духа--злой и добрый. Помимо единого Бога и многих богов, упоминаются и
другие сверхъестественные существа: духи *; герои, души которых близки к
природе духов; ангелы; архангелы, отождествляющиеся с архонтами; князья
зодиака и чистые души. Жрецы, совершая теургические действия, могут вызывать
к себе эти существа, хотя при этом и нарушается общий порядок
мироустройства; облики и явления, связанные с сошествием этих существ на
Землю, самые разные и имеют прямое отношение к их благодетельности и силе.
Что же касается изваяний (изображений богов, идолов, за почитание которых
иудеи особенно порицали египтян, утверждая, будто те полагают их богами) и
божественных символов, то сами они, конечно, не являются богами, но если они
освящены подобающими жреческими
_____________________
* Под 'духами', вероятно, подразумеваются те сверхъестественные
существа, которые в греческой традиции было принято называть демонами, а в
латинской--гениями.
(стр.6)
действиями, то содержат некую частицу божественной силы. Теург--жрец,
совершающий заклинания правильно,--до известной степени открывает себя
высшей природе и способен совершать чудесные вещи. Херемон пересказывает это
египетское учение, основываясь на установлениях первого Меркурия,
зафиксированных в обрядах и догматах пророком Битисом, жившим за две тысячи
лет до Тота, или третьего Гермеса, книги которого по этим, вопросам
почитаются священными и выносятся в процессиях на празднествах египтян.
По окончании этой части рассказа Агасфера среди слушателей происходит
небольшая дискуссия. Веласкес говорит, что не узнал ничего нового и что все
рассказанное можно найти у Ямвлиха. Уседа реагирует на это так: 'Кто б он ни
был... только могу поручиться, что Вечный Жид говорил всем чистую правду'.
Все, что касается египетской теологии, можно найти в ныне предлагаемой
вниманию читателей книге Ямвлиха Халкидского 'О египетских мистериях'
-такого мнения придерживались по данному вопросу образованные люди XVIII
века. Действительно, рассказ Херемона представляет собой связное переложение книги данного трактата
(с точностью до терминологии: демоны и
человеческие души у него называются 'духами'), дополненное некоторыми
положениями из других его частей; вопрос же о том, как соотносится
предлагаемая Ямвлихом теологическая схема с истинными религиозными
воззрениями египтян, лучше пока оставить открытым и ответить на него лишь в
самом конце настоящей статьи, когда прояснится уже полностью та парадигма
философской и религиозной мысли, которая лежит в основе рассуждений автора
данного сочинения. Сейчас же следует лишь отметить ту величайшую
(стр.7)
популярность и непререкаемый авторитет последнего -- правда, в
определенных, весьма ограниченных кругах,-- которые сопровождали его вплоть
до конца XIX века. Эта слава несколько поблекла в нынешнем столетии, и
перевод данной книги на русский язык до настоящего момента не был
осуществлен, хотя известно, что Павел Флоренский намеревался защитить такой
перевод в качестве докторской диссертации по философии; впрочем, его перевод
так и не был никогда опубликован, и предлагаемый ныне читателю является
первым издаваемым в России.
Ямвлих Халкидский *, авторство которого в отношении публикуемого
трактата, подписанного именем некоего египетского пророка --учителя Абаммона
(о нем, собственно, сказать попросту нечего), свидетельствовалось и
подтверждалось веками, начиная с Прокла, жил во 2-й половине III--1-й
половине IV в. н. э. и был своего рода ключевой фигурой, символом всего
античного языческого неоплатонизма. Происходя из богатого и знатного
варварского (вероятно, арабского) рода, он в совершенстве усвоил все
премудрости эллинского языка, культуры и образования. Мыслил он настолько
по-эллински, что стал настоящим кумиром для всех последующих языческих
мыслителей, имевших уже чисто эллинское происхождение, и они именовали его
'божественный', вероятно, имея в виду не столько его увлечение магией и
теургией, сколько казавшуюся боговдохновенной силу убеждения, исходившую от
него. Как свидетельствует Евнапий, перу которого принадлежит краткое
жизнеописание Ямвлиха, включенное
_________________________
* Ямвлиху специально посвящены с. 122--301 замечательного труда А. Ф.
Лосева 'История античной эстетики' (Последние века. М., 1988. Кн. 1); по
поводу трактата 'О египетских мистериях' см. с. 245--275 этой книги.
(стр.8)
в состав данной книги, именно учениками, товарищами и последователями
халкидского философа, расселившимися после его смерти по всей Римской
империи, и были основаны важнейшие философские школы -- Пергамская,
Александрийская, косвенно--Афинская, слава которых еще долго будет
сохраняться, невзирая на закат языческой духовности и образованности.
Впрочем, поскольку восхваление или принижение, как и вообще какая бы то
ни было оценка жизни, деятельности и учения Ямвлиха, выходят за рамки
настоящей статьи, цель которой --прежде всего облегчение чтения собственного
текста философа, на этом в отношении его биографии, как и всяческой
филологической критики, мы и остановимся, отсылая интересующихся подобными
вопросами читателей к фундаментальному труду А. Ф. Лосева, ссылка на который
приведена выше.
Итак, чтение любого неоплатонического--как и вообще всякого чуждого
нынешним временам--текста сопряжена с немалыми трудностями, которые вызваны
в основном тем, что мысль автора и читателя движется разными путями; потому
и облегчить понимание книги можно, лишь направив и определенным образом
наставив читателя в том предмете, которому, собственно, и посвящена
предлагаемая его вниманию книга. Переходя конкретно к Ямвлиху, заметим, что
его сочинение--не повествование о чудесах, к каковому мнению может склонить
многократное упоминание им слова 'теургия' --'богоделание', т. е. поклонение
богам: теургия для халкидца не равна ни колдовству, ни тем более
фокусничеству, которые обычно связываются в сознании людей с чудом и
чудотворчеством. Теургия в понимании сирийского философа--это и не умное
молитвенное делание, так же как и не произведение
(стр.9)
Пирамида
