- Пока нет, но мы уже с полгода ждем их со дня на день. В данный
момент на Тянь-Шане и поблизости ни одного звездолета... не считая
твоего корабля. И катеров нет. Ни скиммеров, ни ТМП, ни орнитоптеров, ни
вертолетов... только дельтапланы... летуны... А они так высоко не
залетают.
Я с сомнением кивнул.
- Дугпа сегодня видели нечто такое, чему не нашли истолкования, -
продолжала Рахиль. - Пятнышко твоего корабля на фоне Чомо-Лори. Впрочем,
со временем они все истолкуют в категориях тендрил, так что об этом
можешь не беспокоиться.
- Что такое тендрил? И кто такие дугпа?
- Тендрил - это знамения. В здешних краях превалируют приверженцы
прорицаний в шаманских традициях буддизма. Дугпа же... ну, буквально это
слово переводится как "высочайшие". Люди, живущие на самых больших
высотах. Есть еще друкпа, люди долин... в смысле, самых глубоких
расселин... и друнгпа, люди лесистых долин... в основном живущие в
больших папоротниковых лесах и бонсай-бамбуковых рощицах на западных
склонах хребта Пхари.
- Значит, Энея в Храме? - упрямо спросил я, отказываясь последовать
предложению и "избавиться от корабля".
- Да.
- Когда я увижу ее?
- Как только мы туда придем, - улыбнулась Рахиль.
- Вы давно знакомы с Энеей?
- Около четырех лет, Рауль. .
- Ты родом с этой планеты? Она снова улыбнулась - да, терпимости ей
было не занимать.
- Нет. Когда ты увидишь дугпа и остальных местных, то сам поймешь,
что я не здешняя. Здесь почти все - потомки китайцев, жителей Тибета и
прочих стран Центральной Азии.
- Откуда ты? - напрямую спросил я, сам поражаясь собственной
бестактности.
- Я родилась на Мире Барнарда, захолустной фермерской планетке. Там
нет ничего, кроме кукурузных полей, лесов, долгих закатов и хороших
университетов.
- Я слышал о ней.
Моя подозрительность вновь обострилась. Мир Барнарда славился во
времена Гегемонии, теперь же там были лишь духовные академии и
семинарии. Мне вдруг отчаянно захотелось увидеть ее грудь - то есть
поглядеть, нет ли на ней крестоформа. Слишком просто отослать корабль и
отправиться прямиком в лапы Ордена. - А где ты познакомилась с Энеей?
Здесь?
- Нет, не здесь. На Амритсаре.
- На Амритсаре? - переспросил я. - Ни разу о нем не слышал.
- Ничего удивительного. Амритсар - окраинная планета, едва
укладывающаяся в шкалу Сольмева. Ее заселили лет сто назад беженцы,
покинувшие Парвати из-за гражданской войны. Там сейчас живет несколько
тысяч сикхов и несколько тысяч суфиев. Энею пригласили спроектировать
центр пустынной общины, а меня подрядили, чтоб я присматривала за
строителями и понукала их. С той поры мы с ней не разлучаемся.
Я кивнул, по-прежнему в нерешительности. Меня переполняло
разочарование и еще - злость, граничащая с ревностью. Полный абсурд.
- А.Беттик? - Меня вдруг пронзило ощущение, что андроид умер. -
Он...
- Он вчера ушел на Пхари-Базар, за провиантом, он каждые две недели
туда ходит. - Рахиль взяла меня за локоть. - А.Беттик пребывает в добром
здравии. Он должен вернуться сегодня вечером. Давай. Собери вещи. Скажи
Кораблю, чтоб укрылся на третьей луне. Тебе будет приятнее услышать обо
всем от Энеи.
В конце концов я захватил лишь самое необходимое: смену белья,
крепкие ботинки, миниатюрный бинокль, небольшой нож в ножнах,
гермокомбинезоны, респираторы и бортжурнал-коммуникатор размером с
ладонь. Затолкав все в рюкзак, я сбежал по ступенькам на луг и объяснил
Кораблю, что делать. В своем антропоморфизме я зашел настолько далеко,
что готов был услышать от него отказ снова впасть в спячку - на сей раз
на лишенной атмосферы луне, - но Корабль лишь повторил приказание и
предложил ежедневно посылать по лучу контрольный запрос на комлог для
проверки его работоспособности, после чего плавно взмыл ввысь,
превратившись в крохотное пятнышко и исчезнув в вышине, как сорвавшийся
с привязи воздушный шарик.
Рахиль дала мне войлочный халат. Я заметил у нее поверх куртки
нейлоновую обвязку, а на лямках - скалолазное снаряжение, и
поинтересовался, к чему это.
- Энея приготовила снаряжение и для тебя, - ответила Рахиль,
побренчав своей выставкой скобяных изделий. - Более совершенных
технических приспособлений на этой планете нет. Кузнецы и слесари в
Потале запрашивают втридорога и бойко продают шипы, блоки, ледовые
крючья и ледорубы, клинья, карабины, шлямбуры, скальные крючья, бонги,
кошки - словом, все подряд.
- А оно мне понадобится? - усомнился я. В силах самообороны нас
учили основам ледового восхождения - траверсирование, подъем в трещине и
все такое прочее, - да еще мне приходилось карабкаться на скалы, когда
мы работали с Эвролом Юмом на Клюве, но настоящее скалолазание меня
как-то не прельщало - никогда не любил высоту.
- Надо будет - быстро привыкнешь, - сказала Рахиль. Перебежав по
камушкам ручей, она легко побежала вверх по тропе к обрыву. Снаряжение
легонько позвякивало, словно бубенчик на шее горной козы.
Десятикилометровая прогулка вдоль отвесной скалы оказалась не столь
утомительной; мне всего-то и надо было, что привыкнуть к ходьбе по
узенькому карнизу над бездонной пропастью, ослепительному сверканию
горных вершин и клубящихся далеко внизу облаков, а заодно к бурному
приливу энергии от обилия кислорода.
- Да, - согласилась Рахиль, когда я упомянул о кислороде. - Здешняя
атмосфера принесла бы немало бед, будь тут леса или саванны. Ты
наверняка видел муссонные грозы. Но наши горючие материалы практически
исчерпываются карликовыми рощицами вроде той, в расселине, и
папоротниковыми лесами на дождливой стороне Пхари. А дерево бонсай,
которое идет на постройки, настолько плотное, что почти не горит.
Какое-то время мы шли молча. Я следовал за Рахилью,
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида