Певец остановился перед одной из дверей.
— В первый день здесь никто не работает. К работе вы приступите завтра. Так что идите и почитайте до пяти Библию. Потом я поведу вас в церковь к службе. И переоденьтесь, ясно?
— То есть мы просидим следующие три часа под замком? — переспросил Джек.
— А ты хочешь, чтобы я пожал тебе руку? — пошутил Певец и вновь покраснел. — Если бы вы пришли сюда добровольно, я бы показал вам окрестности. Но поскольку вас доставила сюда полиция, вы почти преступники. Поэтому идите в свою комнату и поразмышляйте о Боге. Если вам повезет, через тридцать дней вы выйдете на свободу. — Он вставил ключ в замок, отпер дверь и застыл возле нее. — Входите. Мне еще нужно работать.
— Что будет с нашими вещами?
Певец нарочито развел руками:
— Глупец, ты думаешь, что они кому-нибудь нужны?
Джек воздержался от комментариев.
Певец вздохнул.
— Ладно. Все это будет лежать в ящике, и на нем будет табличка с вашими именами. В ящике в подвале — там мы все храним свои вещи и деньги, пока не выходим на свободу. Теперь входите, пока я не разозлился.
Волк и Джек вошли в маленькую комнату. Когда Певец отпирал дверь, под потолком автоматически зажегся свет, осветив помещение без окон, в котором не было ничего, кроме железной кровати, умывальника в углу и металлической табуретки.
На белой стене остался след от когда-то висевшей в этом месте картины. Щелкнул замок. В окошко в двери заглянуло лицо Певца.
— Ведите себя хорошо, — сказал он, улыбаясь, и исчез.
— Нет, Джеки, — сказал Волк. Потолок нависал над ним в дюйме от макушки. — Волк не может находиться здесь.
— Лучше присядь. Ты хочешь пробить потолок головой?
— Что?
— Не обращай внимания. Садись. Мы с тобой попали в беду.
— Волк знает, Джеки. Волк знает. Это очень плохое место. Не могу здесь находиться.
— Почему это плохое место? То есть, как ты узнал это?
Волк тяжело опустился на табуретку, сбросив на пол новую одежду, и раскрыл лежащую на кровати книгу. Это была Библия в голубом переплете. Там же лежали две брошюры — «Дорога к вечному блаженству» и «Бог любит вас».
— Волк знает. И ты тоже знаешь. — Волк посмотрел на него, потом перевел взгляд на книгу в руках и начал перелистывать страницы. Джек подумал, что это первая книга, которую видит Волк.
— Белый человек, — еле слышно прошептал Волк.
— Белый человек?
Волк взял в руки одну из брошюр; она раскрылась — следом за названием в ней помещалась фотография Солнечного Гарднера, человека, посвятившего свою жизнь служению Богу.
— Он, — сказал Волк. — Белый убийца, Джек. С кнутом. Это — одно изегомест. Волк не должен находиться вегоместе. Джек Сойер тоже не должен. Никогда. Мы должны выбраться отсюда, Джеки.
— Мы выберемся, — ответил Джек. — Я обещаю тебе. Не сегодня, не завтра — но скоро!
Волк печально вздохнул.
— Скоро…
«Скоро», — пообещал он, и Волк поверил ему. Волк был полностью деморализован. Джек не знал, видел ли Волк Осмонда в Территориях — но он наверняка слышал о нем. Репутация Осмонда в Территориях среди членов семьи Волка была еще хуже, чем Моргана. Но, хотя Волк и Джек узнали в преподобном Гарднере Осмонда, Гарднер не узнал их, и за этим крылись две причины. Или Гарднер издевался над ними, или же он был Двойником, как мать Джека, — то есть был связан с Территориями, но не осознавал этой связи.
И если Джек думает правильно, то им, возможно, удастся спастись. Во всяком случае, пока у них есть время подумать и решить.
Джек одел новую одежду. Черные башмаки, казалось, весили несколько фунтов и подходили на любую ногу. Ему с трудом удалось заставить Волка переодеться. Потом они лежали. Джек слышал, что Волк начал засыпать. Вскоре и его сморила дремота. Засыпая, он думал о маме: она где-то там, в темноте, зовет его, зовет, зовет…
22. ПРОПОВЕДЬ
В пять часов дня зазвенел электрический звонок. Волк подскочил с кровати, разбудив спящего рядом Джека.
Через пятнадцать секунд звонок умолк.
Волк забился в угол, сжавшись в комок.
— Плохое место, Джек, — стонал он. — Отвратительное место! Нужно выбраться отсюда! ВО ИМЯ ГОСПОДА!
Стук в стену.
— Закрой свою пасть!
С другой стороны раздался хохот, напоминающий лошадиное ржание.
— Сейчас ваши души очистятся, друзья!
Хохот зазвучал вновь.
— Плохо, Джек! Волк! Джейсон! Плохо! Плохо, плохо…
Джек услышал грохот открывающихся дверей и топот башмаков.
Он подошел к Волку. Им овладела непреодолимая усталость.
— Волк! — сказал он. — Волк, прекрати…
— Не могу, Джеки, — стонал Волк, обхватив голову руками.
— Ты должен, Волк. Сейчас мы войдем в холл.
— Не могу, Джеки, — причитал Волк, — Это плохое место, плохие запахи…
Из холла раздался чей-то голос — Джеку показалось, что это Гек Баст:
— Выходите к службе!
— Выходите к службе! — присоединился к нему еще чей-то голос, и они слились в дуэт:
«Выходите к службе! Выходите к службе!..»
— Если мы хотим выбраться отсюда, Волк, не стоит сердить их.
Через минуту дверь распахнется, и за ней будет стоять Баст, или Сонни… а может быть и оба. Будет лучше, если Джек и Волк не станут артачиться. Но как уговорить Волка?
«Боже, прости меня за то, что я втянул его в это, — подумал Джек. — Но что сделано, то сделано. Нужно искать выход».
— Волк! — окликнул он. — Ты что, хочешь, чтобы Певец опять начал бить меня?
— Нет, Джек, нет…
— Тогда лучше идем вместе со мной. Ты должен помнить, что от тебя зависит, как будут обращаться со мной Певец и Баст. Певец уже ударил меня из-за твоих камешков…
— Кое-кто мог бы дать ему сдачи, — Волк говорил тихо, но глаза его горели страшным оранжевым огнем. На мгновение он обнажил белые зубы. Казалось, они начали расти.
— Не смей даже думать об этом, — резко сказал Джек. — От этого будет только хуже.
— Джек, я не знаю…
— Ты постараешься? — спросил Джек и бросил быстрый взгляд на дверь.
— Я постараюсь, — ответил Волк, и в глазах его сверкнули слезы.
Коридор был пронизан солнечными лучами. Перед двадцатью дверями стояло сорок мальчиков, по двадцать с каждой стороны. Джек и Волк появились последними, но на них никто не обратил внимания. Певец, Баст и еще два мальчика кого-то мутузили на ковре. Их жертвой был невзрачный парнишка лет пятнадцати по фамилии Мортон. Один из двух других мальчиков, как позже узнал Джек, носил имя Варвик, другой — Кейси.
— Когда мы захотим поговорить с тобой, мы спросим тебя сами, — орал Варвик. — Не смей высовываться, Мортон! Понял?
— ОТВЕЧАЙ ЕМУ! — велел Кейси.
— Да, — прошептал Мортон.
— ЧТО? ПОВТОРИ!
— Да, — повторил Мортон.
— Тогда пошел вон, идиот, — приказал Певец, и Мортон, пошатываясь, встал в строй. Мальчиков ожидала служба и ужин.
Служба справлялась в большой высокой комнате по дороге в столовую. Вокруг стоял запах жареного мяса, и ноздри Волка начали ритмично раздуваться. Впервые за весь день выражение интереса промелькнуло в его глазах.
Джек решил быть осторожным. В углу он заметил нечто черное, явно не органического происхождения. Это был крошечный микрофон, замаскированный в стене. Он, вероятно, являлся частью службы. Так было лучше слышно преподобного Гарднера.
Он ожидал начала молитвы. Эти люди — Гарднер, Сонни-Певец или Гектор Баст — заточили его здесь и не собираются освобождать, а теперь еще эта служба!
Самое удивительное, что все мальчики шли на службу явно с охотой.
Служки-мальчики в белых одеждах — уселись в центре комнаты. Джек оглянулся и увидел, что все присутствующие с нетерпением смотрят на открытую дверь. Он подумал, что причина, должно быть, кроется во вкусно пахнущем ужине. Но тут быстрым шагом вошел преподобный Гарднер, и нетерпение на лицах сменилось восторгом. Мортон, еще четверть часа назад производивший крайне жалкое впечатление, просто лучился счастьем.
Мальчики встали на ноги. Волк остался сидеть, удивленно глядя по сторонам, и Джеку пришлось потянуть его за отворот куртки.
— Делай то же, что и все, Волк! — шепнул он.
— Садитесь, мальчики, — улыбаясь, сказал Гарднер. — Пожалуйста, садитесь.
Все сели. На Гарднере были новехонькие синие джинсы и белая шелковая рубашка. Он с улыбкой скользил глазами по своей пастве. Большинство мальчиков восхищенно смотрели на него. Джек обратил внимание на одного из воспитанников — волнистые каштановые волосы, изящные маленькие руки, хрупкое тело. Почему-то он напомнил мальчику покойного дядю Томми.
— Итак, начнем. Гек, приступай.
Гек приступил. Он произносил слова молитвы быстро и механически, как будто копировал голос с пластинки, где воспроизводились лексические правила. После обращения к Богу о продлении их дней и прощении прегрешений, Гек Баст протараторил «Во имя Отца, и Сына, и Святого духа, Аминь!» и сел.
— Спасибо, Гек, — Гарднер взял стул и сел на нем задом наперед, будто ковбой на лошади. Он был весел и дружелюбен; замеченный ранее Джеком налет безумия исчез. — А теперь немного покаемся. Руководи нами, Энди.
Варвик занял место Гека.
— Благодарю Вас, преподобный Гарднер, — сказал Варвик и взглянул на мальчиков.
— Покаемся, — продолжил он. — Кто начнет?
Взметнулся лес рук. Три… пять… восемь!
— Рой Одерсфельд, — выбрал Варвик.
Рой Одерсфельд, высокий мальчик с бородавкой на кончике носа, сложив руки перед собой.
— Я украл в прошлом году у моей мамы десять долларов, — завел он высоким голосом. — Я пошел в зал игровых автоматов и проиграл их все, — он моргнул. — А мой брат заболел пневмонией и попал в больницу в Индианаполисе! Потому что я украл эти деньги! Вот мое покаяние!
Рой Одерсфельд сел.
Солнечный Гарднер спросил:
— Может ли Рой быть прощен?
В унисон прошелестело:
— Рой может быть прощен!
Скачать книгу [0.21 МБ]
Пирамида