Птицы смеются вместе с ним. Потому что это не его шутка, она общая.
Порыв ветра ворвался на стоянку, заставив Джонни покачнуться. Ветер подхватил оторванное крыло стервятника и отнес на несколько шагов. Свет мерк очень уж быстро. Джонни посмотрел на запад и увидел поднявшийся в воздух песок, застилающий горы. Скоро они полностью исчезли из виду. Солнце еще стояло над пылью, но светить ему оставалось недолго. Песчаная буря надвигалась на Безнадегу.
– 5 -
Пять человек в соседних камерах – Карверы, Мэри Джексон и старый мистер Седые Волосы – вслушивались в человеческие вопли и сопровождавшие их крики птиц и хлопанье крыльев. Наконец все стихло. Дэвид надеялся, что трупов не прибавилось, но кто мог знать наверняка.
– Так как, вы говорите, его зовут? – спросила Мэри. – Колли Энтрегьян, – ответил старик. По голосу чувствовалось, что крики на улице вымотали его донельзя. – Колли – уменьшительное от Колльера. Он приехал сюда из одного шахтерского городка в Вайоминге пятнадцать или шестнадцать лет назад. Совсем молодым. Хотел наняться полицейским, не получилось, пошел работать на шахту «Диабло компани». Примерно в то время «Диабло» готовилась к закрытию шахты. Насколько я помню. Колли определили в подразделение, занятое консервацией остающихся механизмов.
– Он сказал нам с Питером, что шахту открыли, – возразила Мэри.
Старик покачал головой:
– Кое-кто думал, что из старой Китайской шахты еще не выбрали всех запасов, но они ошибались. Действительно, тут что-то пытались сделать, но лишь растратили деньги инвесторов и вновь закрыли шахту. Чему очень радовался Джим Рид. Устал он от драк в барах. Все мы радовались, когда Китайскую шахту оставили в покое. Там водились привидения, о чем в здешних краях знали многие. В том числе и я.
– Кто такой Джим Рид? – спросил Ральф.
– Начальник городской службы охраны. В большом городе его называли бы начальником полиции, но в те дни население Безнадеги не превышало двухсот человек. У Джима было два помощника, Дэйв Пирсон и Колли.
Никто не думал, что Колли останется после того, как «Диабло» свернула все дела. Неженатый, с пособием по нетрудоспособности. Но он болтался в городе, берясь за разные работы, потом Джим начал загружать его. С заданиями он справлялся, поэтому по рекомендации Джима городские власти наняли его в девяносто первом году.
– Для такого городка трое колов – многовато, – заметил Ральф.
– Я знаю. Но мы получали дотацию из Вашингтона, в рамках закона о поддержании правопорядка в сельских районах, и заключили договор с округом Седалия, обязавшись приглядывать за окрестностями. Штрафоватъ лихачей, сажать за решетку пьяных и все такое.
Снаружи, перекрывая шум ветра, завыли койоты.
– За что он получал пособие по нетрудоспособности? Психическое заболевание?
– Нет. Пикап, на котором он ехал, перевернулся, Спускаясь в карьер. Колли отделался переломом ноги. Кости срослись, но легкая хромота осталась.
– Это не он, – твердо заявила Мэри.
Старик повернулся к ней, кустистые брови взлетели вверх.
– Человек, который убил моего мужа, не хромал.
– Все так, – согласился старик. – Он не хромает. Но это Колли. В последние пятнадцать лет я видел его едва ли не каждый день, угощал его в «Сломанном барабане», не отказывался от его угощения в «Пивной пене». Его как-то арестовали, сфотографировали, сняли отпечатки пальцев. Наверное, искали наркотики, не знаю. Никакого обвинения ему не предъявляли.
– А вы врач, мистер? – спросил Дэвид.
– Ветеринар, – ответил старик. – Меня зовут Том Биллингсли. – Он протянул большую натруженную ладонь и пожал руку мальчика.
Внизу распахнулась дверь.
– Вот мы и прибыли, Большой Джон, – загремел голос копа. – Твоя комната ждет тебя! Комната! Нет, комфортабельная квартира! Поднимайся по лестницей Мы забыли компьютер, зато оставили тебе стены с роскошными надписями вроде «ПОСОСИ МОЙ ЧЛЕН» и «Я ТРАХАЛ ТВОЮ СЕСТРУ».
Том Биллингсли глянул на дверь, ведущую на лестницу, и повернулся к Дэвиду. Говорил он достаточно громко, чтобы слышали остальные, но обращался к Дэвиду:
– Скажу тебе кое-что еще. Он больше.
– Что вы имеете в виду? – переспросил Дэвид, заранее зная ответ.
– То, что сказал. Колли никогда не был карликом, в нем было, я думаю, шесть футов и четыре дюйма, а весил он двести двадцать – двести тридцать фунтов. Но теперь…
Старик опять бросил взгляд на дверь, за которой слышались приближающиеся шаги: по лестнице поднимались два человека. Потом повернулся к Дэвиду:
– А теперь Колли стал выше по меньшей мере на три дюйма и прибавил никак не меньше шестидесяти фунтов.
– Это безумие! – воскликнула Эллен. – Абсолютное безумие!
– Да, мэм, – согласился старик. – Но это так.
Дверь на лестницу открылась, и в комнату влетел мужчина с окровавленным лицом и седыми волосами до плеч, их также пятнала кровь. На середине комнаты мужчина споткнулся и рухнул на колени. При этом он вытянул перед собой руки, чтобы не удариться головой об стол. За ним в комнату вошел вроде бы тот человек, что привел их сюда, и в то же время совсем другой, сочащееся кровью чудовище, меняющееся прямо у них на глазах.
Он оглядел всех, и рот его расползся в широкой улыбке.
– Посмотрите на нас, – проворковал он. – Посмотрите на нас. Ну прямо одна большая счастливая семья!
Часть II
Безнадега: В этой тиши всякое может случиться
Глава 1– 1 -
– Стив?
– Что?
– Это то, о чем я думаю?
Синтия указала на запад.
– А о чем ты думаешь?
– Песок, – ответила она. – Песок и ветер.
– Да. Полагаю, это именно так.
– Остановись на минутку, а?
Он вопросительно посмотрел на девушку.
– Только на минутку.
Стив Эмес сдвинул «райдер» к обочине дороги, что вела от шоссе 50 к городу Безнадеге, и остановил грузовик. Поворот они нашли без труда. И теперь Стив сидел за рулем, повернувшись к Синтии Смит, назвавшей его своим новым добрым другом. Сейчас она не смотрела на своего нового доброго друга: она уставилась на низ своей широкой безрукавки с физиономией Питера Тоша на груди и нервно теребила его.
– Я девушка здравомыслящая. – Голову она не поднимала. – Немножко психованная, но здравомыслящая. Ты мне веришь?
– Почему нет?
– И практичная. В это ты веришь?
– Конечно.
– Вот почему я подняла на смех твою интуицию, или как это называется. Ты чувствовал, что на шоссе мы что-то найдем, и мы нашли.
– Да. Нашли.
– Значит, у тебя хорошая интуиция.
– Давай ближе к делу. Мой босс…
– Правильно. Твой босс, твой босс, твой босс. Я знаю, что думать ты можешь только о нем, и ни о чем другом. Это меня и беспокоит. Потому что у меня плохое предчувствие, Стив. Предчувствие недоброго.
Он все смотрел на нее. Медленно, неохотно она подняла голову, встретилась с ним взглядом. И то, что Стив увидел в ее глазах, удивило его: страх.
– В чем дело? Чего ты боишься?
– Не знаю.
– Послушай, Синтия… Нам надо всего лишь найти копа… на крайний случай телефонную будку… и доложить об исчезновении Джонни. А также семьи Карверов.
– Все равно…
– Не волнуйся. Я буду осторожен. Обещаю.
– А не попробовать ли тебе набрать девятьсот одиннадцать по этой штуковине? – пискнула она, указав на сотовый телефон.
Стив попробовал, чтобы ублажить ее, но ничего не получилось. Он даже не связался с роуминговой компанией. Почему, он сказать не мог, наверное, мешала поднявшаяся песчаная буря.
– К сожалению, ничего не выходит. – Стив протянул ей телефон. Может, ты? Вдруг тебе повезет больше? Женская рука и все такое.
Синтия покачала головой.
– Ты ничего не чувствуешь? Совсем ничего?
Стив вздохнул. Да, что-то он чувствовал. Нечто, напоминающее чувство, испытанное им в юности, в Техасе. Лето, когда ему исполнилось тринадцать, стало самым длинным, жарким, странным летом в его жизни. К концу августа участились вечерние грозы, короткие, но яростные. Однако еще больше запомнились ему минуты перед грозой: черное небо, застывший воздух, раскаты грома, разрезающие воздух ветвистые молнии. Все это как-то странно воздействовало на него, чего не случалось ни до, ни после. Из глаз егоначинали сыпаться искры, живот скручивало, пенис наполнялся кровью и стоял столбом. Ужас и экстаз переполняли его, словно природа должна вот-вот поведать ему какой-то важный секрет, дать уникальный шанс. Но оканчивалось все проливным дождем. Примерно то же самое испытывал он и сейчас, только без эрекции, без экстаза, без ужаса. Но чувство это не оставляло его с той минуты, как Синтия нашла шлем его босса. Что-то пошло не так, а скоро будет еще хуже. Пока Синтия не заговорила на эту тему, он отгонял от себя эти мысли. Когда Стив был ребенком, на него, вероятно, действовали изменения в атмосферном давлении, вызванные приближающейся грозой, атмосферное электричество, может, что-то еще. А теперь надвигалась песчаная буря, так ведь? Да, наверное, именно в этом дело, опять deja vu. Ясное и понятное объяснение. Однако…
– Да, есть немного, что-то я чувствую. Но что я могу с этим поделать? Ты же не хочешь, чтобы я повернул назад?
– Нет. Мы не можем повернуть назад. Просто будь осторожен. Хорошо?
Порыв ветра тряхнул «райдер». Песком плескануло на асфальт.
– Хорошо, но тебе придется мне помочь. Стив тронул грузовик с места. Заходящее солнце коснулось границы поднимающейся песчаной завесы и окрасило ее верх кровью.
– Конечно. – Синтия скорчила гримаску, ветер вновь швырнул песком в ветровое стекло. – Можешь на это рассчитывать.
– 2 -
Сочащийся кровью коп запер новичка в камеру, примыкающую к той, в которой сидели Дэвид Карвер и Том Биллингсли. Покончив с этим, он медленно повернулся на каблуках, описав полный круг. На его кровоточащем лице застыло выражение глубокой задумчивости. Потом он сунул руку в карман и вновь достал кольцо с ключами. Дэвид заметил, что коп выбрал тот же, что и раньше, квадратный, с черной магнитной полосой, должно быть, ключ-отмычку, отпирающий все замки.
– Так-так-так. Займемся туристами. – Он направился к камере, в которой сидели отец и мать Дэвида. Коп подходил, а они отступали от решетки, держась за руки.
– Оставь их в покое, – в тревоге закричал Дэвид. Биллингсли схватил его за руку повыше локтя, но мальчик вырвался. – Ты слышишь меня? Отстань от них!
– Мечтать не вредно, сопляк, – ответил Колли Энтрегьян, вставил ключ в замок, что-то щелкнуло, он открыл дверь. – Хорошие вести. Элли… тебя выпустили на поруки. Кыш отсюда.
Эллен покачала головой. В комнате начали сгущаться сумерки. Лицо Эллен ушло в тень, белое как мел Ральф еще сильнее прижал ее к себе.
– Вы уже причинили достаточно горя нашей семье, – вырвалось у него.
– А по-моему, нет. – Коп выхватил огромный револьвер, нацелил на Ральфа, взвел курок. – Быстро выходишь отсюда, дамочка, или я всажу твоему ненаглядному пулю междуглаз. Хочешь, чтобы его мозги остались в голове или сохли на стенке? Мне без разницы.
Господи,заставьеюостановиться,взмолился Дэвид.Пожалуйста,заставьегоостановиться.ЕслиТысмогвернутьБраненаоттуда,гдеонбыл.Тысможешьсделатьиэто.Сможешьзаставитьегоостановиться.ДорогойБог,пожалуйста,неразрешайемуувестимоюмать.Эллен оттолкнула руку Ральфа.
– Элли, нет!
– Я должна. Разве ты не видишь?
Рука Ральфа повисла как плеть. Энтрегьян снял курок со взвода и небрежно бросил револьвер в кобуру. Протянул руку к Эллен, словно собирался пригласить ее на танец. И она пошла к нему. Заговорила очень тихо. Дэвид знал, что слова матери не предназначались для его ушей, но Бог наградил его превосходным слухом.
– Если ты хочешь… этого, уведи меня туда, где нас не увидит мой сын.
– Не волнуйся, – ответил Энтрегьян тем же тихим, заговорщическим голосом. – Я не хочу… этого. Во всяком случае… с тобой. А теперь выходи.
Он захлопнул дверь камеры, тряхнул ее, чтобы убедиться, что замок закрылся, взял мать Дэвида за руку и повел к двери.
– Мама! – закричал Дэвид, схватился за прутья решетки и потряс их. Дверь задребезжала, ничего больше. – Мама, нет! Оставь ее в покое, подонок! Оставь мою мать в покое!
– Не волнуйся, Дэвид, я вернусь, – ответила Эллен мягким, потерянным голосом, испугавшим его еще больше. Словно она прощалась с ним. Или коп загипнотизировал ее одним своим прикосновением. – Обо мне не волнуйся.
– Нет! – кричал Дэвид. – Папа, останови его! Заставь его отпустить маму!
Сомнений у него не было: если этот окровавленный коп уведет мать из комнаты, больше он ее не увидит.
– Дэвид… – Ральф отступил на два шага, упал на уойку, прижал руки к лицу и зарыдал.
– Я позабочусь о ней, Дэвид, не волнуйся. – Энтрегьян уже стоял у двери, ведущей на лестницу. Эллен Карвер он держал за руку повыше локтя. На лице его сияла улыбка. Назвать ее ослепительной не позволяли. замаранные кровью зубы. – Я все тонко чувствую, как тот парень в «Мостах округа Мэдисон», только на этот раз мы обойдемся без кинокамер.
– Если с ней что-то случится, ты об этом пожалеешь. Улыбка копа поблекла. Похоже, он начал злиться. – Возможно… но я в этом сомневаюсь. Ты ведь у нас богомолец, так?
Скачать книгу [0.27 МБ]
Пирамида