почуяв, что идет битва, они в мгновение ока перенеслись вместе с ураганом
в долину. Именно они прогнали гоблинов со склонов горы вниз прямо в гущу
их врагов или посбрасывали в пропасть. Орлы быстро очистили Одинокую Гору,
и тогда эльфы и люди спустились с отрогов в долину и вступили в бой.
Но даже и вместе с орлами их все равно было меньше, чем гоблинов. И
тут, когда уже отчаяние овладело защитниками Горы, появился сам Беорн -
никто не знал, откуда он взялся. Он пришел один, в обличье медведя, такой
свирепый, что казался громаднее обычного. Рев его был громче грохота
барабанов и пушек, он расшвырял волков и гоблинов направо и налево, точно
перышки. Он напал на них с тыла и прорвался сквозь их заслон. Гномы все
еще бились на круглом невысоком холме. Там Беорн остановился, подобрал
Торина, пронзенного вражескими копьями, и вынес его из боя.
Потом быстро вернулся и с удвоенной яростью напал на врагов; никто не
мог ему сопротивляться, никакое оружие его не брало. Он разметал гвардию
Больга, повалил его самого и растоптал. Ужас охватил гоблинов, и они
бросились врассыпную. Люди, эльфы и гномы, воодушевленные поддержкой
Беорна, воспрянули духом и погнались за гоблинами. Не давая им скрыться,
они одних загнали в реку Быстротечную, других - в болота у реки Лесной. В
болотах и погибла большая часть гоблинского войска, а те, кто успел
добраться до царства лесных эльфов, были убиты там же или затащены в
Черный Лес, где и затерялись в дебрях. В песнях потом пелось, что в тот
день погибло три четверти всех гоблинов Севера и что горы много лет подряд
наслаждались покоем.
Победа была закреплена еще до наступления ночи, но, когда Бильбо
вернулся в лагерь, погоня продолжалась, и в долине оставались главным
образом тяжелораненые.
- А где орлы? - спросил Бильбо у Гэндальфа вечером, лежа под
несколькими одеялами.
- Одни участвуют в погоне, большинство вернулись в свои гнезда. Они
не захотели оставаться здесь и улетели с рассветом. Дейн одарил их
предводителя золотом и поклялся им в вечной дружбе.
- Жалко. То есть жалко, что они улетели, я бы их с удовольствием
повидал, - сонным голосом произнес Бильбо. - Может, я увижу их на обратном
пути? Скоро мне можно будет отправиться домой?
- Когда пожелаешь, - ответил Гэндальф.
Но в действительности прошло еще несколько дней, прежде чем Бильбо
пустился в обратный путь. Сперва они похоронили Торина. Его закопали
глубоко под Горой, и Бэрд положил ему на грудь Аркенстон.
- Пусть камень хранится здесь, пока стоит Гора! - произнес он. - Да
принесет он счастье его народу, который будет жить здесь отныне!
На могиле король эльфов оставил Оркрист, меч эльфов, отобранный у
Торина в плену. В песнях говорится, будто меч светился в темноте, если
приближались враги, поэтому на крепость гномов никто не мог напасть
врасплох. Теперь здесь поселился Дейн, сын Нейна, и теперь он стал королем
Под Горой, и со временем еще много гномов собралось у его трона. Из
двенадцати спутников Торина осталось десять: храбрые и верные Фили и Кили
погибли, прикрывая своими щитами и телами Торина, ибо он приходился им
родным дядей. Десятеро остались с Дейном, и Дейн распорядился богатством
по совести.
Само собой разумеется, уже речи не было о том, чтобы разделить
сокровища, как было задумано, поровну между Балином, Двалином, Дори, Нори
и Ори, Ойном и Глойном, Бифуром, Бофуром и Бомбуром и Бильбо. Но Бэрд
получил четырнадцатую часть всего серебра и золота в слитках и в изделиях.
Дейн сказал при этом:
- Мы сдержим обещание, данное покойным, ведь и он теперь владеет
своим Аркенстоном. Даже и четырнадцатая часть оказалась баснословным
богатством, больше богатств любого из смертных королей. Из этой части Бэрд
послал много золота бургомистру Озерного города и щедро одарил своих
друзей и сподвижников. Королю эльфов он подарил изумруды Гириона, самую
любимую свою драгоценность, которая только что вернулась к нему.
А Бильбо он сказал:
- Золото и серебро столько же твое, сколько мое, хотя старый договор
и утратил силу, - столь многие принимали участие в завоевании и спасении
сокровищ. Ты отказался от права на свою долю, однако я бы не хотел, чтобы
сбылись прежние слова Торина, в которых он потом раскаялся. Если помнишь,
он сказал, будто бы мы поскупимся. Тебя я бы как раз вознаградил щедрее,
чем других.
- Ты очень добр, - ответил Вильбо, - но, честное слово, мне так
легче. Ведь если бы я повез домой кучу золота, дорогой не обойтись бы без
войн и смертоубийств. А что бы я стал делать с золотом дома? Нет, пусть уж
лучше остается в твоих руках.
В конце концов Бильбо согласился взять две небольшие шкатулки, одну с
серебром, другую с золотом - сколько мог увезти пони.
- Может, с этим я кое-как и управлюсь, - добавил Бильбо.
Настало наконец время проститься с друзьями.
- Прощай, Балин! - сказал он. - Прощай, Двалин, прощайте, Дори, Нори,
Ори, Ойн, Глойн, Бифур, Бофур и Бомбур! Пусть никогда не поредеют ваши
бороды! - И, обернувшись к Горе, добавил: - Прощай, Торин Оукеншильд!
Прощайте, Фили и Кили! Пусть никогда не изгладится память о вас!
Гномы, провожавшие его за ворота, низко поклонились, но не могли
вымолвить ни слова от волнения.
- До свидания, счастливый путь, куда бы он ни лежал, - выговорил
наконец Балин. - Если вздумаешь навестить нас, когда дворец наш снова
станет прекрасным, то какой мы грандиозный пир устроим!
- Если вы когда-нибудь будете проходить мимо моего дома, - сказал
Бильбо, - входите не стучась. Чай подается в четыре, но милости прошу во
всякое время.
И он отвернулся.
Войско эльфов пустилось в обратный путь. Оно, как ни грустно, сильно
уменьшилось, но оставшиеся все равно радовались: дракон был мертв, гоблины
разбиты; эльфы мечтали о весне, которая шла на смену зиме.
Гэндальф и Бильбо ехали позади короля эльфов, а рядом с ними шагал
Беорн в облике человека, всю дорогу смеялся и громко пел. Так они ехали,
пока не доехали до границ Черного Леса. Тут пришлось сделать привал, так
как волшебник и Бильбо не захотели входить в лес, как ни уговаривал их
король погостить у него во дворце. Гэндальф и Бильбо решили обогнуть лес с
севера, пройдя по пустынной местности, лежавшей между лесом и Серыми
горами. Дорога была, конечно, длинной и скучной, но теперь, без гоблинов,
Пирамида