требования в адрес стольких богов, настоящие перечни, были еще очень далеки от молитвы.
Богов не умоляли, им отдавали приказания, спасения ожидали не от их доброй воли, а от
всемогущества произносимых слов, и именно от этого происходило такое многословие.
Развитие рефлексии должно было подвести ассирийцев к признанию того, что боги не
просто пассивно подчиняются приказам их заклинаний, но вольны согласиться или отказать
человеку в помощи своей магии. Значит, приходилось принять от милости то, чего, как они
полагали, нельзя было получить силой. К счастью, боги, хотя и ускользали от тирании
человека, все же оставались восприимчивыми к тем средствам подкупа, которыми он
располагал. Их не могла оставить равнодушными лесть, и им было трудно не выступить в
пользу тех, кто превозносил их могущество и доброту и провозглашал их превосходство над
другими богами. Поэтому значительное количество заклинаний удивительно похожи на
гимны, и различить их для нас зачастую было бы невозможно, если бы магическое
назначение этих отрывков не было напрямую удостоверено их названием. Вот, например,
молитва Нинурте, которую никто не решился бы назвать заклинанием, хотя она, тем не
менее, носит это название:
«Заклинание. Могущественный сын, первенец Бела, величайший, совершенный,
отпрыск Эшары, облеченный ужасом и исполненный ужасного могущества, буря из тяжелых
туч, против удара которых невозможно устоять, высоко твое место среди великих богов; в
Экуре, твоем излюбленном жилище, твоя глава высока. Отец твой Бел дал тебе держать в
своей руке закон всех богов. Ты судишь людей. Ты указываешь на того, кто ошибается, того,
кто находится в нужде. Ты берешь за руку слабого, ты воодушевляешь того, кто без сил.
Тому, кто был ввергнут в Араллу (ад), ты восстанавливаешь его тело. Ты стираешь грех того,
кто имеет грех. Тому, на кого сердит его бог, ты скоро возвращаешь его милость. Нинурта,
ты — могучий владыка богов»13.
Чаще всего в гимнах призываются Гирра, бог огня14, разрушительная сила которого
используется для уничтожения изображений колдунов или предметов символизирующих
болезнь, которой страдает одержимый; Шамаш, который рассеивает мрак, под прикрытием
которого творят свои козни колдуны и демоны, и знает чары, жертвой которых становится
болезнь15; Мардук, сын Эа, бога-чародея16; Лугальгирра, сомнительное божество, часто злое,
от которого, тем не менее, человек может получить помощь17.
Если восхваления и были надежным средством добиться благосклонного отношения
со стороны богов, то этого никогда не было достаточно для того, чтобы побудить их
действовать в пользу человека. Их помощь зачастую приходилось покупать чем-то помимо
красивых слов. Куда более могущественным инструментом убеждения, чем самые
торжественные гимны, являлись приношения, так как, принимая их, боги оказывались
бесповоротно связанными обязательством, которое почти не могли ни снять с себя, ни
отклонить; мы видим, как после потопа боги, долгое время лишенные жертвоприношений,
учуяв благоухание приношений Утнапиштима, «теснятся толпой над жрецом подобно
мухам»18. Один текст из серии Маклу в своей наивности ясно показывает своего рода
обмен19, которому служило жертвоприношение или возлияние богам: «Я приношу медный
сосуд, глиняный сосуд, траву маштакалъ, богу неба я предлагаю воду. Очистите меня так
же, как я совершил для вас ваше очищение»20.
Жертвоприношения могли соединяться с самыми разнообразными магическими
ритуалами. Мы можем видеть, что они сопровождают и церемонии, призванные очистить
царя от его грехов:
«Ты зарежешь барана и очистишь царя. Затем ты сделаешь очищения для царя. Когда
ты выполнишь очищения, ты заставишь (их) выйти через дверь. Потом при помощи
хулдуппу, факела, живого барана, крепкой меди, шкуры большого быка, зерен ты очистишь
дворец. Маг помажет мужчин и женщин мазью Нинурты, он смешает растительное и
сливочное масло и ими помажет; он наденет черные одеяния и покроет себя темной мантией.
Ты поставишь во дворе дворца семь жертвенников; ты положишь на них хлебы кусаг, хлебы
кулугал, хлебы короткие и хлебы длинные; ты насыплешь на них фиников, крупчатки, муки;
ты положишь на них мед, растительное масло, сливочное масло, молоко, медовый напиток;
ты положишь масло, лучшее масло, ароматное масло; ты поставишь семь курильниц; ты
наполнишь вином семь чаш и поставишь их; ты наполнишь бродящим питьем семь чаш и
поставишь их; ты насыплешь на семь курильниц кипарис и траву куркур; польешь кунжут
вином и ты предложишь жертву; мясо с правой стороны туши, почки, шуме, ты их
предложишь; ты сделаешь возлияние из вина и бродящего питья; ты бросишь семь куч муки.
Маг встанет позади этих принадлежностей и, лицом к ним, прочтет заклинание: «Могучая
буря, идущая через равнину». Он сделает на четыре " стороны света окропление медом и
сливочным маслом...»21.
Изготовление амулетов не обходилось без жертвоприношения. Перед тем как срубить
дерево, из которого следовало сделать изображения-обереги, призывали Шамаша и
предлагали ему различные приношения:
«Ты нальешь чистой воды, ты воздвигнешь жертвенник, ты принесешь в жертву
барана, ты предложишь мясо с правой стороны, почки, ты насыплешь фиников, крупчатки,
ты положишь кусок смеси из меда и сливочного масла, ты поставишь курильницу с
кипарисом, ты польешь вином кунжут и ты падешь на колени, ты очистишь курильницу,
факел, сосуд для омовений, кипарисовую палку. Перед лицом Шамаша ты скажешь:
„Заклинание. Шамаш, царственный господин, высокий судья, смотритель вселенной и небес,
государь мертвых и живых, я срубаю божественное дерево, священный тамариск,
освященное дерево, чтобы сделать из него изображения, которые я поставлю рядом с домом
N, сына N, чтобы побороть злых духов. Пред тобой я преклоняю колени; пусть все, что я
делаю, имеет успех и процветает. — Ты скажешь это, и золотым топором, серебряным
таггамм ты прикоснешься к эру, и топором лесоруба срубишь его. [Ты сделаешь из него (?)]
семь изображений семи богов, с головами, покрытыми подобающими им уборами, одетых в
подобающие им одеяния; на пьедестал из тамариска поставишь их, одетых серебряным
жиром как одеждой"»22.
Церемонии порчи сопровождались жертвоприношениями, при которых иногда
присутствовали изображения тех, кому желали навредить. Прежде чем сделать из сала, как
мы уже видел и выше, изображения врага: «Ты подметешь землю, ты польешь чистой водой,
ты воздвигаешь жертвенники перед Иштар, Шамашем и Нергалом, ты положишь три хлеба
из пшеничной муки, ты приготовишь смесь из меда и сливочного масла; ты насыплешь
фиников, крупчатки; ты принесешь в жертву трех сильных баранов; ты возложишь мясо с
правой стороны [на жертвенник]; на курильницу ты насыплешь кипарис и крупчатку; ты
выльешь мед, сливочное масло, вино, ароматное масло»23! Один текст, к несчастью,
поврежденный, но в котором речь явно идет о церемониях, призванных изгнать демонов,
мучающих больного, указывает, на каком расстоянии следует разместить изображения.
Сперва идут три заключительные строчки заклинания, которое, по-видимому, имеет
отношение к мистическому браку между демонами и обреченными на уничтожение
изображениями. «Вы, все злые, все вредные, которые овладели N, сыном N, и его
преследуете, если ты мужского рода, пусть это будет твоя жена, если ты женского рода,
пусть это будет твой муж». Далее следуют предписания, относящиеся к жертвоприношению:
«Утром ты воздвигнешь перед Эа, Шамашем и Мардуком семь жертвенников; ты
установишь семь курильниц, с кипарисом; ты убьешь семь баранов; ты предложишь мясо,
взятое с правой стороны, почки, шуме', ты польешь вином кунжут. Эти изображения24 ты
поставишь на семь локтей от жертвы, ты их разместишь, ты их покроешь льняной тканью»25.
Чтобы освободить несчастных, которых колдуны предали привидениям, к
жертвоприношению Шамашу, Эа и Мардуку добавлялось возлияние духам усопших: «Когда
человек схвачен мертвым и его взял этемму, освяти жилище, посыпь крупчатки. Утром,
Пирамида