущностей, то есть иллюзии; обратившись к грамматике, их следовало бы называть
«прилагательными», а не «существительными». И совсем другое — живая душа,
реальная уже сама по себе: Каждый мужчина и каждая женщина - это звезда.
Отговорить душу, твердо вознамерившуюся найти себе обиталище в земной жизни,
было делом нелегким, и гарантии не мог дать никто. Сирил уповал на здравый смысл
душ-кандидатов, ведь они не могут не видеть, что их приходу не рады, или что
условия, в которых они окажутся, не соответствуют их ожиданиям. Во всяком
случае, он всегда стремился помешать инкарнации, если видел, что место и
окружение, в которых предстояло расти будущему ребенку, для него враждебны, и
душе приходилось отступаться от своего замысла, оставляя за собой на физическом
плане то аборт, то мертвые роды, а то и, когда лишенному души телу все-таки
удавалось выжить, какого-нибудь вампира или идиота, которые где-то в Библии
названы «глухими душами», потому что «свято место пусто не бывает», и вакансию
Пирамида