– Пойдем, Горди, отсюда, пока я не сблевал от одного вида этой жопы…
– Посмотрим, маленький ублюдок, как ты у констебля запоешь, -прошипел Майло.
– Мы слышали, что вы тут говорили про его отца, – оборвал я его, – мы будем свидетелями, если что… И еще: вы натравили на меня собаку, а это противозаконно.
Майло явно не ожидал такого оборота.
– Ты проник в закрытую зону, – неуверенно пробормотал он.
– Ни фига подобного! Свалка – не частная собственность.
– Ты перелез через ограду.
– Конечно, перелез, после того, как вы натравили на меня пса, -возразил я, надеясь, что Майло не видел, как я сначала перелез внутрь. – А что мне оставалось делать? Стоять столбом и дожидаться, пока он разорвет меня на мелкие кусочки? Ладно, пошли, ребята. Вонь тут стоит просто невыносимая…
– В колонию вас всех, – пообещал еще раз Майло, однако без прежней убежденности в голосе. – Таким умникам, как вы, там только и место.
– Мне просто не терпится заявить в полицию, как он обозвал героя войны психопатом, – бросил Крис через плечо, отходя от загородки. – А где во время войны были вы, мистер Прессман, а?
– НЕ ТВОЕ СОБАЧЬЕ ДЕЛО! – рявкнул Майло. – ВЫ МНЕ ОТВЕТИТЕ ЗА МОЕГО ПСА!
– Засунь своего пса знаешь куда… – огрызнулся напоследок Верн, карабкаясь по железнодорожной насыпи.
– Вот погодите, доберусь я до вас! – крикнул Майло нам вдогонку уже совсем без энтузиазма.
Тедди не мог не ответить ему неприличным жестом. Когда мы забрались на насыпь, я обернулся: крупный мужчина в бейсбольной кепочке стоял с собакой возле загородки и что-то продолжал кричать нам вслед. Внезапно я почувствовал к нему что-то вроде жалости: он напоминал второгодника-переростка, запертого по ошибке на школьной спортивной площадке, орущего, чтобы его выпустили. Он поорал еще немного, а затем либо заткнулся, либо мы отошли уже слишком далеко. Так или иначе, больше в тот день мы не видели ни Майло, ни его Чоппера.
Глава 13
После довольно бурных восторгов (в которых, впрочем, ощущалось некоторое смущение) по поводу того, как мы великолепно проучили Майло Прессмана, я поведал об инциденте, происшедшем в магазинчике «Флорида». Вслед за этим наступило продолжительное молчание: каждый из нас по-своему переживал оба эпизода.
Я, к примеру, сделал вывод, что судьба предупреждала нас не напрасно (помните историю с монетками), хоть все могло и обернуться гораздо хуже: не хватало еще, чтобы мои предки, не успев потерять одного сына, были вынуждены навещать второго в исправительной колонии. Их бы это окончательно убило… Ведь Майло, не будь он таким тупым, мог запросто догадаться, что я действительно перелез через загородку, тем самым нарушив право собственности, неважно, частной или общественной. А раз так, он, вероятно, имел полное право не только отвести меня в полицию, но и натравить своего пса-идиота, который, даже не будучи тем монстром, каким его изображали, вполне мог изорвать мне в клочья не только джинсы, но и кое-что еще. Все это показывало, что денек сегодня выдался поистине несчастливым. Быть может, сам Господь предостерегал нас таким образом от нашей затеи? В конце концов, что это за цель у нас – полюбоваться на раздавленного поездом мальчишку?
Как бы то ни было, мы были в пути, и ни один из нас не собирался возвращаться…
Мы уже почти добрались до моста через реку, когда Тедди внезапно разрыдался. Именно разрыдался. Так это было неожиданно для нас и настолько его слезы были горькими,словно внутри него лопнула некая туго натянутая струна. Это было как гром среди ясного неба: только что он спокойно, быть может, чуть задумчиво шагал рядом и вдруг медленно опустился на шпалы, весь как-то сжался, закрыл ладонями то, что осталось у него от ушей, и принялся рыдать, судорожно всхлипывая.
Мы остановились, пораженные. Это не были слезы боли, когда тебя, к примеру, сбивают с ног во время игры или ты на полном ходу врезаешься на велосипеде в столб. Точнее говоря, физической боли Тедди, безусловно, не испытывал.
Слегка напуганные, мы на всякий случай отошли немного от него и стали наблюдать за ним, не зная, что в таких случаях надо делать.
– Эй, дружище… – неуверенно произнес Верн. Мы с Крисом в надежде посмотрели на него: обычно, «Эй, дружище!» было неплохим началом, однако больше ничего Верн из себявыдавить не смог.
Тедди всем телом наклонился вперед и закрыл ладонями лицо, словно правоверный магометанин во время молитвы. Нам, однако, было не до смеха… Наконец, рыдания немножечко ослабли, и Крис приблизился к нему. Мне уже приходилось отмечать, что Крис в нашей компании был самым крутым (может, полагал я, и покруче Джейми Гэлланта), но он еще был и самым лучшим утешителем и миротворцем. К таким делам он обладал просто потрясающими способностями. Сколько раз мне доводилось наблюдать, как он подсаживался к абсолютно незнакомому пацану с разбитыми коленками и начинал заговаривать ему зубы, болтая о чем угодно -о скором приезде цирка или недавнем показе «Собаки Баскервилей» по телевизору, пока малыш не забывал напрочь о своих ранах. Да, к таким вещам у Криса был талант. Хотя, может, и для этого необходимо быть крутым.
– Послушай, Тедди, – проговорил он, – какого дьявола ты обращаешь внимание на то, что эта толстожопая скотина наплела про твоего отца? Нет, ты подумай сам, подумай! От его слов что-нибудь изменилось? Хоть что-нибудь? Тедди резко качнул головой. Не изменилось-то, конечно, ничего, но слышать такое, то, о чем он, вероятно, думал сотни раз, чего он подсознательно страшился более всего на свете… Нет, для Тедди это было ужасно.
– Что, разве твой отец не воевал в Нормандии? – продолжал Крис, сжимая потные ладони Тедди. – Ведь воевал же, правда? – Тедди, все еще рыдая, резко закивал. – А этожирное дерьмо? Он, думаешь, хоть раз в жизни нюхал порох?
Тедди снова покачал головой.
– Что может знать он о твоем отце?
– Н-ничего, – всхлипнул Тедди, – и все-таки…
– Разве они с твоим отцом были приятелями?
– НЕТ! – воскликнул Тедди с каким-то ужасом и одновременно со злостью. Сама эта мысль показалась ему кощунственной.
В правом ухе Тедди, сейчас не закрытом волосами, я заметил кнопку слухового аппарата – предмет гораздо более привлекательный, нежели само ухо. Надеюсь, вы поймете, о чем это я.
– Что бы там не произошло между тобой и твоим стариком, – продолжал Крис спокойным, убедительным тоном, – это не касается абсолютно никого, кроме вас двоих, а уж тем более этой грязной свиньи.
Тедди неуверенно кивнул. Боль немного утихла после таких простых и в то же время поразительно наглядных доводов Криса. Надо будет все это обдумать («Отродье психопата!?», – пронеслось у него в голове), но только позже, не сейчас… У него будет время – долгими бессонными ночами.
Крис потряс его за плечо:
– Он же дразнил тебя, ты что – не понял? Хотел тебя выманить за загородку, а ты, чудило, рад стараться. Ни черта он о твоем старике не знает, кроме, может, сплетен, прихваченных в пивнушке. Да он просто козел, Тедди, обыкновенный вонючий козел. Выброси из головы, что он тебе наплел, договорились? Ну вот, молодец.
Рыдания отпустили Тедди. Он достал платок, вытер покрасневшие глаза и сел на корточки.
– Вот, я уже в порядке, – проговорил он, прежде всего стараясь убедить в этом самого себя. – Да, все нормально… – Он поднялся, нацепил на нос очки (прикрыл наготу лица, подумал я) и, вымучено засмеявшись, побренчал пальцами по губам. – Ну, вот, разнюнилась деточка, да? Так вы подумали?
– Ну нет, дружище, – нетвердо возразил Верн, – если б какой-то подонок принялся оскорблять моего отца…
– Ты бы выпустил из него кишки! – докончил фразу Тедди. – Так, да? Правильно я говорю, Крис?
– Правильно, – Крис хлопнул Тедди по плечу. – Когда-нибудь ты так и сделаешь, но не сейчас.
– А ты, Горди, как считаешь?
– Абсолютно верно, – заявил я, в душе же недоумевая такой чувствительности Тедди по отношению к отцу, который чуть его не убил, в то время как мне на моего старика было в общем-то наплевать, хоть он ни разу в жизни и пальцем меня не тронул, за исключением одного случая, когда я в три года достал из ванной синьку и принялся ее поедать.
Мы прошли по рельсам пару сотен ярдов, и Тедди вдруг сказал виноватым тоном:
– Простите меня, парни. Там, у изгороди, я вел себя как идиот. Все вам настроение испортил…
– Настроение у нас еще только будет испорчено, – внезапно заявил Верн. – На этот счет у меня нет никаких сомнений.
– Хочешь вернуться? – тут же отреагировал Крис.
– Н-нет… – нахмурившись, ответил Верн, – но все-таки… Я, честно говоря, не знаю, как это сказать… поймете ли вы меня… что-то нехорошее есть в том, что мы идем глядеть на труп, будто на экскурсию. – Взгляд его вдруг стал затравленным. – Признаться, я, кажется, немного трушу… Не понятно вам?
Не дождавшись ответа, Верн продолжал:
– Знаете, иногда меня мучают кошмары. Помните, Денни Нотон притащил как-то стопку старинных книжек про вампиров, расчлененные трупы и всякое такое дерьмо? Вот подобная мерзость мне и снится: то повешенный с позеленевшей физиономией и высунутым языком, то какая-нибудь гадость под кроватью, причем она так и норовит ухватить меня, допустим, за руку, если рука свесится во сне…
Мы закивали – с ним все было ясно. Детские кошмарики, страшные сны -кому же это не знакомо? Ни за что бы не поверил, если бы кто-то мне сказал тогда, что пройдет не так уж много времени, и я на описании таких вот «ужастиков» заработаю порядка миллиона долларов.
– Хуже всего то, что мне приходится молчать про эти страхи, чтобы мой любимый братец… ну, Билли, черти бы его взяли… не растрезвонил всем и каждому, какой я трус. А я вовсе не трус… – он с несчастным видом пожал плечами, – но мне бы не хотелось видеть того парнишку. Ведь если он и в самом деле настолько плох, то непременно мне приснится, и не раз…
Сглотнув, я посмотрел на Криса – во взгляде его было понимание. Он поощрительно кивнул Верну: давай, мол, дальше, выскажись – легче будет.
– В общем, я боюсь, что он не просто станет посещать меня в кошмарных снах, но будет прямо-таки преследовать меня, лежа там, под кроватью, в луже крови, изрезанный на куски, и тем не менее двигаясь, понимаете, двигаясь… Он будет пытаться меня схватить!
– Бог ты мой! – выдохнул Тедди, – у меня тоже бывают кошмары, но такое!..
– Я ничего не могу с этим поделать, – словно оправдываясь, проговорил Верн. – И все же мне почему-то кажется, что мы должны его увидеть. Понимаете, должны… Но… Не нужно относиться к этому как к забавному приключению.
– Да, – тихо сказал Крис, – пожалуй, ты прав.
– Вы ведь никому не расскажете? – В голосе Верна послышалась мольба. – Не о кошмарах, разумеется, – они у всех бывают, а о том, как я просыпаюсь от того, что кто-то будто бы притаился под кроватью. Никому, ладно? Ведь я уже не маленький…
Мы пообещали, что, ясное дело, не скажем никому, и снова воцарилось чуть неловкое молчание. Было только без четверти три, однако дьявольская жара и обилие чрезвычайных происшествий создавали впечатление, что времени прошло гораздо больше, а до Харлоу было еще далеко. Следовало поторапливаться, чтобы хоть как-то приблизиться к цели до наступления темноты.
Мы вышли к железнодорожному разъезду с установленным на высокой ржавой мачте семафором. Каждый попеременно попробовал попасть камешком в одно из его металлических, давно не крашенных крыльев, однако это никому не удалось. Где-то в половине четвертого впереди показался мост через Касл-ривер.
Глава 14
В 1960 году река в том месте достигала сотню ярдов в ширину, а может, даже больше. Не так давно я вновь посетил эти места и обнаружил, что Касл-ривер стала намного уже. Акак же иначе – столько заводов, фабрик, плотин понастроили вокруг за это время. Тогда же на всю длину реки – а она протекает через весь Нью-Гемпшир и добрую половину Мэна – было всего лишь три плотины, и раз в три года Касл-ривер выходила весной из берегов, заливая шоссе 136 в районе Харлоу или Дэнверса, а иногда и там, и там. Сейчас, на исходе самого жаркого лета со времен Великой депрессии, река, как ни странно, ничуть не обмелела. Ее противоположный берег, поросший густым лесом, резко отличался от нашего. Высоченные сосны и ели казались голубоватыми в предвечерней дымке. Рельсы нависали над поверхностью воды на высоте примерно футов в пятьдесят, поддерживаемые толстенными деревянными сваями с деревянными же перекладинами. Вода была такой прозрачной, что, перегнувшись через перила, можно было запросто увидеть железобетонные плиты, установленные на глубине десять футов на дне реки и служившие фундаментом длинного и узкого моста. Впрочем, перегибаться через перила не было необходимости: вода виднелась сквозь зазоры шириной в четыре дюйма между перекладинами-шпалами. Расстояние между рельсами и краем моста не превышало восемнадцати дюймов: достаточно, быть может, чтобы увернуться от внезапно появившегося поезда, однако, если бы такое случилось, поток воздуха вполне мог сбросить зазевавшегося путника в воду или же на острые прибрежные камни, перила тут вряд ли помогли бы.
Стоя на берегу и разглядывая это ненадежное сооружение, все мы ощутили, как к горлу подкатывается страх, смешанный с неким задором – ведь одного такого путешествия через мост хватило бы, чтобы потом о нем рассказывать на протяжении нескольких недель… при условии, конечно, что путешествие окончится благополучно. В глазах Тедди я вновь заметил возбужденный блеск: держу пари, что на мост как таковой, ему сейчас было абсолютно наплевать. Наверняка он видел другой берег, там, в далекой Нормандии, куда ревущий прибой выбрасывал десятки тысяч «Джи-ай». Они бежали по песку в своих высоких армейских ботинках, прыгая через мотки колючей проволоки, стреляя на ходу, швыряя гранаты в пулеметные гнезда, падая и снова поднимаясь в неукротимом порыве…
Мы подошли к месту, где насыпь заканчивалась и начинался собственно мост. Густой колючий кустарник покрывал откос, спускавшийся к самой воде, где меж огромных серых валунов каким-то образом пристроились несколько рахитичных елочек с торчащими наружу корнями.
Как я уже отмечал, вода в этом месте была еще совсем чистой: цепочка ткацких фабрик – основной источник загрязнения – начиналась в Касл-Роке, ниже по течению. Дно реки просматривалось великолепно, и тем не менее, рыбой здесь и не пахло. Тот, кто хотел поймать хоть что-то в Касл-ривер, должен был подняться миль на десять вверх, в сторону Нью-Гемпшира. И даже в этом месте, кое-где у прибрежных камней можно было заметить хлопья пены цвета старой слоновой кости. Аромат от реки шел довольно специфический: вода пахла давно замоченным, но еще не выстиранным бельем. Тучи стрекоз откладывали здесь яйца безо всякой опаски – тут не водились даже пескари, не то что форель.
– М-да… – хмыкнул Крис.
– Идем же, – нетерпеливо сказал Тедди. – Ну, что вы встали?
Он первый быстрым шагом двинулся по шпалам меж сверкающих на солнце рельсов.
– Постойте-ка, ребята, – с некоторым смущением проговорил Верн. -Никто не знает, во сколько должен тут пройти ближайший поезд?
Все пожали плечами.
– Есть еще мост на шоссе… – предложил я.
– Ты что, очумел? – заорал Тедди. – Он отсюда в пяти милях по течению, и столько же придется отмахать в обратную сторону…
Так мы на тот берег дотемна не попадем, а здесь мы перейдем реку минут за десять!
– Ну, а если поезд? – проронил Верн, избегая встречаться взглядом с Тедди.
– Если бы да кабы… – презрительно сплюнул Тедди и вдруг проделал трюк: ухватился за одну из шпал и спрыгнул вниз, повиснув в воздухе, почти касаясь своими кроссовками земли, после чего в одно мгновение взлетел обратно и отряхнув ладони, насмешливо взглянул на Верна. – Видишь, всего-то и долов, если поезд вдруг появится, так и сделаем, и все будет о'кей! От одной мысли, что придется так висеть в пятидесяти футах над поверхностью воды, а над головой будет в это время мчаться тяжелый состав, быть может, разбрасывая из-под колес искры в волосы и за шиворот, меня пробрала дрожь.
– А если пройдет поезд вагонов в двести? – Крис покрутил пальцем у виска. – Ты предлагаешь провисеть вот так минут пять, а может, и все десять?!
– Что, струсили? – заорал Тедди.
– Да нет, – ухмыльнулся Крис, – что ты распетушился? Просто лучше предусмотреть любые варианты.
– Ну так валяйте, чешите в обход! – противно загундосил Тедди. – Так и быть, подожду вас, может, и посплю часок-другой.
– Один поезд уже прошел, – принялся рассуждать я, – а ходят они в Харлоу не так уж и часто: может, один-два в день. – Я поддел кроссовкой пучок травы, проросший между шпал. – А вот на дороге между Касл-Роком и Льюистоном, где движение интенсивное, никакой травы не растет…
– Да-да, вот видите?! – победно вскричал Тедди, обрадовавшись неожиданной поддержке.
– И тем не менее, всякое может случиться, – вылил я на него ушат воды.
– Вот именно, – сказал Крис. Глаза его внезапно заблестели, смотрел он только на меня. – Ну, что, Лашанс, рискнем?
– Рискнем, пожалуй.
– О'кей, – заключил Крис, оглядывая Тедди и Верна. – Может, кто-нибудь откажется?
– НЕТ! – заорал Тедди, довольный.
Откашлявшись, Верн тоже выдавил из себя «нет», но его улыбка выглядела при этом довольно жалко.
– О'кей, – повторил Крис, однако все мы, даже Тедди, продолжали колебаться, меряя взглядом железнодорожную колею. Опустившись на колени, я пощупал рельс и тут же отдернул руку, таким он был горячим. Все же я выяснил, что хотел: рельс не дрожал, значит, поезда поблизости не было.
– О'кей, – повторил я вслед за Крисом, но как только я это произнес, в желудке у меня возникло довольно неприятное ощущение, а сердце вдруг заколотилось.
Крис двинулся по рельсам первым, за ним Тедди, еще дальше Верн, а мне выпала роль замыкающего. Ступать приходилось по шпалам, а значит, нужно было постоянно смотретьпод ноги: расплатой за один неверный шаг могла быть сломанная щиколотка – в лучшем случае. Смотреть же вниз, находясь на такой высоте, сами понимаете, не здорово…
Насыпь осталась позади, и с каждым следующим шагом во мне укреплялось чувство, что мы совершаем самоубийственную глупость. Прибрежные камни внизу сменились водой.Крис с Тедди уже почти достигли середины, чуть позади них осторожно двигался Верн, пристально глядя под ноги и на всякий случай балансируя руками. Я оглянулся. Все, тот берег был уже слишком далеко. Оставался один путь – вперед, и не только из-за поезда. Повернув назад, я прослыл бы трусом на всю оставшуюся жизнь.
Ну, ладно, вперед так вперед… От неотрывного взгляда на бесконечную череду шпал и сверкающую в промежутках между ними воду меня слегка затошнило. С каждым новым шагом у меня возникало ощущение, что вот сейчас нога провалится в пустоту, хоть я и был уверен, что ступаю правильно. Вообще все чувства вдруг необычайно обострились. Вголове заиграл какой-то полоумный оркестр, сердце колотилось, кровь стучала в ушах, суставы и сухожилия поскрипывали, а обертоном к этой какофонии служил плеск воды в реке, стрекот цикад и отдаленный собачий лай. Наверное, это Чоппер брешет, подумалось мне.
От напряжения мышцы ног подрагивали. Не лучше ли (а может, даже и быстрее) продолжить путь на четвереньках? Хотя, ясное дело, ни я, ни кто-то другой из нас не отважилсябы на это: «рожденный ползать летать не может» было одним из основных принципов «Евангелия от Голливуда». С пеленок мы усвоили, что настоящие мужчины несгибаемы в прямом и переносном смысле, что суставы с сухожилиями могут скрипеть лить из-за притока адреналина в кровь, а мускулы подрагивают по той же причине. Что ж, так тому и быть.
Тошнота тем временем усиливалась. Чтобы с ней справиться, мне пришлось остановиться на середине моста и некоторое время смотреть только вверх, в пронзительно синее небо, но даже тогда шпалы не сразу перестали мелькать перед глазами. Я взглянул вперед: Крис с Тедди уж почти добрались до конца моста, а вот с Верном происходило что-то неладное. Теперь он находился лишь чуть впереди меня и двигался крайне медленно.
Я написал семь книг о различных парапсихологических явлениях: людях, способных читать мысли, наделенных даром предвидения и тому подобных вещах, но сам я испытал нечто вроде озарения единственный раз в жизни. Это произошло именно в тот момент, на середине моста через Касл-ривер. Как будто что-то подтолкнуло меня, заставив опуститься на корточки и пощупать рельс. Ощущение было таким, словно я схватил извивающуюся железную змею: рельс словно ходуном ходил.
Вам, конечно, знакома фраза «внутри у него все похолодело»? Выражение более чем избитое, ведь так? Однако лично я просто не в состоянии как-то по-другому передать то,что мне довелось в тот момент испытать. Позднее чувство страха, и довольно сильное, мне приходилось испытывать неоднократно, но никогда я не был в таком ужасе, как вту минуту, когда рельс трепыхался у меня в руке. Все, что находится у меня ниже горла, превратилось в ледяную глыбу, по ноге побежала струйка мочи, нижняя челюсть отвисла, язык прилип к небу, но хуже всего то, что меня словно парализовало. Ни один мускул меня не слушался, руки и ноги напрочь отказались двигаться. Это училось лишь какое-то мгновение, но мне показалось, что прошла вечность.
Вслед за этим мозг мой будто электрошок пронзил, обострив все чувства до предела. Я услыхал шум летящего где-то самолета и даже успел подумать, как было бы замечательно оказаться там, на борту, сидя в мягком кресле у иллюминатора с бутылкой «кока-колы» и разглядывая блестящую, извилистую ленту незнакомой мне реки. Я видел каждую щепочку, каждое волоконце шпалы, на которую присел, а в уголке глаза поблескивал рельс, за который я все держался. Я отдернул руку – ладонь продолжала вибрировать, как будто тысячи мелких иголок пронзили одновременно нервные окончания. Слюна во рту приобрела вкус свернувшегося молока и стала какой-то наэлектризованной. Но самое ужасное то, что я не слышал приближающегося поезда, поэтому не мог понять, откуда он появится – сзади или спереди, и на каком он расстоянии. Это был поезд-невидимка, единственным признаком которого оказался дрожащий рельс. Перед глазами промелькнула жуткая картина: растерзанное тело Рея Брауэра, сброшенное в придорожную канаву. И нас ждет то же самое, по крайней мере меня с Верном, а может, и меня лишь одного. Мы сами заказали себе похороны.
Последняя мысль вывела меня из оцепенения, и я вскочил на ноги. Со стороны я был, наверное, похож на чертика из табакерки, но самому мне мои движения казались ужасно медленными, как при подводной съемке, когда кинокамера следит за водолазом, медленно поднимающимся на поверхность с глубины в пятьсот футов.
Однако на поверхность я так или иначе всплыл, стряхнув с себя оцепенение.
– ПОЕЗД!!! – не своим голосом заорал я и, окончательно выйдя из паралича, рванулся с места.
Голова Верна дернулась, словно от удара током. На лице его мелькнуло искреннее изумление, но, увидев, как я, сломя голову, перепрыгивая с одной шпалы на другую, он мгновенно понял, что это не шутка, и тоже бросился бежать, уже не смотря под ноги.
Скачать книгу [0.23 МБ]
Пирамида