Он был, похоже, очень доволен собой.
"Видно, полезен будет ему этот план!" - пронеслась у меня в голове
молниеносная мысль. Эрмс, ничуть не смутившись, прервал пение на полуслове,
усмехнулся и заговорил со мной:
- Да, поймали вы меня! Что поделаешь! Да, лодырничал - факт. Чего
только не делаешь иногда, чтобы окончательно не заели бумажки. Вы за книгой,
да? Пожалуйста, вон она лежит. Вы меня удивили: даже на службе занимаетесь
этим... самообразованием. О, тут еще ваши бумаги.
Встав, он подал мне и то и другое. Я поблагодарил его кивком и хотел
уже выйти, как вдруг повернулся и, стоя так, чтобы видеть его через плечо,
бросил:
- Да, вот еще...
Я обратился к нему по-простому в первый раз, до сих пор я всегда
добавлял "майор". Он перестал улыбаться.
- Слушаю.
- Весь наш разговор - это был шифр?
- Но...
- Это был шифр, - с упорством повторил я.
У меня было впечатление, что мне даже удалось усмехнуться.
- Правда? Все - шифр!
Он стоял за столом с полуоткрытым ртом. В такой позе я его и оставил,
прикрыв за собой дверь.
8
Я ушел оттуда почти бегом, словно опасался, что он будет за мной
гнаться.
Зачем мне все это понадобилось?
Может, я хотел напугать его? Но я мог бы и не тратить на это свои силы:
он наверняка был уверен, что ему нечего бояться меня, бессильного,
запутавшегося в сети, концы которой он и ему подобные надежно держат в
руках.
Как бы там ни было, я снова испытывал душевный подъем. Почему?
Задумавшись над этим, я пришел к выводу, что причиной был Эрмс - не из-за
его пустой болтовни, конечно же, этой видимости радушия и внимательности,
которым я на минуту поверил только потому, что очень этого хотел, а из-за
подсмотренного в дверях, ибо если - так примерно выглядел ход моих мыслей -
он, занимая такой пост, был агентом _тех_, это значило, что можно ввести в
заблуждение, обмануть и перехитрить Здание в самом сердце его, в
кардинальных узлах, а потому далеко ему до абсолютной безошибочности, и
всеведение его - лишь плод моего воображения. Это, само по себе мрачное,
открытие отворяло передо мной лазейку, пожалуй, самым неожиданным для меня
образом.
На полпути в Секцию Поступлений я вдруг задумался. Они хотели, чтобы я
туда пошел, поэтому следовало поступить иначе, дабы вырваться из
заколдованного круга заранее предусмотренных для меня действий. Куда я мог,
однако, пойти? Никуда - и он прекрасно об этом знал. Оставалась только
ванная. В конце концов, она была не таким уж плохим выходом. Там я мог в
тишине и одиночестве подумать, переварить события, уже слишком
многочисленные, попытаться связать их в одно целое, взглянуть на них под
иным углом зрения, наконец, хотя бы просто побриться. А то с этой колючей
щетиной я слишком выделялся среди сотрудников Здания, и кто знает, не из-за
особого ли приказа они все делают вид, что совершенно этого не замечают?
Я поднялся на лифте вверх, в ту ванную, в которой недавно обнаружил
бритву, забрал ее оттуда и вернулся вниз - к себе, как я назвал мысленно это
место.
Перед самой дверью моей ванной комнаты мне вдруг показалось, что когда
я в задумчивости первый раз уходил от него, Эрмс упомянул, что мне не мешало
бы побриться. Не предвидел ли он и эту альтернативу? Я долго стоял в
коридоре, тупо уставившись на белую дверь. Так, значит, не входить?
Но, в конце концов, от этого действительно ничего не зависело! Я мог,
впрочем, побрившись, сидеть здесь в уединении сколько захочу - уж этого-то
он наверняка заранее предусмотреть не мог!
Я вошел осторожно, хотя и привык к пустоте, которая всегда здесь
царила.
Передняя с зеркалом на стене освещена другой, вроде бы более сильной
лампой, но, может быть, мне это только показалось. Я отворил дверь в комнату
с ванной и почти тут же закрыл ее: в ней кто-то был. Какой-то человек лежал
почти на том же самом месте, что ранее и я, рядом с ванной, подложив под
голову полотенце. Первой моей мыслью было уйти, но я ее отмел. "От меня
ожидают, что я убегу, - решил я. - Это было бы самым естественным, а потому
- я остаюсь".
Так я и поступил. Я на цыпочках двинулся к спящему, но когда с шумом
споткнулся о порог, он даже не вздрогнул. Он спал, как убитый. С того
положения, с которого я на него смотрел - со стороны головы, которая
находилась в каком-нибудь метре от моих ног, - даже если бы я видел его
раньше, то все равно узнать бы не смог. Впрочем, у меня не создалось
впечатления, что я его когда-то встречал. Он был в штатском, без пиджака,
которым укрылся до пояса. Снятые туфли стояли перед ванной. Поверх слегка
испачканной у манжет рубашки в полоску он носил тонкий свитер. Под голову он
сунул кулак, обернутый полотенцем, и бесшумно шевелился в мерном ритме
спокойного дыхания.
"Какое мне до этого дело? - подумал я. - Есть ведь и другие ванные. Я
могу в любой момент переселиться, куда захочу". Это я говорил себе, чтобы
успокоиться. На самом же деле мысль о переезде была, собственно говоря,
смешна, ибо что мне было переносить, кроме самого себя?
Я решил воспользоваться тем, что он спит, и побриться. В этом поступке
вроде бы не было ничего предосудительного или недозволенного.
Принесенную бритву я положил на полочку под зеркалом. Мне пришлось
перегнуться над лежащим на полу человеком, чтобы взять мыло из пластмассовой
сеточки над ванной. Пустив в умывальник струйку теплой воды, я бросил взгляд
в сторону спящего, но он по-прежнему никак не реагировал, и я отвернулся к
зеркалу. Мое лицо выглядело действительно не очень приятно, напоминая лицо
каторжника. Щетина сделала его темнее и при этом как бы худее. Вероятно, еще
три-четыре дня - и у меня была бы уже борода. Лицо я намылил с некоторым
трудом, потому что кисточки не было, зато бритва оказалась очень острой.
Человек на полу теперь мне уже совсем не мешал, поскольку я погрузился в
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида