– Я понял, – ответил Ник приглушенным голосом. Он стоял возле Брайана с кислородной маской на лице. Повыше резиновой рамки глаза его были ясны и спокойны. – Не бойся, Брайан. Все надежно, как в добротном доме. Давай отправляйся спать. Приятных тебе сновидений.
Брайан отключался. Он чувствовал, как уплывает сознание, но еще цеплялся, глядя на гигантский разрыв в ткани реальности. Он несся прямо на окна кабины, достигнув наконец самого самолета.
«Как это великолепно!» – подумал он. – «Какая красота, Господи!»
Снова почувствовал невидимую гигантскую руку, которая схватила авиалайнер и потащила вперед. На сей раз – безвозвратно.
– Ник… – Огромных усилий стоило говорить. Казалось, его рот находится за сотню миль от его сознания. Приподнял руку, и она удалилась от него, будто растянувшись.
– Спи, спи, – сказал Ник, взяв его за руку. – Не сопротивляйся, а то исчезнешь вместе со мной. Уже скоро…
– Я только хотел сказать… спасибо тебе…
Ник улыбнулся и слегка стиснул его руку.
– Пожалуйста, друг. Такой полет незабываем. Даже без фильмов в главном салоне и без бесплатных букетиков мимоз.
Брайан все еще смотрел в разрыв. Теперь он заполнялся реками богатых расцветок. Они завивались в спирали, смешивались… и образовывали буквы и слова перед его изумленным взглядом:
ТОЛЬКО ДЛЯ МЕТЕОРОВ
– Это… мы? – спросил он изумленно, и теперь собственный голос донесся до него из далекой Вселенной.
Мрак окутал его.
Ник остался один. Единственный бодрствующий человек на рейсе № 29 был тем, кто однажды расстрелял трех мальчишек позади церкви в Белфасте, которые держали в руках картофелины, раскрашенные под гранаты-лимонки. Зачем они так сделали? Шутка? Или демонстрация отваги? Этого он никогда не узнал.
Он не испытывал страха, только жуткое чувство одиночества. Чувство не новое. Не впервые он стоял один на часах, отвечая за жизни всех остальных.
А навстречу несся этот странный разрыв. Он положил руку на реостат, контролировавший давление в самолете.
«До чего же красиво», – подумал он. Ему казалось, что цвета, сверкавшие перед ним в разрыве, были прямой противоположностью всему тому, что они испытали за минувшиекошмарные часы, и теперь смотрел в тигель, где рождалась новая жизнь, новое движение. – «А почему бы и не быть этому столь прекрасным? Здесь место, где жизнь, возможно вся жизнь, берет свое начало. Место, где жизнь зарождается каждую секунду каждого дня… колыбель творения и живой родник времени. Лангольерам сюда хода нет».
Отсветы разноцветных огней пробегали по его щекам и бровям фонтанами праздничных салютов: густая зелень джунглей отбрасывалась оранжевым потоком лавы, которая в свою Очередь сменялась знойной желтизной тропического солнца, а затем холодной голубизной северных океанов. Гул двигателей теперь был приглушен и едва слышен. Он посмотрел вниз: расслабленная спящая фигура Брайана Энгла купалась в калейдоскопе феерических цветов. Он выглядел, как прекрасный призрак.
Ник не удивился, когда обнаружил, что его собственные руки вдруг стали бесцветными, как белая глина.
Брайан не призрак. Это я призрак.
Разрыв охватил самолет со всех сторон.
Теперь звук двигателей полностью уступил место другому звуку: похоже, что 767-й мчался сквозь туннель, наполненный перьями. Внезапно прямо перед носом авиалайнера вспыхнула, словно новая звезда, мощная буря света, рассыпавшись фейерверком. В ней Ник увидел цвета, которые ни одному человеку не дано было даже вообразить. Они не только заполнили все пространство бреши во времени, они заполнили его мозг, его нервы, мышцы, кости, все его существо целиком – некой гигантской волной света.
– О Всевышний! КАК ПРЕКРАСНО! – закричал он. В тот момент, когда рейс № 29 нырнул в самое сердце разрыва, он рывком вернул реостат давления в прежнее положение до отказа.
Спустя долю секунды несколько металлических пломб из зубов Ника покатились по паласу кабины. Стукнулся об пол тефлоновый диск, заменявший ему колонную чашечку, –память о куда более достойном событии, нежели то, что случилось в Северной Ирландии. И все.
Ник Хопвелл прекратил свое существование.
Первое, что ощутил Брайан, – его рубашка была мокрой от пота, а головная боль вернулась.
Он медленно выпрямился на своем сиденье, морщась от боли в затылке. Попытался вспомнить, кто он, где он и почему испытывал такое сильное желание пробудиться. Почемуэто было столь важно?
Утечка, – шепнул разум. – Утечка в главном салоне. Если вовремя не отрегулировать, беда слу…
Нет. Не то. Утечка была устранена или таинственным образом сама устранилась. Он благополучно приземлил рейс № 7 в ЛАКСе. Потом появился человек в зеленом блайзере и…
Похороны Анны! Боже, я проспал!
Раскрыл глаза. Нет, он находился не в мотеле и не в спальне в доме брата Анны в Ревере. Он смотрел сквозь окно в кабине самолета на звездное небо.
Внезапно вспомнилось все… абсолютно все.
Он резко поднялся. Слишком резко – в голове зарычала боль, сильная, как с тяжкого похмелья. Он обнаружил, что из носа течет кровь. Капли крови упали на пульт управления, кровью была залита сорочка. Утечка все-таки произошла. Внутри него.
«Ну, конечно», – подумал Брайан. – «От перепада давления такое случается. Надо было предупредить пассажиров… Кстати, сколько пассажиров у меня осталось?»
Забыл. В голове – туман.
Взглянул на индикаторы горючего и обнаружил, что ситуация быстро приближается к критической. Посмотрел на карту: самолет находился там, где и должен был находиться, быстро приближался к Лос-Анджелесу. В любой момент можно было наткнуться на другой самолет.
Перед тем как он потерял сознание, кто-то был рядом… кто?
Быстро напряг память. Ник, разумеется. Ник Хопвелл. Он исчез. Он все-таки не стал «плохим пенсом», который выигрывает. Ясно: свое дело он выполнил – иначе Брайан не проснулся бы.
Он торопливо включил радиосвязь.
– Диспетчерская ЛАКСа! Это «Гордость Америки», рейс… – А какой у него рейс? Забыл. Туман в голове.
– Двадцать девять, не так ли? – произнес кто-то заплетающимся языком позади него.
– Спасибо, Лорел. – Брайан не обернулся. – Иди обратно и пристегнись. Возможно, мне придется проделать кое-какие трюки с самолетом.
Он снова заговорил в микрофон.
– «Гордость Америки» рейс № 29, повторяю – два девять. Наземный контроль, заявляю об аварийной ситуации. Пожалуйста, расчистите экстренно путь для меня. Лечу курсом 85, горючее на исходе, приготовьте пожарные машины. И…
– Ой, перестань, – тупо произнесла Лорел за его спиной. – Перестань, Бога ради…
Брайан развернулся в кресле, игнорируя болевой удар в голове и брызги крови из носа.
– Сядь ты, черт побери! – рявкнул он. – Мы приземляемся незапланированно в перегруженное пространство! Если не хочешь сломать шею…
– Нету там никакого перегруженного пространства, – все тем же бесстрастным голосом возразила Лорел. – Нет пожарных машин. Ник погиб напрасно, и я никогда не смогу выполнить его последнюю просьбу. Сам посмотри.
Брайан посмотрел. Хотя они летели над окраиной Лос-Анджелеса, он не увидел ничего, кроме темноты.
Похоже, внизу никого не было.
Вообще никого.
За его спиной Лорел Стивенсон зарыдала от страха и отчаяния.
Длинный белый пассажирский авиалайнер медленно летел над землей в шестнадцати милях к востоку от международного аэропорта Лос-Анджелеса. На хвосте красовались крупные цифры «767». Вдоль фюзеляжа надпись «Америкэн Прайд» – «Гордость Америки» – сдвинута к хвосту, словно подчеркивая скорость. По бокам носовой части изображены большие красные орлы, крылья в синих звездах – расправлены. Орел, как авиалайнер, готовился приземлиться – такова была его поза.
Пролетая над пустынными улицами и домами, самолет не отбрасывал тени: до рассвета оставался еще целый час. А под ним не передвигался ни один автомобиль, не горел ни один уличный фонарь. Под ним царили безмолвие и неподвижность. Впереди, на взлетно-посадочных полосах не светился ни один огонек.
Раскрылось брюхо самолета, выпало шасси и зафиксировалось на месте. Все было готово к приземлению.
«Гордость Америки» рейс № 29 быстро пошел на снижение, беря чуточку правее: Брайан теперь мог худо-бедно различать аэродром визуально и поправил курс. Пролетели над группой мотелей аэропорта. Брайан разглядел и монумент неподалеку от аэропорта – изящный треножник с изогнутыми ножками и рестораном в центре монумента. Пронеслись над пятачком мертвой травы, в тридцати футах внизу помчался навстречу самолету бетонный путь.
Время для мягкой посадки истекло. Индикаторы горючего уткнулись в нули, птички готовила неприятный сюрприз. Брайан начал снижаться резче, тормоза – на всю катушку. Раздался зубодробительный удар, кровь снова потекла из носа пилота, ремень безопасности врезался в грудь. Лорел, устроившаяся в кресле помощника пилота, вскрикнула.
Брайан нажал на тормоза до отказа, самолет начал замедлять свой стремительный бег в сто с лишним миль в час. В этот момент вспыхнули красные надписи на приборной доске: ДВИГАТЕЛИ ОТКЛЮЧЕНЫ. Он включил интерком.
– Держитесь! – закричал он. – Возможно столкновение! Держитесь!
В этот момент сорвало две тормозные колодки шасси. Несколько мгновений самолет двигался на двух остальных, однако они не выдержали перенапряжения и отвалились вслед за первыми двумя. Брайан беспомощно управлял машиной, которая теперь тормозилась всего лишь закрылками. Взлетно-посадочная полоса бежала и бежала навстречу, мимо проносились перекрестья бетонных полос. А впереди надвигалась неподвижная махина авиалайнера «Пасифик Эйруэйз».
Скорость понизилась до 65 миль в час. Брайан огромным усилием повернул штурвал вправо – автоматика больше не работала. 767-й миновал другой авиалайнер буквально футах в шести, не задев его: тускло блеснула вереница иллюминаторов, напоминавших мертвые глаза.
После этого они покатились в направлении аэропорта, где припарковались по меньшей мере с десяток самолетов, как сосунки возле кормящей матки. Скорость 767-го снизилась до тридцати миль в час.
– Приготовьтесь к столкновению! – крикнул он в бесполезный интерком, забыв, что его самолет умер, что все отключилось и больше не функционировало. – Приготовьтесь! Столкновение!!!
«Гордость Америки» рейс № 29 врезался в ворота 29 аэропорта объединенных авиалиний со скоростью примерно в двадцать девять миль в час. Раздался грохот, скрежет металла, звон разбитого стекла. Брайана рвануло по инерции вперед, но ремни отбросили его назад.
Выключил все тумблеры на панели, которая и без того была мертва. Сработала привычка. Посмотрел на Лорел. Она ответила пустым апатичным взглядом.
– Да… на волосок были, – сказал Брайан невнятно.
– Надо было врезаться как следует, чтобы сразу покончить со всем этим. Все, что мы совершили… Дайна… Ник… все напрасно. Здесь то же самое, то же самое.
Брайан отстегнул ремни безопасности и поднялся на ослабевших ногах. Вытащил из заднего кармана носовой платок и протянул ей.
– Вытри нос. Он у тебя кровоточит.
Она машинально взяла платок и уставилась на него неподвижным взглядом, словно никогда в жизни не видела носовых платков.
Брайан вышел из кабины и медленно побрел в главный салон. Остановился у входа и пересчитал количество пассажиров. Те несколько человек, что остались, выглядели вроде бы невредимыми. Бетани, прижала голову к груди Альберта и истерично всхлипывала, Руди Варвик отстегнул ремни, поднялся, стукнулся головой о багажный отсек и снова сел с ошалело-бессмысленным взглядом. Брайан вдруг подумал – по прежнему ли он хочет есть? Вряд ли.
– Давайте вылезать из самолета, – сказал он.
Бетани подняла голову.
– Когда они появятся?! – истерично выкрикнула она. – Сколько времени их ждать? Кто-нибудь слышит их?
Боль нахлынула волной, ударила по мозгам с новой силой. Брайан зашатался, почувствовав, что вот-вот потеряет сознание.
Чья-то рука обхватила его за поясницу и поддержала. Он оглянулся и удивился. Это была Лорел.
– Капитан Энгл прав, – тихо сказала она. – Давайте покинем самолет. Может быть, здесь не так скверно, как кажется.
Бетани истерично хохотнула.
– А как скверно здесь?! Как скверно здесь может быть?!
– Тут как-то по-другому, – вдруг сказал Альберт. Он смотрел в иллюминатор. – Что-то изменилось. Не могу сказать, что именно… но здесь по-другому. – Он посмотрел неБетани, потом на Брайана и Лорел. – Нет, здесь не так, как там.
Брайан наклонился возле Боба Дженкинса и посмотрел в иллюминатор. Ничего особенно отличного от Бангора не заметил. Самолетов, конечно, побольше, чем там, но они были такими же пустыми, заброшенными. Тем не менее в словах Альберта что-то было.
Это было просто чувство, а не просто наблюдение. Какая-то очень существенная разница ощутилась, только он не мог пока уловить ее. Она вертелась в голове, как забытоеназвание духов бывшей жены.
«Это „Лянвуа“, мой милый. Я всегда ими пользовалась, разве не помнишь?»
Разве не помнишь?
– Пошли, – сказал он. – Воспользуемся лестницей кабины пилота.
Брайан раскрыл люк под консолью приборов и попытался вспомнить, почему не воспользовался этой лесенкой, чтобы высадить пассажиров в Бангоре – ведь куда как проще,чем соскальзывать по надувному скату. Никаких почему – просто не подумал об этом. Видимо, привык думать о нем, едва речь заходила об аварийной высадке.
Он опустил лесенку, хотя пространство для выхода было порядочно смято и исковеркано. Сама лесенка не сразу приняла нужное положение – пришлось ее пристраивать. Один за другим они спустились на летное поле: Брайан первым, Боб – последним.
Когда ступни Брайана коснулись бетона, у него возникло желание закричать: «Провозглашаю сей край прокисшего молока и протухшего меда землей спасшихся на рейсе № 29… хотя бы до прибытия лангольеров!»
Он промолчал. Просто стоял вместе с остальными под разбитым носом авиалайнера, ощущая, как легкий ветерок обдувает его щеку, осматриваясь по сторонам. Откуда-то издалека доносился звук. Нет, не чавканье и хруст, который расслышали после прибытия в Бангор. Брайан не смог определить, что этот звук напоминал ему.
– Что это? – спросила Бетани. – Что это за гудение? Вроде электрических проводов.
– Нет, пожалуй, – возразил Боб, задумавшись. – Это скорее похоже на-а… – Он покачал головой.
– Ни на что не похоже, – сказал Брайан, однако без особой уверенности. Что-то продолжало вертеться в голове.
– Это они, да? – спросила Бетани, всхлипнув. – Опять приближаются? Лангольеры, о которых говорила Дайна.
– Не думаю. Совсем по-другому звучит. – Но страх с новой силой пробудился в нем.
– Так что же делать? – хриплым голосом спросил Руди. – Начнем все сначала? Все то же самое?
– Хм… Для начала – нам не придется ползти по конвейерной ленте, – сказал Брайан. – Двери открыты. – Он вышел из-под носа 767-го и указал рукой. При столкновении небольшой передвижной эскалатор оттолкнуло от входа в аэропорт у ворот 29, но, судя по всему, его легко можно было поставить на прежнее место. – Пойдемте.
Они направились к эскалатору.
– Альберт, поможешь мне подкатить эскалатор… – начал было Брайан.
– А ну, стойте-ка! – перебил его Боб.
Скачать книгу [0.13 МБ]
Пирамида