В своих запутанных рассуждениях он сначала ухватился за эту мысль, но затем отступил, как котенок, которого заманили и заставили прыгнуть на тень. Джанкшн Сити был довольно большим городом по меркам центральной части штата Айова с населением, приблизительно, тридцать пять тысяч человек, и смешно было думать, что он может позволить себе иметь две библиотеки. К тому же, расположение здания и конфигурация комнаты — все было правильно… просто что-то было не так. Сэм подумал, а не сходит ли он с ума, но он отбросил эту мысль.
Он огляделся и только сейчас заметил, что все перестали делать то, что они делали. Они все смотрели на него. На мгновение у него возникла дикая потребность сказать: — Продолжайте делать то. что вы делали, я сразу увидел, что библиотека изменилась. — Ho он лишь прошелся к журнальному столику и взял экземпляр «Ю.С.Ньюз и Уолрд Рипорт». Он начал листать его, делая вид, что очень заинтересован, а сам краешками глаз наблюдал, как люди в читальном зале вновь начинали делать то, что делали до этого.
Когда он почувствовал, что его личность не вызывает более особого внимания, Сэм положил журнал на место и прошелся по направлению к детской библиотеке. Он почувствовал себя как шпион на вражеской территории. Деревянная табличка на двери была та же, по темному фону с желтоватым отливом золотые буквы, а плакат изменился. На месте Маленькой Красной Шапочки в момент откровения — племянники Дональда Дана Хьюи, Дьюи и Люи. На них всех купальные костюмы, и они ныряют в бассейн, в котором книги. Подпись внизу гласит:
ВСЕ СЮДА — КАКОЕ УДОВОЛЬСТВИЕ ЧИТАТЬ!
«Что здесь происходит?» — пробормотал Сэм. Его сердце забилось слишком часто; горячий пот выступил на руках и на спине. Если бы только плакаты, он предположил бы. что мадам ля Лортц уволили… но дело касалось не только плакатов. Изменилось все.
Он открыл дверь в детскую библиотеку и заглянул в нее. Он увидел тот же приятный маленький мир с низенькими столами и стульями, те же ярко-голубые шторы, тот же фонтанчик на стене. Только теперь подвесной потолок соответствовал подвесному потолку в главном зале, да заменены все плакаты. Не стало кричащего от страха ребенка в черном «седане» (Простак Саймон, они называют его Простак Саймон, они презирают его, по-моему, это на пользу, ведь правда), не стало и библиотечного полицейского в шинели и со странной многоконечной звездой. Сэм отступил, повернулся и медленно побрел к главному регистрационному столику. Ему показалось, что все его тело остекленело.
Два младших библиотекаря, юноша и девушка студенческого возраста, смотрели и ждали, когда он подойдет. Сэма не очень тревожило то, что они чуточку нервничали.
«Будь внимателен. Нет… будь НОРМАЛЬНЫМ. Они уже думают, что ты почти свихнулся».
Он вдруг вспомнил Люки, и им овладело страшное опасное желание. Он представил себе, что открывает рот и вопит на этих двух нервных молодых людей и срывающимся голосом требует, чтобы они дали ему несколько Едреных Ненаглядных, потому что это чао, это чао. это чао-де-чао.
А заговорил он спокойным тихим голосом.
— Возможно, вы мне поможете. Мне надо поговорить с библиотекарем. Да? Простите, — сказала девушка, — мистера Прайса не бывает по субботам вечером.
Он посмотрел на столик библиотекаря. Так же, как и в предыдущий визит в библиотеку, рядом с аппаратом для микрофильмов стояла маленькая металлическая табличка, но на ней не было написано
A.ЛОРТЦ.
Теперь на ней было написано
МИСТЕР ПРАЙС
В голове послышались слова Нейоми: — Высокий мужчина? Лет пятидесяти?
— Нет, — сказал он. — Не мистер Прайс и не мистер Пекам, Есть еще. Аделия Лортц.
Юноша и девушка обменялись недоуменными взглядами. — У нас не работает Аделия Лортц, — сказал юноша. — Должно быть, вы имеете в виду какую-то другую библиотеку.
— Да нет, господи, — сказал им Сэм. Его голос звучал откуда-то издалека. — Лортц.
— Нет, — сказала девушка. — Вы в самом деле, должно быть ошиблись, сэр.
Они начали смотреть на него с опаской снова, и хотя Сэму хотелось настоять, сказать им, что конечно, Аделия Лортц работает здесь, что он видел ее только восемь дней тому назад, он сдержался. И в некотором роде, это было весьма разумно, ведь так? Это было весьма разумно в условиях явного сумасшествия, но это не отрицало, что внутренняя логика здесь присутствовала. Так же как плакаты, люки и журнальная стойка, Аделия Лортц просто перестала существовать. В голове вновь ожили слова Нейоми. «О? Это была мисс Лортц? Ну не смешно ли?»
— Нейоми признала это имя. — пробормотал он.
Теперь оба младших библиотекаря смотрели на него с одинаковым изумлением.
— Прошу прощения, — сказал Сэм и попытался улыбнуться. Вместо улыбки проступила гримаса. У меня сегодня трудный день.
— Да, — сказал юноша.
— Уж видно, — сказала девушка.
— Они думают, что я сумасшедший. — подумал Сэм. — а знаете что? Я их вовсе не виню.
— Что вы еще хотите? — спросил юноша.
Сэм открыл было рот, чтобы сказать «ничего», а затем попытаться быстро ретироваться, но передумал. Но он взялся за гуж, и должен довести дело до конца.
— Мистер Прайс давно старший библиотекарь?
Девушка и юноша вновь переглянулись. Девушка пожала плечами. — С тех пор как мы здесь работаем, — сказала она, — но мы здесь не так давно, мистер…?
— Пиблз, — сказал Сэм, протягивая руку, — Сэм Пиблз. Простите. Похоже, мои манеры улетучились вместе с остатками ума.
Это частично сняло с них напряжение; это трудно объяснить, но это было, и это помогало самому Сэму. Был ли он расстроен или нет, он умел проявлять, хотя бы частично, неоспоримую способность расслаблять людей. Если агент по продаже и страхованию недвижимости не обладал такой способностью, ему следовало искать новое поле деятельности.
— Я Цинтия Берриган, — сказала она, слабо пожимая его руку. — А это — Том Стэнфорд.
— Рад познакомиться с вами. — сказал Том Стэнфорд. По нему не скажешь, был ли он рад в действительности, но он тоже протянул руку и быстро пожал ее.
— Простите, — обратилась женщина с романами ужасов. — Не мог бы кто-нибудь помочь мне? Я боюсь опоздать на бридж.
— Я пойду, — сказала Том Цинтии и вышел из-за столика библиотекаря зарегистрировать книги для женщины.
Цинтия сказала: «Том и я учимся в Чэплтон Джуниор колледж, мистер Пиблз. Это работа по специальности. Я работаю здесь три семестра, мистер Прайс взял нас на работу в прошлом году весной. Том пришел сюда позднее, летом».
— Мистер Прайс — единственный здесь работник на полной ставке?
— Угу. — У нее были красивые карие глаза, и теперь в них промелькнула некоторая озабоченность. — А что-нибудь не так?
— Не знаю. — Сэм опять посмотрел на потолок. Он не мог ничего с собой поделать. — А этот навесной потолок здесь с тех пор, как вы пришли сюда работать?
Она тоже посмотрела наверх. — Ну. — сказала она. — Я не знала, что он так называется, но «да», так было с тех пор, как я здесь.
— Видите ли. мне казалось, что в потолке были люки. Цинтия улыбнулась. — Ну конечно. Я хочу сказать, что их видно с улицы, если вы взглянете сбоку здания. И, конечно, их видно с труб, но они закрыты. Я имею в виду люки, а не трубы. По-моему, так уже многие годы.
— Многие годы.
— И вы никогда не слышали об Аделии Лортц?
Она покачала головой, — Угу. Простите.
— А о библиотечной полиции? — импульсивно спросил Сэм.
Она засмеялась. — Только от моей старой тети. Она обычно говорила мне, что библиотечная полиция доберется до меня, если я не верну свои книги вовремя. Но это было давно, в Провидено, в штате Роуд Айленд. когда я была маленькой девочкой. Очень давно.
— Конечно, — подумал Сэм. Может быть, десять, двенадцать лет тому назад. Может, когда динозавры жили на земле.
— Ну, — сказал он, — спасибо за информацию. Я не хотел мучить вас своими галлюцинациями.
— Верю.
— Но кажется, помучил. Я на мгновение что-то перепутал.
— Кто это Аделия Лортц? — спросил Том Стэнфорд. возвращаясь на место. — Имя очень знакомое, но ей-богу, не знаю кто это.
— Именно так. Но я правда не знаю. — сказал Сэм.
— Мы завтра не работаем, но мистер Прайс будет здесь в понедельник после обеда и вечером. — сказал он. — может быть, он скажет вам то, что вы хотите знать.
Сэм кивнул. — Пожалуй, я приду поговорить с ним. А пока еще раз спасибо.
— Мы здесь для того, чтобы помогать вам, — сказал Том. — Жаль только, что мы не смогли вам больше помочь, мистер Пиблз.
— Я тоже всегда рад вам помочь, — сказал Сэм.4
С ним все было хорошо, пока он шел к машине, но потом, когда он отпирал дверцу машины, внутри, казалось, все оборвалось, и подкосились ноги.
Ему пришлось взяться рукой за крышку автомобиля, чтобы не упасть, когда он открывал дверцу. Он не сел в машину, он просто повалился и сидел у руля, тяжело дыша и беспокойно поджидая, не потеряет ли он сознание.
«Что здесь происходит? Я похож на персонажа из старого представления Рода Стерлинга».
«Представлен на Ваше рассмотрение некто Сэмьэл Пиблз, бывший житель Джанкшн Сити, нынешний продавец недвижимости и всей своей жизни в… Зоне Сумерек».
Да, именно так все и было. Можно смеяться, лишь когда смотришь по телевизору, как люди преодолевают необъяснимые преграды. Сэм сделал для себя открытие, что необъяснимое утрачивает свое очарование, когда тебе приходится его преодолевать.
Он взглянул через дорогу на библиотеку, мягкий свет висячих фонарей у входа падал на людей, входивших и выходивших из библиотеки. Пожилая леди с романами ужасов спешила по улице, вероятно, боясь опоздать на партию бриджа. Пара девушек спускались по ступенькам, болтая и посмеиваясь, прижимая книги к своим пышным грудям.
Все казалось абсолютно нормальным… и конечно, и было нормально. Ненормальной была библиотека, в которую он приходил неделю назад.
Какому казалось, эти несуразности поразили его так сильно по одной причине, потому что он беспрестанно думал об этой чертовой речи.
«Не думай об этом», — давал он себе наставления, хотя он боялся, что наступит время, когда его ум просто не будет воспринимать любого рода инструкции.
«Поступи, как Скарлет 0'Хара, и подумай об этом завтра. Наступит новый день, и все это обретет иной смысл».
Он включил рычаг передач и, не переставая, думал об этом всю дорогу домой.
Глава седьмая. НОЧЬ УЖАСОВ1
Войдя в дом, он прежде всего проверил автоответчик. Его сердце усиленно забилось, когда он увидел красную лампочку «Записан телефонный разговор».
«Это она. Не знаю, кто она на самом деле, но мне начинает казаться, что она не успокоится, пока не сведет меня с ума».
«Не слушай ее», — заговорила другая часть его сознания, Сэм был в таком замешательстве, что не мог сказать, разумно ли поступать так или нет. Вроде бы, разумно, но с другой стороны, трусливо. В действительности…
Он понял, что стоит здесь весь в поту. кусая ногти, и он вдруг хрюкнул тихо, гневно.
«Из четвертого класса в палату для умалишенных, — подумал он. — К черту все, если так пойдет, милчеловек». Он включил автоответчик.
— Привет! — по голосу можно было сказать, что его обладатель любитель виски. — Это Джозеф Рандовский, мистер Пиблз. Мое сценическое имя — Ослепительный Джо. Я позвониЪ просто для того, чтобы поблагодарить вас за то, что вы заменили меня на этом собрании Киваносов или как их там. Я хотел сказать, что я чувствую себя намного лучше. Я вовсе не сломал шею, как они подумали с самого начала, а просто растянул связки. Я шлю вам целый комплект бесплатных билетов на представление. Раздайте их своим друзьям. Берегите себя. Еще раз спасибо. Пока.
Пленка остановилась. Загорелась лампочка «Все разговоры прослушаны». Сэм фыркнул, «ну и нервы»; если Аделия Лортц хотела, чтобы он, как котенок, прыгал на тени, она точно добилась своего. У него была привычка перематывать пленку, на которую записывались телефонные разговоры, а это означало, что новые записи стирали старые. Телефонный разговор Ослепительного Джо, вероятно, стер более ранний разговор Аделии. А значит исчезло его единственное доказательство, что эта женщина была.
Но ведь это не так. Ведь есть его читательский билет. Он стоял перед этим чертовым регистрационным столом и наблюдал, как она подписывалась: крупно, размашисто.
Сэм вынул бумажник и проверил его три раза, прежде чем он признался себе, что читательский билет тоже исчез. И кажется, он помнил где. Он смутно припоминал, как он засунул его в кармашек книги «Любимые стихотворения американцев».
Для сохранности.
Чтобы не потерять.
Здорово. Просто здорово.
Сэм сел на кушетку и положил голову на руки. Голова начала болеть.2
Спустя пятнадцать минут он подогревал суп в маленькой кастрюльке в надежде, что немного горячей пищи успокоит его головную боль, и тогда он снова вспомнил Нейоми, Нейоми, которая была так похожа на женщину на плакате Дейва Грязная Работа. Вопрос, вела ли Нейоми какую-то тайную жизнь под именем Сара или нет. отошел на задний план и уступил место более важному, по крайней мере, сейчас: Нейоми знала, кто такая Аделия Лортц. А ее реакция на это имя… ну ведь чудная. Минуту-другую ею овладело беспокойство, но она начала шутить, потом зазвонил телефон, оказалось, звонил Берт Айвершн, и…
Сэм попытался проиграть разговор у себя в голове, но огорчился, как мало он помнил. Нейоми сказала, что Аделия особенная, это точно; в этом он был уверен, но не более этого. Тогда это казалось неважно. Важным казалось то, что его карьера сделала большой шаг вперед. И теперь это тоже важно, но вся эта история, казалось, оттеснила карьеру на второй план. По правде сказать>она вытеснила все на второй план. Его мысли все время возвращались к тому модерновому, абсолютно нормальному навесному потолку и невысоким книжным полкам. Он не верил, что он сошел с ума, но он начинал чувствовать, что если он не разберется во всем, он может сойти с ума. Как будто в его голове образовалось отверстие, такое глубокое. что в него можно было бросать предметы, но как они туда падали, не услышишь, сколько ни слушай. Он предположил, что это ощущение пройдет, — как знать — но пока оно было ужасным.
Он увернул конфорку под кастрюлькой с супом, пошел в свой кабинет и отыскал номер телефона Нейоми. Три коротких гудка, и трескучий пожилой голос спросил: «Пожалуйста, кто говорит?» Сэм сразу узнал этот голос, хотя и не видел его обладателя почти два года. Это была старенькая мама Нейоми.
— Хэллоу, миссис Хиггинз, — сказал Сэм. — Это Сэм Пиблз.
Он остановился, дал ей время ответить: «Оу, хэллоу, Сэм!» или может быть: «Как поживаете?» — но ответа не последовало, и было слышно тяжелое астматическое дыхание миссис Хиггинз. Сэм никогда не входил в число людей, которых она любила, и его долгое отсутствие в их доме не смягчило ее сердца.
Поскольку она не собиралась ничего говорить в ответ, Сэм решил, что он мог бы сделать это сам. — Как поживаете, миссис Хиггинз?
— Все бывает, и хорошее, и плохое.
На мгновение Сэм был в растерянности. Казалось, на такую ремарку не существует адекватного ответа. «Мне очень жаль» не подойдет, а «Это здорово, миссис Хиггинз!» прозвучало бы еще хуже.
Он настроился попросить к телефону Нейоми.
— Сегодня вечером ее не будет. Я не знаю, когда она вернется.
— Нельзя ли мне попросить ее позвонить мне?
— Я ложусь спать. И не надо просить меня оставлять записку. У меня разыгрался артрит. Сэм вздохнул. — Я позвоню завтра.
— Завтра утром мы идем в церковь, — заявила миссис Хиггинз тем же невыразительным безразличным тоном, — а завтра днем первый в этом сезоне молодежный пикник баптистов. Нейоми обещала помочь.
Сэм решил прекратить разговор. Было ясно. что для миссис Хиггинз самое важное — имя, положение в обществе и серия машины. Он начал было прощаться, но передумал. — Миссис Хиггинз, для вас значит что-нибудь имя Лортц? Аделия Лортц?
Тяжелое хрипучее сопение мгновенно стихло. На мгновение в трубке ничего не было слышно, а затем миссис Хиггинз заговорила низким злобным голосом. Как долго вы, безбожный язычник, собираетесь швырять имя этой женщины нам в лицо? Думаете, смешно? Думаете, умно?
— Миссис Хиггинз. я не понимаю. Я просто хотел узнать…
Он услышал легкий резкий щелчок. Будто миссис Хиггинз сломала маленькую сухую тросточку о свое колено. И линия разъединилась.3
Скачать книгу [0.13 МБ]
Пирамида