- Ничего особенного.
Из-за раскрытого окна долетел грохот, треск ломаемого дерева и голос,
фальшиво, нескладно и нечленораздельно повторяющий припев популярной
непотребной песенки.
- Риггер. - Чародейка потянулась к очередному флакончику из стоящей
на столе солидной батареи, вынула пробку. В комнате запахло сиренью и
крыжовником. - Времена настали! В городе и то легко найти работу для
ведьмака. Нет нужды таскаться по пустырям. Знаешь, Истредд утверждает, что
это становится правилом. Место вымирающих в лесах и болотах существ
занимает что-то другое, какая-то новая мутация, приспособленная к
искусственной, созданной людьми среде.
Геральт, как всегда, поморщился при упоминании об Истредде. Он уже
пресытился постоянными ахами и охами Йеннифэр по поводу гениальности
Истредда. Даже если Истредд был прав.
- Истредд прав, - продолжала Йеннифэр, втирая в щеки и веки нечто,
пахнущее сиренью и крыжовником. - Посуди сам, псевдокрысы в каналах и
подвалах, риггеры на свалках, пласкуны в загаженных рвах и стоках,
прудовики в мельничных прудах. Какой-то симбиоз получается, не думаешь?
"И гули на кладбищах, пожирающие покойников на следующий же день
после похорон, - подумал Геральт, споласкивая мыльную пену. - Полный
симбиоз. Точно".
- Да. - Чародейка отставила флакончик и баночки. - В городах тоже
можно найти занятие для ведьмака. Думаю, когда-нибудь ты наконец осядешь в
каком-нибудь городе.
"Скорее меня удар хватит", - подумал он. Но вслух не сказал.
Противоречить Йеннифэр значило довести дело до скандала, а скандалить
с Йеннифэр было небезопасно.
- Ты закончил, Геральт?
- Да.
- Вылезай из лохани.
Йеннифэр, не вставая, небрежно махнула рукой и проговорила
заклинание. Вода из лохани вместе с той, что разлилась по полу и стекала с
Геральта, собралась в полупрозрачный шар и со свистом вылетела в окно.
Послышался громкий плеск.
- А, чтоб вас, сукины дети! - долетел снизу сердитый возглас. -
Некуда, что ли, обмылки плескать? Чтоб вас вши живьем зажрали, чтоб вас
сказило, чтоб вы сдохли!
Чародейка прикрыла окно.
- Черт побери, Йен, - захохотал ведьмак. - Могла бы откинуть
подальше.
- Могла, - буркнула она. - Да не хотела.
Йеннифэр взяла со стола светильник и подошла к Геральту. Белая ночная
рубашка, повторяющая все движения тела, делала ее невероятно
привлекательной. "Больше, чем будь она голой", - подумал он.
- Хочу тебя осмотреть, - сказала она. - Риггер мог оцарапать.
- Но не оцарапал. Я бы почувствовал.
- После эликсиров? Не смеши. После эликсиров ты не почувствуешь и
открытого перелома, пока торчащая кость не станет цепляться за живые
изгороди. А на риггере могло быть все, до столбняка и трупного яда
включительно. В случае чего, еще не поздно противодействовать. Повернись.
Он чувствовал на теле мягкое тепло светильника, случайные
прикосновения ее волос.
- Вроде бы все в порядке, - сказала она. - Ляг, пока эликсиры не
свалили с ног. Эти смеси чертовски опасны. Ты день ото дня постепенно
убиваешь себя.
- Я вынужден принимать их перед дракой.
Йеннифэр не ответила. Снова присела к зеркалу, медленно расчесала
черные, крутые, блестящие локоны. Она всегда расчесывала волосы перед тем,
как лечь в постель. Геральт считал это чудачеством, но обожал наблюдать за
ней во время этой процедуры и подозревал, что Йеннифэр это знала.
Ему вдруг стало очень холодно, а эликсиры буквально лихорадили его,
немела шея, по низу живота ходили водовороты тошноты. Он выругался под
нос, свалился на кровать, не переставая при этом глядеть на Йеннифэр.
Шевеление в углу обратило на себя его внимание. На криво прибитых к
стене, покрытых тенетами оленьих рогах сидела небольшая, черная как смоль
птица и, наклонив голову, глядела на ведьмака желтым неподвижным глазом.
- Что это, Йеннифэр? Откуда оно вылезло?
- Что? - повернула голову Йеннифэр. - Ах, это? Пустельга.
- Пустельга? Пустельги бывают рыжевато-крапчатые, а эта черная.
- Это магическая пустельга. Я ее сделала.
- Зачем?
- Нужно, - отрезала Йеннифэр. Геральт не стал задавать вопросов,
знал, что Йеннифэр не ответит.
- Идешь завтра к Истредду?
Чародейка отодвинула флакончик на край стола, спрятала гребень в
шкатулку и закрыла дверцы трельяжа.
- Иду. Утром. А что?
- Ничего.
Она легла рядом, не задув светильника. Она никогда не гасила свет, не
терпела спать в темноте. Светильник ли, фонарь ли, свеча ли должны были
догореть до конца.
Всегда. Еще одно чудачество. У Йеннифэр было невероятно много
чудачеств.
- Йен?
- А?
- Когда мы уедем?
- Не нуди. - Она дернула перину. - Мы здесь всего три дня, а ты
задаешь этот вопрос по меньшей мере трижды в день. Я сказала, у меня здесь
дела.
- С Истреддом?
- Да.
Он вздохнул и обнял ее, не скрывая намерений.
- Эй, - шепнула она. - Ты же принимал эликсиры...
- Ну и что?
- Ну и ничего. - Она захихикала, словно малая девчушка, прижалась к
нему, выгнувшись и приподнявшись, чтобы скинуть рубашку. Восхищение ее
наготой, как всегда, отозвалось у него дрожью в спине, мурашки побежали по
пальцам, соприкоснувшимся с ее кожей. Он дотронулся губами до ее грудей,
округлых и нежных, с такими бледными сосочками, что они выделялись только
формой. Запустил пальцы в ее волосы, пахнущие сиренью и крыжовником.
Скачать книгу [0.26 МБ]
Пирамида