между собой, произвели такое благодатное впечатление, что я даже не поехала
смотреть их квартиру, поверив на слово.
Тут же нашлись варианты, подходящие остальным обитателям нашей
коммуналки, и мы быстро оформили все документы. Гриша с семьей и бабуля с
дедулей получили то, что хотели, а я – хорошую двухкомнатную квартиру. За всю
эту операцию мне пришлось доплатить весьма скромную для Санкт-Петербурга
сумму в пять тысяч долларов. Причем агентство, расселявшее квартиру, не взяло
комиссионных – примерно три тысячи долларов.
Мы долго покидали коммуналку, особенно Гриша, у которого оказалось
множество вещей. Например, у него в комнате стоял шкаф, набитый крупой и
бутылками с подсолнечным маслом, приобретенными еще по талонам. Я постоянно
переименовывала Аркадия, купившего нашу квартиру, и он безропотно ждал, когда
же мы ее освободим. Мои друзья сделали ремонт в нашей бывшей квартире, и
Аркадий пригласил меня посмотреть на нее. Квартиру я не узнала – просторная,
светлая, уютная, с потолками под шагреневую кожу. На полу резвились котики, а
Глаша, мягко перекатываясь по полу, как колобок, угощала моего Максима
мандаринами. Было немного жаль старенькую газовую колонку, сыгравшую одну из
главных ролей в этом спектакле, которую поменяли на новую.
СТРОИТЕЛЬНЫЙ КООПЕРАТИВ
Три года назад мы с женой вложили 18 тысяч долларов в строительный
кооператив. Нам обещали, что через полгода дом будет сдан, а мы получим
трехкомнатную квартиру. Спустя три месяца я поехал на строительную площадку и
увидел, что там еще и конь не валялся – даже фундамента не было. В конторе
отвечали различными отговорками типа: дело тормозится, потому что никак не
можем проложить высоковольтный кабель и т.д. Затем нам предложили квартиру в
другом доме, который должен быть сдан в те же сроки. Я согласился. Но и с этим
домом ничего не происходило – как стоял недостроенный, так и стоит – рабочих в
помине нет.
Через некоторое время в конторе меня уже все знали в лицо, а с начальником,
Александром Кондратьевичем, я перешел на ты. По телефону узнавали мой голос и
сразу говорили, что начальника нет. Потом он мне предложил еще одну квартиру в
доме, который будет сдан через год. Прошел год и на собрании вкладчиков директор
кооператива посулил, что через три месяца один из домов сдадут и мы получим
квартиры. Но, как догадывается читатель, и это обещание не было выполнено.
Периодически Александр Кондратьевич «подкармливал» меня различными
посулами, видимо, просто оттягивая время. Мы с женой уже перестали надеяться на
квартиру или на возврат денег, практически «похоронив» их. Мы говорили себе: «Ну
что, теперь угробить все здоровье из-за каких-то 18 тысяч долларов?»
Летом 1997 года мы оказались на фестивале «Летнее солнцестояние»,
проходившем на Карельском перешейке. В последний день слета наша знакомая
Валя сообщила: «Здесь какой-то Симорон интересный есть, давайте на него сходим».
Я – тяжелый на подъем человек, и меня трудно куда-нибудь затащить, но Вале это
удалось. На семинаре мы непрерывно хохотали три часа подряд, потом ведущие
стали всех переименовывать. Валя меня подтащила к ним и сказала: «Переименуйте
и его». Так я получил имя: «тот, который завивает иголки у ежика». Мне оно
понравилось.
Темной ночью мы возвращались с фестиваля на нашей старенькой машине,
перегруженной так, что на головах сидящей сзади троицы непонятным образом
лежала гитара. Перед въездом в город был пункт ГАИ со светофором. Я,
высматривая дорожные ямы, проехал на красный свет. Нас остановил гаишник, и все
пассажиры машины стали отчаянно симоронить. Я переименовался в «того, кто
крутит дубинкой, как хвостом» (в дальнейшем это имя мне неоднократно
помогало). Инспектор укоризненно спросил:
– Что же вы на красный свет проехали?
– Да вот, на ямы загляделся.
– Идите в будку, запишитесь в журнале.
Я записался?, и меня отпустили без штрафа.
На следующий день я вспомнил свое первое симоронское имя. Взяв пустую
канистру, стал выстукивать на ней ритм, пританцовывая и напевая: «Я тот,
который завивает иголки у ежика». Тут раздался звонок, это был Александр
Кондратьевич:
– Привет. У меня появилась возможность вернуть тебе деньги. Сколько ты
хочешь?
За три года жилье значительно подорожало, и я хотел назвать цифру 25-27 тысяч
долларов, но жена стала толкать меня в бок, шепча 30. Я ответил:
– Тридцать тысяч.
– Давай двадцать девять.
– Нет, тридцать, мне не хватает.
– Ладно, тридцать так тридцать. Только я сначала отдам тебе восемнадцать, а
остальные потом.
– Когда приезжать?
– Я тебе позвоню.
На этот раз Александр Кондратьевич свое слово сдержал и в течение двух
месяцев выплатил мне, по частям, 30 тысяч долларов.
УТЮГ
– … Говорят, книга – лучший подарок.
– Нет, – сквозь слезы возразила Эмма Ивановна. – Лучший
подарок – утюг.
Е. Клюев. «Книга теней»
Мне предстояло сдать в налоговую инспекцию просроченный баланс одной
фирмы, что представлялось весьма непростым поручением. Во-первых, это мое
первое самостоятельное дело – за плечами у меня только бухгалтерские курсы. Во-
вторых, одна сотрудница запугивала меня тем, что в Фонде занятости сидит злая-
презлая инспекторша, которая просроченные отчеты не принимает.
Во время групповой медитации на симоронском семинаре я увидела интересную
картину: на белом фоне появился утюг, провод от которого тянулся вверх, а за вилку
держалась солидная дамочка. Я решила воспользоваться именем «та, которая
выгуливает утюг». Имя мне очень нравилось, но хотелось придать ему
дополнительную силу, получив групповую поддержку на очередном симоронском
занятии. Я произвожу впечатление человека без серьезных проблем. Поэтому мне
показалось, что от меня могут отмахнуться – подумают, что мне хочется всеобщего
внимания. Конечно, можно было бы переименовать всю группу, но в то время у меня
не хватало смелости даже подумать об этом (симоронская «наглость» прямо
пропорциональна симоронской практике).
Я придумала хитрый трюк – приеду на занятия с утюгом и там буду его
Пирамида