чтобы сделать свои щиты, - это частицы пути с сердцем.
- Но ты сказал, что я не воин, поэтому, как же я могу выбрать путь с
сердцем?
- Это твоя поворотная точка. Можно сказать, что раньше тебе не было
действительной необходимости жить, как воин. Теперь иначе, теперь ты
должен окружить себя предметами пути с сердцем и должен отказаться от
остального, или же ты погибнешь при следующей встрече. Я могу добавить,
что ты можешь не просить о встрече больше. Теперь олли может прийти к тебе
во сне, во время твоего разговора с друзьями, когда ты пишешь.
- Я уже годами искренне старался жить в согласии с твоими поучениями,
- сказал я. - Очевидно, я не делал этого достаточно хорошо. Как я могу
делать лучше теперь?
- Ты думаешь и разговариваешь слишком много. Ты должен прекратить
разговор с самим собой.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты слишком много разговариваешь с собой. Ты в этом не исключение.
Каждый из нас делает это. Мы ведем внутренний разговор. Подумай об этом.
Когда ты один, что ты делаешь?
- Я разговариваю с самим собой.
- О чем ты разговариваешь с собой?
- Я не знаю; о чем угодно, я полагаю.
- Я скажу тебе, о чем мы разговариваем сами с собой. Мы разговариваем
о нашем мире. Фактически, мы создаем наш мир своим внутренним разговором.
- Как мы это делаем?
- Когда мы разговариваем с собой, мир всегда такой, каким он должен
быть. Мы обновляем его, мы начиняем его жизнью, мы поддерживаем его своим
внутренни разговором. Не только это, но мы также выбираем свои пути так
же, как мы говорим себе. Такми образом, мы повторяем тот же самый выбор
еще и еще до тех пор, пока не умираем, потому что мы продолжаем повторение
того же самого внутреннего разговора еще и еще до тех пор, пока не
умираем.
Воин сознает это и стремится остановить этот разговор. Это последняя
точка, которую ты должен знать, если ты хочешь жить, как воин.
- Как я могу перестать говорить с самим собой?
- Прежде всего ты должен использовать свои уши, чтобы снять часть
нагрузки со своих глаз. Мы с самого рождения использовали свои глаза для
того, чтобы судить о мире. Мы говорим с другими и с собой, главным
образом, о том, что мы видим. Воин сознает это и прислушивается к миру; он
прислушивается к звукам мира.
Я отложил свои записи. Дон Хуан засмеялся и сказал, что он не имел в
виду навязать мне результат, что прислушивание к звукам мира должно быть
гармоничным и с большим терпением.
- Воин сознает, что мир изменится, как только он перестанет говорить
с самим собой, - сказал он, - и он должен быть готов к этому необычайному
толчку.
- Что ты имеешь в виду, дон Хуан?
- Мир такой-то или такой-то только потому, что мы сказали себе, что
он такой. Если мы перестанем говорить себе, что мир такой-то, то мир
перестанет быть таким. В этот момент я не думаю, что ты готов к такому
моментальному удару, поэтому ты должен медленно начать уничтожать
/открывать/ мир.
- Я, в действительности, не понимаю тебя!
- Твоя беда в том, что ты смешиваешь мир с тем, что делают люди; и
опять же, ты не одинок в этом. Каждый из нас делает это. Вещи, которые
делают люди, являются щитами против сил, которые нас окружают; то, что мы
делаем, как люди, дает нам удобство и чувство безопасности; то, что делают
люди, по праву, очень важно, но только, как щит. Мы никогда не знаем, что
все, что мы делаем, как люди, это только щиты, и мы позволяем им
господствовать и попирать наши жизни. Фактически, я должен сказать, что
для человечества то, что делают люди, более велико и более важно, чем сам
мир.
- Что ты называешь миром?
- Мир - это все, что заключено здесь, - сказал он и топнул по земле.
- жизнь, смерть, люди, олли и все остальное, что окружает нас. Мир
необъятен. Мы никогда не сможем понять понять его; мы никогда не разгадаем
его тайн. Поэтому, мы должны относиться к нему, как к тому, что он есть,
как к чудесной загадке!
Однако, обычный человек не делает этого. Мир никогда не является
загадкой для него, и, когда он приближается к старости, он убеждается, что
он не имеет больше ничего, для чего жить. Старик не исчерпал мира. Он
исчерпал только то, что делают люди. Но в своем глупом замешательстве он
верит, что мир не имеет больше загадок для него. Вот ужасная цена, которую
приходится платить за наши щиты!
Воин осознает эту путаницу и учится относиться к вещам правильно.
Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более
важны, чем мир. И, таким образом, воин относится к миру, как к бесконечной
тайне, а к тому, что делают люди, как к бесконечной глупости.
15
Я начал упражняться в прислушивании к "звукам мира" и продолжал это в
течение двух месяцев, как точно указал дон Хуан. Сначала было мучительно
слышать и не видеть, но еще более мучительным было не разговаривать с
самим собой. К концу двух месяцев я был способен выключать свой внутренний
диалог на короткие периоды периоды времени и мог обращать внимание на
звуки.
Я прибыл к дому дона Хуана к 9 часам 10 ноября 1969 года.
- Мы начнем поездку прямо сейчас, - сказал он, как только я подъехал
к его дому.
Я отдохнул в течение часа, а затем мы поехали к низким склонам гор на
востоке. Мы оставили мою машину на попечение одного из его друзей, который
жил в этом месте, а сами пошли пешком в горы. Дон Хуан положил сухое
печенье и сладкие булочки в рюкзак для меня. Провизии было достаточно на
день или на два. Я спросил дона Хуана, не взять ли нам больше, но он
отрицательно потряс головой.
Мы шли пешком все утро. Был довольно теплый день. Я нес одну флягу с
водой, из которой большей частью пил я сам. Дон Хуан пил только дважды.
Когда вода кончилась, он заверил меня, что было бы очень хорошо напиться
Тэги:
Шаманизм
Пирамида