Раньше же, в необычных, опасных для жизни обстоятельствах, например во время
стихийного бедствия, охваченная паникой толпа была способна даже на
преступление...
- Что значит - "преступление"? - спросил я. Тер-Хаар потер лоб,
улыбнулся как бы нехотя и сказал:
- Ах, по сути дела это все, вероятно, лишь мои непродуманные
гипотезы... пожалуй, я ошибаюсь: у нас слишком мало фактов, чтобы выводить
из них теорию. Впрочем, ты же знаешь, что я немного помешан на истории и
стремлюсь подходить ко всему с ее меркой.
На этом наша беседа прервалась. Вернувшись к себе, я хотел продумать
то, о чем рассказал мне Тер-Хаар. Я решил связаться с трионовой библиотекой
и прочитать какое-нибудь историческое исследование о толпе, но не сумел
разъяснить автоматам, что мне нужно, поэтому мое намерение осталось
невыполненным.
Прошел день, затем другой. Ничего особенного не случилось. Мы решили,
что кризис, вызванный ускорением, миновал; однако события, которые произошли
в дальнейшем, показали, как глубоко мы заблуждались. На другой день в
полдень ко мне ворвался Нильс; уже с порога он закричал:
- Доктор! Нечто необычайное! Пойдем скорей со мной!
- Что случилось?
Я подбежал к столику, на котором всегда лежал чемоданчик с
инструментами и медикаментами.
- Нет, не то, - сказал юноша уже спокойнее. - Кто-то выключил видео в
парке; скажу тебе - это отвратительное зрелище! Там уже собралось много
народу, идем!
Я пошел, вернее побежал за ним: своим возбуждением он заразил и меня.
Мы спустились вниз. Пройдя сквозь завесу из вьющихся растений, я
остановился как вкопанный.
На первом плане ничего не изменилось: за цветочными клумбами вздымала
свою черную гриву канадская ель, дальше виднелись скалы над ручьем и
глинистый холмик с беседкой, но на этом все кончалось. Несколько десятков
метров камня, земли и растений упирались в голую металлическую стену, уже не
прикрытую миражем безграничных просторов. Неподвижно, словно неживые, стояли
деревья, освещенные мутно-желтым светом электроламп, дальше - железные стены
и плоский потолок. Голубое небо исчезло без следа, воздух был нагрет и
неподвижен, как мертвый, ни малейшее дыхание ветерка не касалось ветвей.
Посреди сада собралось несколько десятков человек, всматривавшихся в
эти ужасные по своей выразительности обломки миража. Разрывая завесу плюща,
вбежал Ирьола, рассерженный, со сжатыми губами, за ним бежали несколько
видеопластиков. Они поднялись наверх. Мгновение спустя воцарился полный
мрак: видеопластики выключили свет, чтобы вновь пустить в ход свою
аппаратуру. И тогда случилось самое худшее: во мраке раздался крик:
- Долой этот обман! Пусть все останется как есть! Будем смотреть на
железные стены, довольно этой вечной лжи!
Последовала минута глухого молчания - и вдруг засверкало солнце, над
головами появилось голубое небо, по которому плыли белые облака.
Благоухающий, прохладный ветерок коснулся наших лиц, а маленький кусочек
земли, на котором мы стояли, расширился во все стороны и зазеленел до самого
горизонта. Люди вопросительно смотрели друг на друга, как бы стараясь найти
того, кто кричал во мраке, но никто не осмелился сказать ни слова. Хотя небо
и краски сада были воскрешены, мы в молчании поодиночке уходили отсюда.
Теперь было уже совершенно ясно: что-то должно случиться. Однако
предпринять что-нибудь заранее было невозможно, поскольку опасность лишь
висела в воздухе и никто не знал, против чего следовало бороться. Было
внесено предложение выключить двигатели (из запланированного ускорения в
семь тысяч километров в секунду мы пока достигли лишь двух тысяч восьмисот),
но астро-навигаторы решили, что это значило бы отступить перед
неизвестностью.
- Пусть произойдет самое худшее, - сказал Тер-Акониан, как бы отвечая
на слова, сказанные Трегубом два года назад, - пусть оно произойдет, тогда
мы будем бороться, иначе мы находились бы в постоянном неведении. Лучше
знать самое плохое.
Прошло пять дней напряженного, молчаливого ожидания. Однако ничего не
происходило. Двигатели, в том числе два запасных, продолжали ускорять
движение ракеты, все группы работали нормально, состоялся концерт, и я начал
убеждать себя в том, что врачи и астронавигаторы, как и все другие,
испытывая на себе вредное влияние путешествия, раздувают пустяки и пасуют
перед мнимыми опасностями.
На шестой день после событий в саду у нас в больнице были тяжелые роды.
Жизнь новорожденного висела на волоске, и два часа я не отходил от его
кроватки, у которой работал пульсатор, подающий кислород для дыхания, Это
занятие так поглотило меня, что я совсем забыл о недавних событиях. Но,
когда, утомленный до предела, я мыл руки в умывальнике, отгороженном
фаянсовой перегородкой, в зеркале я увидел свое лицо с лихорадочно
блестевшими глазами и почувствовал непонятную тревогу. Я попросил Анну
остаться при роженице и, сбросив запачканный кровью больничный халат,
выбежал из зала. Лифт спустил меня на нулевой ярус. Увидев освещенный
лампами пустой коридор, я облегченно вздохнул.
"Глупец, - сказал я себе, - ты позволяешь каким-то призракам
преследовать себя!" - но тем не менее продолжал идти дальше. У поворота я
услышал голоса; их звук, как хлыстом, подстегнул меня. В несколько прыжков я
подбежал к полукруглому преддверию люка.
Там, тесно сбившись, стояла спиной ко мне толпа людей. Она напирала на
человека, преграждавшего ей путь. Кругом царило полное молчание, лишь
раздавалось тяжелое дыхание, как при борьбе. В одном из стоявших ко мне
ближе всех я узнал Диоклеса.
- Что тут происходит? - с трудом спросил я. Никто мне не ответил.
Кто-то из толпы посмотрел на меня, - его глаза показались мне совсем белыми.
Потом послышался сдавленный, охваченный внутренней дрожью голос:
- Хотим выйти!
- Там пустота! - воскликнул человек, стоявший лицом к толпе.
Я узнал его: это был Ирьола.
- Пусти нас! - закричало несколько голосов сразу.
- Безумцы! - воскликнул Ирьола. - Там смерть! Слышите! Смерть!
- Там свобода! - отозвался эхом кто-то из толпы. А Диоклес - это был он
- крикнул:
- Ты не имеешь права останавливать нас!
Ирьолу толкнули, он отступил в глубь люка. На фоне освещенной плиты
резко выделялся его темный силуэт. Он кричал, и его голос, искажаемый эхом,
гремел:
Скачать книгу [0.29 МБ]
Пирамида