который ни разу не видел влагалища за всю свою жизнь. Она
смеялась надо мной и преследовала меня.
Я был обижен. Я чувствовал, что дон Хуан должен был
что-нибудь сделать, чтобы спасти меня от этого посмешища. Я
вспомнил, как он говорил мне, что эти женщины бывают
совершенно безумны. Он еще недооценил их: эта женщин была
готова для психбольницы. Я взглянул на дона Хуана, ища
поддержки и совета. Он смотрел в сторону. Он казался таким
же растерянным, хотя мне показалось, что я поймал злорадную
улыбку, которую он быстро скрыл, отвернув голову. Женщина
легла на спину и задрала юбку, приказав мне смотреть,
сколько моей душе угодно, вместо того, чтобы бросать взгляды
украдкой. Должно быть, лицо у меня покраснело, судя по тому,
каким жаром облило мне голову и шею. Я был так раздражен,
что чуть не потерял контроль над собой. Мне хотелось разбить
ей голову. Та женщина, что сидела в кресле, внезапно
поднялась и, схватив первую за волосы, рывком поставила ее
на ноги, совершенно без видимых усилий. Она уставилась на
меня через полуприкрытые глаза, придвинув свое лицо на
расстояние 5-7 см от моего. Ее запах был на удивление
свежим. Очень высоким голосом она сказала, что мы должны
перейти к делу. Обе женщины стояли теперь рядом со мной под
электрической лампочкой. Они не были похожими. Вторая
женщина была старше и ее лицо было покрыто толстым слоем
косметической пудры, что придавало ей вид клоуна. Ее волосы
были ровно уложены в шиньон. Она казалось спокойной, разве
что у нее постоянно дрожала нижняя губа и подбородок. Обе
женщины были одинаково высокими и сильными на вид. Они
угрожающе нависали надо мной и долгое время пристально на
меня смотрели. Дон Хуан ничего не предпринимал, чтобы
прервать их пристальное разглядывание. Старшая женщина
кивнула головой, и дон Хуан сказал мне, что ее имя Зулейка и
что она сновидящая. Женщину, которая открыла нам дверь,
звали Зойла и она была сталкером. Зулейка повернулась ко мне
и голосом попугая спросила, верно ли то, что я никогда еще
не видел влагалища. Дон Хуан не мог больше сдерживаться и
начал хохотать. Жестом я дал ему знать, что не знаю, как
отвечать. Он прошептал мне на ухо, что для меня будет лучше,
если я скажу, что не видел, а иначе я должен быть готов
описать влагалище, потому что именно это Зулейка потребует
от меня затем. Я так и ответил, и Зулейка сказала, что ей
жалко меня. Затем она приказала Зойле показать мне
влагалище. Зойла улеглась на спину под электрической
лампочкой и раздвинула ноги. Дон Хуан смеялся и кашлял от
смеха. Я попросил вывести меня из этого сумасшедшего дома.
Он прошептал мне на ухо, что мне лучше будет смотреть
хорошенько и казаться при этом внимательным и заинтересо-
ванным, потому что иначе нам придется оставаться здесь до
прихода царствия небесного. После моего тщательного и
внимательного осмотра Зулейка сказала, что я знаток, и что
если я когда-нибудь еще натолкнусь на женщину без трусов, то
не буду настолько грубым и грязным, чтобы позволять своим
глазам выскакивать на лоб, потому что я теперь-то видел
влагалище. Зулейка очень тихо провела нас во внутренний
дворик. Она прошептала, что тут есть некто, ожидающий
встречи со мной. Во дворике было совершенно темно. Я едва
различал силуэты остальных. Затем я видел темные очертания
человека, стоящего в нескольких футах от меня. Мое тело
испытало непроизвольный толчок. Дон Хуан заговорил с этим
человеком очень тихим голосом, говоря, что привел меня для
встречи с ним. Он назвал этому человеку мое имя. После
секундного молчания дон Хуан сказал мне, что имя этого
человека Сильвио Мануэль и что он воин темноты и фактически
лидер всей партии воинов. Затем Сильвио Мануэль заговорил со
мной. Я подумал, что у него, видимо, какой-то дефект речи.
Его голос был приглушенным и слова вылетали зарядами, словно
мягкое покашливание. Он приказал мне подойти поближе. Когда
я попытался приблизиться к нему, он отделился так, будто
висел в воздухе. Он провел меня в еще более темный конец
зала, двигаясь неслышно назад. Он пробормотал что-то, чего я
не мог понять. Я хотел заговорить, но в горле першило и
пересохло. Он еще 2-3 раза повторил мне что-то, пока до меня
не дошло, что он велит мне раздеться. В его голосе и в
окружающей темноте было что-то могущественное; я был не
способен ослушаться. Сняв с себя одежду, я стоял совершенно
голый, трясясь от холода и страха. Было настолько темно, что
я не мог сказать, здесь ли дон Хуан и те две женщины. Я
услышал тихое продолжительное шипение из какого-то источника
в нескольких футах от меня и, ощутив холодный ветерок,
понял, что Сильвио Мануэль, выдыхая воздух, обдувает им все
мое тело. Затем он попросил меня сесть на мою одежду и
смотреть на яркую точку, которую я легко мог различать в
темноте - точку, которая, как мне казалось, излучала слабый
желтоватый свет. Я смотрел на эту точку, по-моему,
бесконечно долго, пока не сообразил внезапно, что точкой
яркости был левый глаз Сильвио Мануэля. После этого я уже
мог различить контуры его лица и тела. В холле не было
настолько темно, как казалось. Сильвио Мануэль приблизился
ко мне и помог мне подняться. Мысль о том, что можно с такой
ясностью видеть в темноте, захватила меня. Мне даже было все
равно, что я раздет, или, то, что, как я теперь видел, обе
женщины наблюдали за мной. Очевидно, они тоже могли видеть в
темноте, так как они в упор смотрели на меня. Я хотел надеть
штаны, но Зойла вырвала их у меня из рук. Обе женщины и
Сильвио Мануэль долгое время смотрели на меня, затем дон
Хуан, подойдя из ниоткуда, вручил мне мои туфли, и Зойла
провела нас по коридору к открытому дворику с деревьями. Я
различил темный силуэт женщины, стоящей в центре дворика.
Дон Хуан заговорил с ней, и она что-то пробормотала в ответ.
Он сказал мне, что она южная женщина, что ее имя Марта и что
Тэги:
Шаманизм
Пирамида