Мои глаза начали успокаиваться в какой-то момент и затем
без всякого перехода я уже следил за шаром света, скользя-
щим взад и вперед по чему-то, что, казалось, было пове-
рхностью катка с тысячами лучей света, сияющими на ней.
Картина была ясной. Затем шар огня остановился и остался
неподвижным. Голос встряхнул меня и рассеял мое внимание.
Это заговорил дон Хуан. Сначала я не мог понять, что он
говорит. Я опять взглянул на шар огня. Я мог различить
только дона Хенаро, лежащего на земле с разбросанными рука-
ми и ногами. Голос дона Хуана был очень ясным. Он, каза-
лось, нажал на какой-то курок во мне, и я начал писать.
- Любовь Хенаро - это этот мир, сказал он. - он только
что обнимал эту огромную землю, но поскольку он такой
маленький, все, что он может делать, только плавать в ней.
Но земля знает, что он любит ее, и заботится о нем. Именно
поэтому жизнь Хенаро наполнена до краев, и его состояние,
где бы он ни был, будет изобильным. Хенаро бродит по тропам
своей любви, и где бы он ни находился, он цельный.
Хенаро сел перед нами на корточки. Он мягко погладил
землю.
Это предрасположение двух воинов, - сказал он. - эта
земля, этот мир. Для воина не может быть большей любви.
Дон Хенаро поднялся и минуту сидел на корточках рядом с
доном Хуаном, пока они оба пристально смотрели на нас.
Затем они оба сели, скрестив ноги.
- Только если любишь эту землю с несгибаемой страстью,
можно освободиться от печали, - сказал дон Хуан. - воин
всегда весел, потому что его любовь неизменна и предмет его
любви - земля - обнимает его и осыпает его невообразимыми
дарами. Печаль принадлежит только тем, кто ненавидит ту
самую вещь, которая дает укрытие всем своим существам.
Дон Хуан опять с нежностью погладил землю.
- Это милое существо, которое является живым до последней
крупицы и понимает каждое чувство, успокоило меня. Оно
вылечило мои боли и, наконец, когда я полностью понял мою
любовь к нему, оно научило меня свободе.
Он сделал паузу. Тишина вокруг нас была пугающей. Ветер
свистел мягко, а затем я услышал далекий лай одинокой
собаки. - прислушайся к этому лаю, - продолжал дон Хуан. -
именно так моя любимая земля помогает мне представить вам
этот последний момент. Этот лай - самая печальная вещь,
которую можно услышать.
Минуту мы молчали. Лай этой одинокой собаки был настолько
печален, а тишина вокруг нас настолько интенсивной, что я
ощутил щемящую боль. Она заставила меня думать о моей
собственной жизни, о моей собственной печали, о моем
собственном незнании куда идти и что делать.
- Лай этой собаки - это ночной голос человека, - сказал
дон Хуан.
- Он исходит из дома в той долине к югу. Человек кричит
через свою собаку, поскольку они являются компаньонами по
рабству на всю жизнь, выкрикивая свою печаль и свою запу-
танность. Он просит свою смерть прийти и освободить его от
мрачных и ужасных цепей его жизни.
Слова дона Хуана затронули во мне самую беспокойную
струну. Я чувствовал, что он говорит, обращаясь прямо ко
мне.
- Этот лай и то одиночество, которое он создает, - гово-
рят о чувствах людей, - продолжал он. - людей, для которых
вся жизнь была как один воскресный вечер. Вечер, который не
был совершенно жалким, но довольно жалким, нудным и неудо-
бным. Они много попотели и попыхтели, они не знали, куда
пойти и что делать. Этот вечер оставил им только воспомина-
ния о мелочных раздражениях и нудности. А затем внезапно
все кончилось. Уже наступила ночь.
Он пересказал историю, которую я когда-то рассказывал ему
о семидесятидвухлетнем старике, который жаловался, что его
жизнь была такой короткой, что ему казалось, будто всего
день назад он был мальчиком. Этот человек сказал мне: "я
помню ту пижаму, которую я обычно носил, когда мне было
десять лет от роду. Кажется прошел всего один день. Куда
ушло время?"
- Противоядие, которое убивает этот яд - здесь, - сказал
дон Хуан, лаская землю. - взгляните на вас двоих. Вы
добрались до объяснения магов, но какая разница от того,
что вы знаете его? Вы более уединены, чем когда-либо, пото-
му что без непреклонной любви к тому существу, которое дает
вам укрытие, уединенность кажется одиночеством.
Только любовь к этому великолепному существу может дать
свободу духу воина. А свобода это есть радость, эффекти-
вность и отрешенность перед лицом любых препятствий. Это
последний урок. Он всегда оставляется на самый последний
момент, на момент полного уединения, когда человек остается
лицом к лицу со своей смертью и своим уединением. Только
тогда этот урок имеет смысл.
Дон Хуан и дон Хенаро поднялись и потянулись руками и
спиной, как если бы от сидения их тела онемели. Мое сердце
начало быстро колотиться. Они заставили меня и Паблито
подняться.
- Сумерки - это трещина между мирами, - сказал дон Хуан.
- это дверь в неизвестное.
Он указал широким движением руки на утес, где мы стояли.
- Это плато находится перед дверью.
Он указал на северный край утеса.
- Там дверь. За ней - бездна. А за бездной - неизвестное.
Затем дон Хуан и дон Хенаро повернулись к Паблито и
попрощались с ним. Глаза Паблито были влажными и неподви-
жными. Слезы катились у него по щекам. Я услышал голос дона
Хенаро, прощавшегося со мной, но не слышал дона Хуана.
Дон Хуан и дон Хенаро подошли к Паблито и коротко что-то
Тэги:
Шаманизм
Пирамида