Прошло несколько часов. Какими долгими показались они мне! Я даже не
пытался забыться сном. Тысячи несвязных мыслей одолевали мой мозг. Они
уносили меня в какую-то фантастическую страну, между тем как "Грозный" -
это воздушное чудовище - уносил меня в пространство. При своей бешеной
скорости, куда умчится он за эту бесконечную ночь? Я вспомнил о
невероятном путешествии "Альбатроса", - рассказ о нем мистера Прудента и
Фила Эванса был опубликован Уэлдонским клубом. То, что проделал
Робур-Завоеватель на своем "Альбатросе", он вполне мог проделать и на
своем "Грозном", и даже с меньшим трудом: ведь теперь он властвовал
одновременно над землей, воздухом и морями...
Наконец, первые утренние лучи осветили мою каюту. Разрешат ли мне выйти
на палубу, как тогда, на озере Эри?
Я толкнул крышку люка, она отворилась.
Я наполовину высунулся наружу.
"Грозный" несся над беспредельным океаном, на высоте тысячи или тысячи
двухсот футов.
Робура не было видно; должно быть, он наблюдал за работой машин.
Тэрнер стоял у руля, его товарищ - на носу.
Оказавшись на палубе, я увидел то, чего не мог видеть во время ночного
перелета от Ниагарского водопада до Грейт-Эйри, - увидел, как действуют
два огромные крыла, взмахивавшие у левого и правого бортов, меж тем как
турбины бешено вращались под платформой аппарата.
Судя по положению солнца, стоявшего несколькими градусами выше
горизонта, мы летели к югу. И, следовательно, если "Грозный", перелетев
через стены Грейт-Эйри, не изменил направления, под нами простирались воды
Мексиканского залива.
День обещал быть жарким, густые свинцовые тучи поднимались с запада.
Эти предвестники близкой грозы, конечно, не ускользнули от взгляда Робура,
когда часов около восьми утра он вышел на палубу и сменил Тэрнера. Быть
может, он вспомнил о том смерче, который чуть не погубил его "Альбатрос",
и о страшном циклоне в антарктических областях, от которого он спасся
только чудом.
Правда, то, чего не мог в этих условиях сделать "Альбатрос", было
возможно для "Грозного". Он уйдет из воздушных сфер, где будут бороться
стихии, спустится на поверхность моря, а если волнение и там окажется
слишком сильным, он сумеет найти убежище в спокойных морских глубинах.
Впрочем, по каким-то ему одному понятным признакам Робур, видимо,
решил, что в этот день грозы не будет, и продолжал свой полет. И если в
полдень он опустился на поверхность воды, то отнюдь не из страха перед
бурей. "Грозный" - морская птица, вроде фрегата или альциона, которые
умеют отдыхать на воде; разница только в том, что его металлические
органы, приводимые в движение неистощимой электрической энергией, не знают
усталости.
Широкая водная пелена была пустынна. Ни паруса, ни дымка не виднелось
даже на самом краю горизонта. Значит, полет "Грозного" в беспредельном
воздушном пространстве никем не мог быть замечен.
День прошел без приключений. "Грозный" подвигался вперед со средней
скоростью. Я не понимал намерений капитана. Продолжая плыть в том же
направлении, мы должны были встретить на своем пути какой-либо из Больших
Антильских островов, а затем, в глубине залива, побережье Венесуэлы или
Колумбии. Впрочем, вполне, возможно, что аппарат снова поднимется в воздух
и перелетит через длинный перешеек Гватемалы и Никарагуа, чтобы поскорее
добраться до острова Икс в Тихом океане.
Наступил вечер, солнце скрылось за кроваво-красным горизонтом, море
светилось фосфорическим блеском. "Грозный" поднимал вокруг себя целое
облако сверкающих искр. Употребляя излюбленное выражение моряков, нас
ожидала "собачья погода".
Видимо, то же думал и Робур. Меня заставили спуститься в каюту, и
крышка люка снова захлопнулась.
Через несколько секунд до меня донеслись знакомые звуки, и я понял, что
аппарат погружается в воду. В самом деле, через пять минут он мирно плыл в
морской глубине.
Страшно измученный усталостью и тревогами, я уснул крепким сном, на
этот раз не вызванным никакими снотворными снадобьями.
Когда я проснулся (сколько часов я проспал - не знаю), судно все еще
находилось под водой.
Вскоре, однако, оно опять всплыло на поверхность. Дневной свет хлынул в
иллюминаторы, сразу почувствовалась бортовая и килевая качка; море сильно
волновалось.
Мою каюту отперли, я снова сел у входа и поспешил взглянуть на небо.
С северо-запада шла гроза, тяжелые тучи то и дело пронизывались яркими
вспышками молний. Уже гремели отдаленные раскаты грома, которые
многократно повторяло эхо.
Я был поражен, более того, испуган быстротой, с которой надвигалась
гроза. Ни один корабль не успел бы спустить паруса, - так стремителен и
резок был ее натиск.
И вот, словно пробив преграду облаков, с неслыханной яростью налетел
шквал. Море вдруг вздыбилось. Неистово бушующие волны перекатывались через
палубу "Грозного". Не уцепись я так крепко за поручни, меня бы непременно
вышвырнуло за борт.
Оставался только один выход - превратить аппарат в подводную лодку. В
каких-нибудь десяти фугах под водой он вновь обрел бы спокойствие и
безопасность. Бороться долее с яростным натиском этих взбесившихся валов
было невозможно.
Робур неподвижно стоял у руля. Я ожидал, что вот-вот мне прикажут
спуститься в мою каюту, но приказания не последовало. Да и вообще никаких
приготовлений к тому, чтобы превратить лодку в подводную, не было видно.
Глаза капитана горели. Он бесстрашно взирал на эту бурю, словно бросая
ей вызов, словно считая, себя неуязвимым. Нельзя было терять ни мгновения,
а он, по-видимому, и не думал уходить под воду.
Нет, он стоял все с тем же высокомерным видом, с горделивым видом
человека, считающего себя выше всего человечества. Глядя на него, я с
ужасом спросил себя, уж не является ли он каким-то фантастическим
существом, выходцем из другого, нереального мира.
И вдруг он заговорил.
- Я... я Робур! Властелин мира! - донеслось до меня сквозь свист
урагана и раскаты грома.
Он махнул рукой, и Тэрнер с товарищем, видимо, поняли его жест. То был
приказ, и эти несчастные, такие же безумцы, как их капитан, не колеблясь
выполнили его.
Скачать книгу [0.11 МБ]
Пирамида