времени земли так, чтобы оно параллелило мое воображение
со
своими текущими действиями, чтобы все метаморфозы
физического
плана, абсолютно без каких-либо различий, совпадали бы в
обоих
планах, начиная отсчет с моего засыпания, и в текущем с
такой
скоростью времени, как если бы я и вовсе не засыпал.
Иными
словами, я старался продолжать жить и здесь, в Астрале, и в
том
же физическом времени, в котором находилось в летаргическом
сне
мое земное тело, спящее на диване за ширмой у меня дома. Я
так
боялся или сказать помягче, побаивался потерять это
гармоничное
для меня время обоих планов, и все более, терпеливее
находился
я в этом времени, и даже в своей астральной
библиотеке
установил огромные часы, которые показывали не только
секунды,
минуты и часы, но и дни, месяцы, годы, эпохи!
Неожиданно легко мне удалось очутиться в астральном
образе
помещения книгохранилища библиотеки того самого кинотеатра,
где
я провел время своего таинственного директорства. Сам
не
понимаю, почему все же раньше я не пытался даже приблизиться
к
этому злополучному месту? Логика, словно реверансы,
выводила
завитушки, уродливые завитушки ответов на вопрос "Почему?"
--
но мое сознание, огорченное астральным томлением,
отказывалось
воспринимать логические штампы страха!
Видимо, я должен был, хотя бы разок, но рискнуть:
"Лучше
поздно, чем никогда!" Прежде чем сказать о том, что же я
увидел
здесь, в библиотеке кинотеатра, я думаю, существенно
будет
объяснить одну интересную особенность, я бы сказал даже
--
неуютность Астрала для меня: весь физический мир, мир
плотных
форм полностью по желанию моего мыслительного
воображения
конструировался, отражался в астральном мире мгновенно и
без
искажения, но это отражение абсолютно, практически не
замечало
меня, не реагировало, существовало как бы само по себе!
Нет, я конечно же мог позволить себе усесться в
астральный
образ, скажем, какого-то стула, находящегося в данный
момент
там, на земле, но вот заговорить с астральным образом
человека
я нисколько не мог!
Нет, воздействовать на астральный этот образ,
образ
человека, я, естественно, косвенно, но умел, и это было
мне
легко доступно. А вот заговорить, чтобы там, на земле все
это
восприняли как естественное и доступно понятное,
привычное...
Подобное не являлось возможным!
Для того необходимо мне было либо сгущаться, о чем
уже
упоминал, до астрального сгустка, призрака, чтобы меня
заметили
на физическом плане, либо общаться непосредственно с
людьми,
когда они покинут земное тело во сне или в медитации и
их
сознание окажется лишь в астральном теле. Нет,
скажем,
подой-ти, приблизиться к чьему-то астральному телу здесь,
в
Астрале, и, предположим, отвесить поцелуй я, без сомнения,
мог,
но человек там, на земле, астральное тело которого я
поцеловал,
всего лишь может быть ни с того ни с сего улыбнется от
какой-то
неожиданной приятности и даже, возможно, отыщет у себя ту
или
иную мысль, которая вызвала эту приятность, и вовсе
не
догадается о моем поцелуе; либо наоборот -- осерчает,
особенно
горячо, если мой поцелуй пришелся ему невпопад, некстати,
не
под настроение!
Пирамида