Видим, женщина не в себе, колотится в натуральной
истерике. Сквозь слезы она, запинаясь, сказала, что
не успела еще заснуть, как перед нею возникли не-
весть откуда три низкорослых существа, заросших
густой черной шерстью. Когда моя подруга завизжа-
ла от ужаса, существа сгинули, канув опять-таки не-
весть куда...
Однажды вечером в августе 1990 года я лежала на
тахте, но еще не спала. Свет в комнате был выклю-
чен. Муж и сын находились в тот момент в соседней
комнате. Вдруг на меня навалилась сверху какая-то
тяжеленная плита, абсолютно невидимая. Почуди-
лось - еще мгновение, и она проломит грудную
клетку, раздавит меня в лепешку.
А рядом с тахтой висела на стене лампа-бра. Под
нею болтался шнурочек, за который надо дергать,
чтобы включить либо выключить лампу. Полуприду-
шенная незримой плитой, я тем не менее умудрилась
как-то дотянуться рукою до шнурка. Дернула за него.
Вспыхнул свет. И то, что пыталось задавить меня,
тут же отлетело куда-то в сторону... В последующие
ночи я боялась спать в темноте. Так и спала при го-
рящей на стене лампе.
И больше ничего не давило.
Зато стал раздаваться мужской голос, звавший
меня по имени. Я пугалась, вскакивала с тахты -
никого в комнате нет! А голос то и дело окликал:
"Таня!.. Таня!.." И одновременно слышался звук, по-
хожий на громкое равномерное тиканье больших на-
стенных часов. Между тем в нашем доме нет таких
часов.
В ответ на эти бесконечные, изматывающие душу
призывы "Таня!.. Таня!.." вскинулась я как-то раз на
постели и вижу - чашка и блюдце под ней, стоящие
на нижней незастекленной полке серванта, равно-
мерно покачиваются. Они переваливаются с боку на
бок в такт загадочному громкому тиканью. Рядом с
ними лежала на полке плоская тарелка. Вдруг тарел-
ка задрожала, дернулась, сама собой перевернулась и
замерла, стоя на ребре. А потом стала кататься по
полке вперед-назад, как колесо.
Я ринулась к серванту, подхватила тарелку, при-
жала ее к груди... Не знаю, что делать... Села на
тахту да так и просидела до рассвета с тарелкой под
мышкой.
В те страшные дни, когда кто-то окликал меня по
ночам по имени, мой восьмилетний сыночек часто
жаловался на шум, мешавший ему спать. Ухало ночь
напролет под его кроватью что-то, шевелилось там и
пыхтело...
Надоело все это так, что хоть в голос кричи!
Все наши родственники, друзья и все сослужив-
цы - как мои, так и моего мужа - знали с наших
слов о кошмарах, творящихся у нас. Один из сослу-
живцев мужа сказал:
- Существует народное поверье: если в доме бе-
сится домовой, то это значит, что он голоден и его
надо покормить.
Глупейшая идея, не правда ли?
Ежели ты - домовой и живешь под одной кры-
шей с нами, то вот тебе, милый, холодильник, а вот
кухонный шкаф, где стоят на полках пакеты с крупа-
ми и лежит внизу мешок с картошкой. Открывай хо-
лодильник, залезай в шкаф, кормись на здоровье...
Но чего не сделаешь, когда положение просто-
таки отчаянное? Вечером поставила я на то место в
серванте, где тарелка сама собой поднялась на ребро,
чашку с водой и блюдце с двумя пряниками. Каково
же было мое удивление, когда утром я обнаружила и
чашку, и блюдце пустыми. На следующий вечер я
опять приготовила точно такой же ужин для домово-
го. К утру вода из чашки и пряники с блюдца исчез-
ли. А в квартире наступила благостная тишина.
Каждый вечер в последующие дни я продолжала
готовить все ту же нехитрую кормежку для своего
"жильца". Судя по тому, что она неведомо как и куда
испарялась среди ночи, кормежка пришлась домово-
му по вкусу.
Миновало дней десять. И вот однажды поутру я
обнаружила воду и пряники нетронутыми. Ага! Наел-
ся и напился наш безобразник, стало быть. Мы с
мужем облегченно вздохнули.
С той поры ничего необычного в нашем доме не
Пирамида