— Ништяк! — широко улыбнулся Билл.
— Ага, — согласился Бен. — Ну давай перекусим.
4
Они сидели на берегу и ели. Говорили мало — смотрели, как вода скапливается у плотины и вытекает из шлюзов по бокам досок. Эдди заметил: они уже изменили очертания берегов: поток, обтекающий плотину, подточил их, и по краям берега появились выемки. Вскоре берег был уже до того подрезан, что на противоположной стороне случился небольшой обвал грунта.
Вода перед плотиной скопилась в почти что круглую лужу, а в одном месте залила берег. Сверкающие под солнцем ручейки потекли в траву и подлесок. Эдди постепенно уяснил то, что Бен понял с того самого времени, как они прекратили работу: плотина построена. Промежутки между досками и берегами выполняли роль шлюзовых каналов. Бен не мог объяснить это Эдди: он не знал этого термина. Перекрытый Кендускиг разрастался вширь. Журчание и лепет воды, омывающей камни, прекратились, все камни вверх по течению затопило водой. Поток подрезал все новые куски ила по кромке берега, и они с плеском падали в воду.
Внизу Кендускиг почти обмелел, правда, тонкие струйки текли посредине русла, но остальная вода скопилась перед плотиной и вытекала по шлюзовым каналам. Камни, пролежавшие под водой невесть сколько лет, теперь высыхали на солнце. Эдди с робким удивлением посмотрел на эти камни, не веря своим глазам, тут в нем и проснулось странное ощущение собственной силы. Они укротили Кендускиг! Он видел, как мимо проскакала лягушка, и поймал себя на мысли, что она, должно быть, тоже недоумевает, куда делась вода. Эдди рассмеялся.
Бен аккуратно убрал в сумку салфетки и оберточную бумагу. Эдди и Билл опешили при виде столь обильной провизии, их поразило, как деловито разложил ее на траве Бен. Два огромных бутерброда с ветчиной, один с копченой колбасой, яйцо всмятку (к нему прилагалась щепотка соли, завернутая в клочок бумаги), две плитки шоколада, инжир, три больших домашних пирожных с шоколадом и упаковка сока.
— Что, интересно, сказала твоя мама, когда увидела, как тебя разукрасили? — спросил Эдди.
— Хм? — Бен оторвал взгляд от запруды и, прикрыв рот ладонью, рыгнул. — А я знал, что она до вечера будет торчать в бакалее, так что мне удалось ее опередить. Принял ванну, вымыл голову. Джинсы и спортивный свитер выбросил. Не знаю, заметит она, что они куда-то пропали, или не заметит. Свитер-то не страшно, она его не хватится: у меня куча свитеров. Но похоже, мне надо купить новые джинсы, причем как можно скорее, а то она перероет ящики и обнаружит пропажу.
При мысли, что ему придется потратиться на такие дорогостоящие пустяки, Бен сразу помрачнел.
— А п-про свои с-синяки и с-ссадины что т-ты ей сказал?
— Сказал, что на радостях выбежал из школы и упал с крыльца, — произнес Бен.
Эдди и Билл засмеялись, и он посмотрел на них изумленно и немного обиженно. Билл, пытавшийся прожевать жесткое пирожное, которое приготовила ему мать, поперхнулся, выстрелил струю крошек и зашелся кашлем. Эдди, все еще умирающий со смеху, постучал друга по спине.
— Я ведь и в самом деле чуть не упал со школьного крыльца, — продолжал Бен. — Но не оттого, что бежал, просто меня толкнул Виктор Крис.
— Я бы у-упарился в т-таком свитере, — сказал Билл, разделавшись наконец со своим пирожным.
Бен колебался с ответом. На мгновение показалось, что он промолчит.
— Толстым в них хорошо, — наконец произнес он. — Я про свитер говорю. Толстому удобнее в таком.
— Из-за живота? — поинтересовался Эдди.
Билл фыркнул.
— Сиськи незаметно?
— Ага, — добродушно и мягко ответил Бен.
Наступило неловкое молчание, затем Эдди сказал:
— Смотрите, как темнеет вода, когда огибает ту сторону плотины!
— Вот те на! — Бен вскочил как ужаленный. — Поток размывает закладку. Эх, был бы у меня цемент.
Поломку быстро устранили, но даже Эдди было ясно, что не подоспей они вовремя и не подбрось лопатой еще камней и илу, первая подмытая доска опрокинулась бы и упала на вторую, а в скором времени рухнула бы вся постройка.
— Можно укрепить берега, — предложил Бен. — Эрозию это не остановит, но замедлить может.
— А не размоет вода грязь, которую мы набросаем? — спросил Эдди.
— Мы укрепим берег дерном.
Билл кивнул, улыбнулся и указательным и большим пальцами изобразил букву «О», как бы говоря «О’кей».
— П-пойдем. Я накопаю, а т-ты мне п-покажешь, куда класть, Биг Бен.
Позади послышался веселый голос:
— Мать честная, никак, бассейн на Пустырях!
Эдди обернулся и заметил, как напрягся Бен, когда услышал незнакомый голос, как вытянулись у него губы. На пригорке, на тропе, которую пересекал минувшим днем Бен, стояли Ричи Тоузнер и Стэнли Урис.
Ричи вприпрыжку сбежал с пригорка, с интересом оглядел Бена, а затем ущипнул Эдди за щеку.
— Перестань! Ненавижу, когда ты меня щиплешь, Ричи.
— Тебе же нравится, Эдз, — просияв, возразил Ричи. — Ну что новенького? Какие приколы?
5
Около четырех часов пополудни они прекратили работу и расположились на пригорке; место, где Билл, Эдди и Бен перекусывали не так давно, было теперь затоплено. Они смотрели на творение своих рук. Даже Бену трудно было поверить, что им удалось провернуть такое дело. Он чувствовал приятную усталость после хорошей работы, но к этому примешивалась какая-то тревога, почти испуг. Он вдруг вспомнил мультфильм, где Микки Маус, знавший, как заставить мётла мести, вдруг оказался в полной растерянности, не зная, как их остановить.
— Ни фига себе, фантастика! — тихо сказал Ричи Тоузнер и поправил очки на переносице.
Эдди посмотрел на приятеля, но Ричи не собирался откалывать номера; лицо его было задумчиво, почти серьезно.
На другом берегу ручья, где за пригорком был пологий откос, возникло новое болото. Папоротник и кусты остролиста затопило. Отраженные в воде ветки и стволы двоились. У плотины Кендускиг, еще утром такой мелкий и безобидный, превратился в грозный водоем с застывшей водной гладью.
К двум часам пополудни запруженная вода заболотила большое пространство, и шлюзовые каналы по бокам разрослись в ширину больших ручьев. Все, кроме Бена, срочно отправились на свалку добывать строительный материал. Бен остался у плотины и принялся методически закладывать течь дерном. Добытчики принесли не только доски, но и четыре старые покрышки и ржавую дверцу от автомобиля выпуска 1948 года, а также большую ржавую обшивку. Под руководством Бена они пристроили к плотине два крыла, не давая воде проходить по бокам досок. На пути потока под наклоном поставили щиты, и плотина заработала великолепно.
— Ну вот, заделали, — вздохнул Ричи. — Ты, парень, настоящий гений.
— Да ладно, чего уж там, — улыбнулся Бен.
— У меня «Уинстон». Кто желает? — предложил Ричи.
Он извлек из кармана брюк мятую красно-белую пачку и предложил каждому. Эдди подумал, что от сигареты у него вновь разыграется астма, и отказался. Отказался и Стэн. Билл подумал-подумал и взял сигарету. Его примеру последовал Бен. Ричи достал коробок спичек и дал прикурить сначала Бену, потом Биллу. Он уже собирался и сам прикурить, но тут Билл задул спичку.
— Спасибо, Денбро, ты очень любезен, — сказал Ричи.
Билл виновато улыбнулся.
— Т-третий не прикуривает от одной с-спички. П-плохая п-примета. К несчастью.
— Несчастные были твои родители, когда тебя родили, — заметил Ричи и прикурил от другой спички. Он лег на траву, положил голову на руки и, попыхивая сигаретой, сказал: — Классные сигареты «Уинстон». — Затем слегка повернул голову и подмигнул Эдди. — Что, не так, Эдз, а?
Эдди заметил, что Бен поглядывает на Ричи со смешанным чувством благоговейного страха и осторожности. Эдди мог это понять. Он знал Ричи Тоузнера вот уже четыре года и всякий раз не понимал, какой фортель выкинет Ричи. Он знал, что учился он на «отлично» и «хорошо», но он знал также, что оценки по поведению у Ричи были постоянно плохие. Всякий раз, когда Ричи приносил домой плохие отметки по поведению, отец устраивал ему головомойку, мама плакала, а сам Ричи клялся, что больше не будет, но его хватало от силы на одну четверть, и все повторялось. Беда Ричи была в том, что больше минуты он не мог усидеть смирно, а рта так и вовсе не закрывал. Здесь, на Пустырях, это не обернулось бы для него неприятностями, но Пустыри — не дикие прерии, да и собравшихся ребят никак нельзя было назвать ловцами удачи: их везения хватало от силы часа на два. При мысли, что ловец удачи ходит с аспиратором в кармане, Эдди невольно улыбнулся. Пустыри, воля, — конечно, это прекрасно, но вся беда в том, что рано или поздно придется отсюда уходить. А в большом мире болтливость и придурь Ричи постоянно оборачивались для него неприятностями. Его шпыняли взрослые (весьма прискорбный факт) и гоняла шпана, вроде Генри Бауэрса (а это еще прискорбнее). Появившись на Пустырях, Ричи, как всегда, не обошелся без своих выкрутасов. Едва Бен Хэнском с ним поздоровался, Ричи упал на колени к его ногам, пошлепал руками по грязи, сложив их на восточный манер, начал отвешивать Бену поклоны с возгласами «Салям алейкум». Тут он и продемонстрировал свои способности.
Ричи славился тем, что говорил разными голосами. Он изображал, наверное, дюжину всевозможных голосов. Как-то в дождливый день, когда они сидели в комнате над гаражом Каспбраков и читали комиксы, Ричи признался, что хочет стать всемирно знаменитым чревовещателем, он собирался превзойти даже Эдгарса Бергена. Ричи хвастал, что каждую неделю будет выступать в своей программе«Шоу Ричи Тоузнера».Эдди восхищался его честолюбивыми планами, но предвидел всевозможные неприятности для Ричи. Во-первых, во всех голосах сразу узнавался сам Ричи Тоузнер. Нет, это не значило, что у Ричи получалось не смешно, наоборот, иногда даже «полный умат». Остроты и громкие непристойные звуки представляли собой один и тот же постоянный набор. Ричи говорил в таких случаях: «выражаясь доходчивым языком», и частенько в компаниях его остроты оборачивались для него печальными последствиями. Во-вторых, когда Ричи демонстрировал чревовещание, губы у него шевелились. Причем не слегка, на коварных звуках «п» и «б», а очень даже заметно, на всех звуках. В-третьих, хотя Ричи утверждал, что намерен обойтись без помощи голоса, у него обычно это не выходило. Большинство его друзей были слишком к нему снисходительны… или оказывались во власти его обаяния и потому не указывали ему на профессиональный брак.
Раскланиваясь, точно турок, перед оторопевшим и смущенным Беном Хэнскомом, Ричи заговорил голосом негра Джима:
— Та-та-та, узнаю миста Хейста. Не падайте на меня, масса. Вы из меня отбивную сделаете. Триста фунтов мяса. Ой-ой-ой, не придавите чернокожего мальчика.
— Не б-боись, — сказал Билл. — Это Р-ричи. Он у нас т-того.
Ричи вскочил на ноги.
— Не лезь, Денбро. Лучше оставь меня в покое, а то я натравлю на тебя Хейстека.
— Все лучшее, что в тебе могло бы быть, скатилось по ноге т-твоего отца, — заметил Билл.
— Верно, — согласился Ричи, — но посмотри, сколько хорошего мне досталось. Как поживаете, Хейстек? Ричи Тоузнер, чревовещатель. — И он протянул Бену руку. Обалдевший Бен потянулся было, чтобы ее пожать, но Ричи отдернул руку. Бен заморгал от недоумения. Ричи смягчился и наконец поздоровался с Хэнскомом.
— Меня зовут Бен Хэнском, если это тебя интересует, — сказал Бен.
— Я тебя в школе видел, — сказал Ричи. Он указал рукой на запруду, где вода буквально поднималась на глазах. — Твоя, должно быть, идея? Эти недотепы не смогли бы даже шутиху зажечь. Им хоть огнемет дай — все без толку.
— Ты бы за себя говорил, — обиделся Эдди.
— А, так этотвояидея, Эдз? О Боже, прости!
И он упал на колени и принялся отвешивать Эдди поклоны.
— Кончай! Встань, ты на меня грязью брызжешь! — вскричал Эдди.
Ричи вскочил на ноги и снова ущипнул приятеля за щеку.
— Ах ты душкан! Душканчик!— воскликнул он.
— Перестань! Ненавижу, когда ты дурака валяешь!
— Спокойно, Эдз! Так кто построил плотину?
— Б-бен показал нам, к-как с-строить, — ответил Билл.
— Славно-славно! — С этими словами Ричи повернулся и увидел Стэнли Уриса, который, засунув руки в карманы, стоял позади и наблюдал за его представлением. — А этого человека зовут Стэн Урис, — обратился Ричи к Бену. — Стэн — еврей. Это он распял Христа. Во всяком случае, так мне на днях объяснил Виктор Крис. С тех пор Стэн подвергается гонениям. Раз он такой старый, думаю, ему следует купить нам пива. Правильно я говорю, Стэн?
— Мне кажется: если уж кто распял, так это мой отец, — произнес Стэн низким приятным голосом.
Ребята расхохотались. Бен тоже умирал со смеху. Эдди хохотал так, что под конец расчихался и на глазах у него выступили слезы.
— Браво! — вскричал Ричи, вскинул руки и стал расхаживать, точно футбольный арбитр. — Стэн Урис — полный атас. Ты войдешь в мировую историю! Кто бы мог подумать!
— Привет, — ответил Бен. — Мы учились вместе во втором классе. Ты тот самый парень, который…
— Все время молчал, — досказал за него Стэн и слегка улыбнулся.
— Вот-вот.
— Стэн не будет болтать про всякое дерьмо, когда у него и так дерьмом рот набит, — сказал Ричи. — У него часто полон рот дерьма.
— З-заткнись, Ричи! — прикрикнул на него Билл.
— Хорошо, умолкаю. Но прежде всего, к величайшему сожалению, вынужден вам сообщить: по-моему, вы сейчас прохлопаете свою плотину. Господа, вам грозит наводнение. Давайте сначала выведем в безопасное место женщин и детей.
И, не удосуживаясь закатать брюки, Ричи прямо в кедах прыгнул в воду и принялся укладывать на прежнее место куски земли с дерном, которые подмывало стремительное течение с ближнего бока плотины. Одна дужка очков Ричи была обмотана липким пластырем, конец его отклеился и болтался у щеки Ричи. Билл поймал взгляд Эдди. Улыбнулся и пожал плечами. Ричи есть Ричи. Он может довести тебя до белого каления, но в общем-то хорошо, когда он рядом. С ним не скучно.
Они занялись плотиной и проработали еще около часа. Ричи выполнял команды Бена с живейшей готовностью и почти маниакальной проворностью. Выполнив задание, он спешил доложить Бену и просил дальнейших указаний, по-военному отдавая ему честь и прищелкивая кедами. Время от времени Ричи потешал компанию, демонстрируя свои таланты: то изображал немецкого коменданта, то английского дворецкого Тудлза, то сенатора одного из южных штатов, то ведущего программы кинохроники.
Работа не просто продвигалась, темп был задан воистину спринтерский. Наконец около пяти часов они сели отдохнуть на берегу. Похоже, слова Ричи оказались не пустым трепом: пробоины в плотине действительно удалось заделать. Автомобильная дверца, ржавый стальной лист, старые шины были установлены в один ряд с досками вплотную к берегам, укрепленным камнями и дерном. Бен и Ричи закурили, Стэн лежал на спине. Человек посторонний мог бы подумать, что он просто глядит в небо, но Эдди знал, что этоне совсем так. Стэн смотрел на деревья, растущие на противоположном берегу ручья, выглядывая какую-нибудь редкую птицу, которую вечером мог бы описать в своем птичьем дневнике. Сам Эдди сидел на траве, скрестив ноги, и чувствовал приятную усталость. Похоже, он разомлел. В эту минуту ребята казались ему самыми чудесными друзьями, о каких только можно мечтать. Они были одной командой, такой сплоченной, что кажется, уже ничего не прибавишь и не убавишь. Эдди не мог подобрать иного образа. Лучше, пожалуй, не скажешь. А раз не нужно никаких пояснений и добавлений — пусть будет как есть. И так хорошо.
Он посмотрел на Бена. Неуклюже держа сигарету, Бен то и дело сплевывал, как будто ему не очень нравился вкус «Уинстона». Бен затушил бычок и присыпал его землей. Затем поднял глаза, поймал на себе взгляд Эдди, смутился и отвернулся.
Эдди взглянул на Билла; что-то в выражении его лица не понравилось Эдди. Билл смотрел на деревья на другой стороне ручья. Глаза его были тусклы, задумчивы. Он вновь погрузился в размышления. Эдди показалось, что Билла мучают какие-то навязчивые мысли.
Точно догадавшись, Билл обернулся и посмотрел на друга. Эдди улыбнулся, но Билл не ответил на его улыбку. Он потушил сигарету и оглядел друзей. Даже Ричи молчал против обыкновения, думая о чем-то своем, что случалось с ним не чаще, чем бывает затмение луны.
Эдди знал, что обычно что-то важное Билл говорит, когда наступает полная тишина, иначе ему трудно было говорить. Эдди вдруг захотелось, чтобы Билл что-нибудь рассказал им или, на худой конец, Ричи продемонстрировал какой-нибудь из своих коронных номеров. Внезапно Эдди почувствовал, что Билл сейчас заговорит и объявит что-то страшное, после чего все изменится. Эдди машинально потянулся к аспиратору. Взял, даже не сознавая, для чего он это сделал.
— М-можно я кое-что р-расскажу вам, ребята? — произнес Билл.
Все обратили на него взоры.«Где твои шутки, Ричи?— подумал Эдди. —Отколи что-нибудь смешное. Что ты молчишь? Сделай так, чтобы все поуматывались, или просто ошарашь нас. Чтобы Билл не говорил. Что бы то ни было, я не хочу это слушать.Я не хочу, чтобы все сейчас изменилось. Я не хочу страха!»
«Шпокну за пару центов»,— мрачно прохрипел в его сознании чей-то голос.
Эдди вздрогнул. Неужели ему померещилось? И тут он вспомнил: дом на Ниболт-стрит, заросший сорняками двор, огромные подсолнухи в заглохшем саду…
— Давай, Билл, рассказывай. Что такое? — сказал Ричи.
Билл раскрыл рот (Эдди еще больше встревожился), но передумал (к несказанному облегчению Эдди), затем снова приготовился говорить (Эдди вновь почувствовал беспокойство).
— Е-если вы б-будете смеяться, я с вами больше дружить не б-буду, — объявил Билл. — Б-бред какой-то, но к-клянусь в-вам, я ничего не в-выдумал. Это б-было на самом д-деле.
— Мы не будем смеяться, — заверил его Бен и посмотрел на ребят. — Что, будем смеяться?
Стэн замотал головой, Ричи тоже.
Эдди хотел сказать:«Нет, мы будем смеяться, Билл, смеяться до упаду. Скажем, что ты дурак набитый. Так что лучше помалкивай».Но разумеется, он не мог так сказать. В конце концов, это же Большой Билл. Эдди печально покачал головой. Да, он не будет смеяться. Ему совсем не до смеха. Никогда в жизни он еще не испытывал подобного чувства.
Они сидели на пригорке над плотиной, построенной по плану Бена, и смотрели недоуменно то на Билла, то на запруду, потом опять на Билла, слушали молча его рассказ о том, как он раскрыл альбом младшего брата и Джордж на школьной фотографии вдруг повернул голову, подмигнул, а потом из альбома стала сочиться кровь, и Билл отшвырнул его. Рассказ Билла был долгим, мучительным; когда наконец Билл кончил, лицо его покраснело, покрылось испариной. «Никогда еще он так ужасно не заикался», — отметил про себя Эдди.
Билл умолк и с вызовом, но в то же время испуганно оглядел друзей. Эдди заметил схожее выражение на лицах Бена, Ричи и Стэна — выражение благоговейного ужаса. Никто из них ни на секунду не усомнился в услышанном.
Эдди вдруг захотелось вскочить на ноги и закричать:«Что за бред! Не верьте этим небылицам. Пусть даже вы верите, но не говорите: «Все мы верим». Это неправда! Школьные фотографии не подмигивают! Из книг не сочится кровь! Ты спятил, Большой Билл! Ты выжил из ума!»
Скачать книгу [0.29 МБ]
Пирамида