глубже понять, что за чудо у меня перед глазами.
Вначале человеческий образ был наложен на вид моста,
затем я перефокусировал зрение и увидел человеческий образ
простирающимся вверх и вниз в бесконечность. Мост при этом
был просто тощей оболочкой, крошечным наброском, наложенным
на вечное. И такими же были маленькие фигурки людей,
двигающихся вокруг меня и глядящих на меня с нескрываемым
любопытством. Но я был за пределами их касаний, хотя в этот
момент я был уязвим настолько, насколько это возможно.
Человеческий образ не имел власти защитить меня или
сохранить, и все же я любил его со всей страстью, не знающей
предела.
Я подумал, что понимаю теперь то, что дон Хуан повторял
мне многократно: что реальную привязанность нельзя положить
в банк. Я с радостью остался бы рабом человеческого образа,
и не за то, что он может мне дать - ему ведь нечего дать - а
из чистого чувства, какое я испытывал к нему.
Я почувствовал, что кто-то тянет меня, но прежде, чем
исчезнуть из его присутствия, я выкрикнул обещание
человеческому образу, но гигантская сила вытащила меня
оттуда прежде, чем я успел изложить то, что хотел. Я
оказался стоящим коленопреклоненным на мосту, а группа
крестьян смотрела на меня и смеялась. Ко мне подошел дон
Хуан, помог подняться и отвел меня обратно.
- Есть два пути видеть человеческий образ, - начал дон
Хуан, как только мы уселись. - его можно видеть как человека
или как свет. Это зависит от сдвига точки сборки: если сдвиг
будет боковым, тогда образ - человеческое существо, а если
сдвиг идет по среднему сечению человеческого диапазона,
тогда образ будет светом. Единственная ценность того, что ты
сделал сегодня, в том, что твоя точка сборки сдвинулась по
среднему сечению.
Он сказал, что позиция, где виден человеческий образ,
очень близка к позиции, где появляется тело сновидения и
барьер восприятия. В этом причина того, что новые видящие
рекомендуют практиковать видение и понимание человеческого
образа.
- Уверен ли ты в том, что понял, что представляет собой
человеческий образ? - спросил он с улыбкой.
- Уверяю тебя, дон Хуан, что совершенно ясно осознаю,
что представляет собой человеческий образ, - сказал я.
- Я слышал, когда вошел на мост, как ты выкрикивал
бессмысленные вещи человеческому образу, - сказал он с очень
озорной улыбкой.
Я сказал ему, что чувствовал себя, как негодный слуга,
поклоняющийся бесценному господину, и все же я был движим
чистым чувством, обещая ему неувядающую любовь.
Он нашел все это очень веселым и смеялся до упаду.
- Обещание негодного слуги бесценному господину
негодно, - сказал он и опять захлебнулся смехом.
Я не чувствовал, что защищаю свою позицию. Мои чувства
к человеческому образу были высказаны без мысли о
вознаграждении: для меня не имело значения, что мои обещания
негодны.
Глава 17. Путешествие тела сновидения.
Дон Хуан сказал мне, что мы оба собираемся поехать в
город Оаксаку в последний раз. Он очень ясно выразил то, что
мы уже никогда больше не будем там вместе. Он сказал, что
его чувства, возможно, когда-либо вернутся в это место, но
вся совокупность его - никогда.
В Оаксаке дон Хуан часами всматривался в мирские,
тривиальные вещи: в поблекшие цвета стен, в формы отдаленных
гор, в узоры трещин на асфальте, в лица людей. Затем мы
подошли к площади и сели на его любимую скамейку, которая
была не занята, что было всегда, когда он этого хотел.
Во время нашей долгой прогулки по центру города я
пытался всеми силами вогнать себя в настроение печали и
хмурости, но просто не смог этого сделать. В его предстоящем
уходе было что-то праздничное. Он объяснил это как
неудержимую крепость полной свободы.
- Свобода подобна заразной болезни, - сказал он. - она
передается. Ее носителем является безупречный нагваль. Люди
не ценят этого, потому что они не хотят быть свободными.
Свобода устрашающа, помни это, но не для нас. Я готовил себя
почти всю мою жизнь к этому моменту. И ты тоже.
Он снова и снова повторял, что на той стадии, на
которой я нахожусь, никакие рассудочные допущения не должны
вторгаться в мои действия. Он сказал, что тело сновидения и
барьер восприятия - позиции точки сборки и что знание также
важно для видящих, как письмо и чтение для современного
человека. И то, и другое достигается только годами практики.
- Очень важно, чтобы ты вспомнил прямо сейчас, - сказал
он с особой настойчивостью. - время, когда твоя точка сборки
достигла этой позиции и это создало твое тело сновидения.
Затем он улыбнулся и отметил, что у нас очень мало
времени. Он сказал, что воспоминание о главных путешествиях
тела сновидения поместит мою точку сборки в положение
преодоления барьера восприятия для того, чтобы собрать
другой мир.
- К телу сновидения прилагают разные понятия, - сказал
он после долгой паузы. - название, которое я люблю больше
всего, "двойник". Этот термин принадлежит древним видящим и
окрашен их настроением. Мне нет дела до их настроения, но я
должен признаться, что мне нравится этот термин "двойник": в
нем есть таинственность и запрещение, как раз так же, как в
древних видящих. Он дает мне чувство темноты, теней. Древние
Тэги:
Шаманизм
Пирамида