пор Эреварда стало интересовать мнение тех и других?
- Довольно болтать, - поднял голову Фальвик. - Или я выражаюсь
недостаточно ясно, почтенная Нэннеке? Тогда скажу так ясно, что яснее
некуда: ни князь Эревард, ни Капитул ордена не намерены ни дня терпеть в
Элландере ведьмака Геральта из Ривии, известного как Мясник из Блавикена.
- Здесь не Элландер, - вскочила с кресла жрица. - Здесь храм
Мелитэле! А я, Нэннеке, главная жрица Мелитэле, не желаю больше ни минуты
терпеть вас на территории храма, господа!
- Милсдарь Фальвик, - тихо произнес ведьмак, - послушайтесь гласа
рассудка. Я не хочу осложнений, да и вам, мне думается, они ни к чему. Я
покину здешние места самое большее через три дня. Нет, Нэннеке, прошу
тебя, помолчи. Мне все равно уже пора в путь. Три дня, граф. Большего я не
прошу.
- И правильно делаешь, что не просишь, - сказала жрица, прежде чем
Фальвик успел ответить. - Вы слышали, парни? Ведьмак останется здесь на
три дня, ибо таково его желание. А я, жрица Великой Мелитэле, буду
принимать его у себя эти три дня, ибо таково мое желание. Передайте это
вашему Эреварду. Нет, не Эреварду. Его супружнице, благородной Эрмелле, и
добавьте, что если она хочет, чтобы не прерывались поставки афродизий из
моей аптеки, то пусть успокоит своего дюка. Пусть сдерживает его капризы и
фанаберии, которые все больше начинают смахивать на кретинизм.
- Довольно! - тонко крикнул Тайлес, и голос перешел у него в фальцет.
- Не желаю слушать, как какая-то шарлатанка оскорбляет моего сеньора и его
супругу! Не прощу такого неуважения! Отныне здесь будет править орден
Белой Розы. Конец вашим рассадникам тьмы и предрассудков. А я, рыцарь
Белой Розы...
- Слушай, ты, молокосос, - прервал Геральт, скверно ухмыльнувшись. -
Сдержи свой дурной язычишко. Ты разговариваешь с женщиной, которую должно
уважать. Тем более рыцарю Белой Розы. Правда, чтобы стать таковым,
последнее время достаточно внести в скарбницу Капитула тысячу новиградских
крон, потому-то орден и стал скопищем отпрысков ростовщиков и портняжек,
но какая-то порядочность в вас, надеюсь, еще сохранилась? Или я ошибаюсь?
Тайлес побледнел и потянулся за мечом.
- Фальвик, - сказал Геральт, не переставая усмехаться, - если он
вытянет меч, я отберу и отстегаю сопляка по заднице. А потом вышибу им
двери.
Тайлес дрожащей рукой вытащил из-за пояса железную перчатку и со
звоном кинул на пол к ногам ведьмака.
- Я смою оскорбление ордена твоей кровью, выродок! - взвизгнул он. -
Вызываю тебя на поединок! Выходи во двор!
- У тебя что-то упало, сынок, - спокойно произнесла Нэннеке. -
Подними, пожалуйста, здесь сорить не положено, здесь - храм. Фальвик,
уведи отсюда своего придурка, иначе это кончится несчастьем. Ты знаешь,
что надо передать Эреварду. Впрочем, я напишу ему личное письмо: вы не
вызываете у меня доверия. Убирайтесь отсюда. Найдете выход сами, надеюсь?
Фальвик, удерживая разъяренного Тайлеса железной хваткой, поклонился,
звякнув латами. Потом посмотрел в глаза ведьмаку. Ведьмак не улыбался.
Фальвик перекинул через плечо карминовый плащ.
- Это был не последний наш визит, почтенная Нэннеке, - сказал он. -
Мы вернемся.
- Именно этого я опасалась, - холодно ответила жрица, - К несчастью.
__________________________________________________________________________
МЕНЬШЕЕ ЗЛО
1
Первыми, как обычно, на него обратили внимание кошки и дети.
Полосатый котяра, дремавший на нагретой солнцем поленнице, приподнял
круглую голову, прижал уши, фыркнул и юркнул в крапиву. Трехгодовалый
Драгомир, сын рыбака Тригли, прилагавший на пороге хаты все усилия к тому,
чтобы еще больше испачкать и без того грязную рубашонку, раскричался,
уставившись полными слез глазами на проезжавшего мимо верхового. Ведьмак
ехал медленно, не пытаясь опередить воз с сеном, занимавший всю ширину
улицы. За ведьмаком, вытянув шею и то и дело сильно натягивая веревку,
трусил привязанный к луке седла навьюченный осел. Кроме обычного груза,
длинноухий трудяга тащил на спине большую штуковину, обернутую попоной.
Серо-белый бок осла покрывали черные полоски запекшейся крови.
Наконец воз свернул в боковую улочку, ведущую к амбарам и пристани,
от которой веяло бризом и несло смолой и воловьей мочой. Геральт поторопил
лошадь. Он оставил без внимания приглушенный крик торговки овощами,
уставившейся на костлявую, когтистую лапу, свисающую из-под попоны и
подпрыгивающую в такт шагам осла. Не оглянулся и на растущую кучку
возбужденных людей, следовавших за ним.
Перед домом войта, как обычно, было полно телег. Геральт соскочил с
кобылы, поправил меч на спине, перекинул узду через деревянную коновязь.
Толпа, следовавшая за ним, образовала вокруг осла полукольцо.
Вопли войта были слышны уже от самого входа в дом.
- Нельзя, говорю! Нельзя, мать твою! По-людски не понимаешь,
паршивец?
Геральт вошел. Перед войтом, низеньким и толстым, покрасневшим от
злости, стоял кмет, держа за шею вырывающегося гусака.
- А тебе чего... О Господи! Это ты, Геральт? Уж не ослеп ли я? - И
снова обращаясь к просителю, крикнул: - Забирай это, хамло! Оглох, что ли?
- Сказали, - бормотал крестьянин, косясь на гуся, - вот, дескать,
надыть чегой-то дать, уважаемый, потому как иначе-то...
- Кто сказал? - рявкнул войт. - Кто? Это что же, выходит, я взятки
беру? Не позволю, сказано тебе! Вон, сказано тебе! Привет, Геральт.
Скачать книгу [0.22 МБ]
Пирамида