Картер подумал о том, что сделают с ОМСС газеты, если эта миссия
провалится.
Он слышал речи, которые будут произнесены политическими деятелями
страны, а так же другой стороны. Насколько будет ограничена деятельность
ОМСС? И сколько понадобится месяцев - или лет - чтобы им снова обрести
себя?
Он начал в уме составлять письмо об отставке.
- Мы вошли непосредственно в мозг, - объявил Оуэнс со сдерживаемым
волнением.
Он снова включил освещение корабля, и все стали смотреть вперед и
изумлением, которое на какое-то время вытеснило из их сознания все
остальное, даже мысль о кульминационной точке миссии.
- Как изумительно, - пробормотал Дьювал. - Вершина творения.
Грант на мгновение почувствовал то же самое. Действительно,
человеческий мозг представляет собой наиболее сложный объект во вселенной,
упакованный в минимально возможный объем.
Вокруг них стояла тишина. Клетки, которые они могли рассмотреть, были
неровными, неодинаковыми, с выступавшими здесь и там древовидными
волокнами, похожими на куст ежевики.
Пока они плыли через промежуточную жидкость вдоль проходов между
клетками, они могли видеть переплетавшиеся над головой ветви волокон, а в
какой-о момент они прошли под чем-то, похожими на искривленные сучки
деревьев древнего леса.
- Посмотрите - они не касаются друг друга, - сказал Дьювал. - Можно
ясно различить синапсы. Всегда есть зазор, который может быть преодолен
химическим путем.
- Они кажутся наполненными светом, - заметила Кора.
- Просто иллюзия, - ответил Мичелз с ноткой раздражения в голосе. -
Выкидывает фокусы отраженный миниатюризированный свет. Он не дает реальной
картины.
- Откуда вы знаете? - тут же возразил Дьювал. - Это важная область
для изучения. Отражение миниатюризированного света обязательно тонко
реагирует в соответствии с содержимым молекул клетки. Могу предсказать,
что этот вид отражения станет более могучим средством для изучения
микроструктуры клеток, чем любое из ныне существующих. И, может быть,
исследовательская техника, которая родится в результате нашей миссии,
будет намного более важным делом, чем судьба Бенеша.
- Вы собираетесь таким образом оправдаться, доктор? - спросил Мичелз.
Дьювал покраснел.
- Извольте объяснится!
- Не сейчас! - повелительно произнес Грант. - Больше ни одного слова,
джентльмены.
Дьювал сделал глубокий вдох и отвернулся к окну.
- Но тем не менее, вы видите свет? Посмотрите наверх. Понаблюдайте за
ветвями, когда они приблизятся.
- Я его вижу, - сказал Грант.
Это не было обычное мерцающее отражение, которое они видели в других
местах тела, вспыхивающее то здесь, то там и выглядевшее, как густое
облако огненных мушек. Вместо этого здесь искра света пробегала вдоль
ветви, и новая вспыхивала еще до того, как прежняя доходила до конца.
- Знаете на что это похоже? - сказал Оуэнс. - Кто-нибудь видел
старинные рекламы, которые писались с помощью электрических лампочек? С
бегущими светлыми и темными пятнами?
- Да, - сказала Кора. - Это очень похоже. Но почему?
- Когда раздражается нервное волокно, по нему проносится волна
деполяризации, - пояснил Дьювал. - Изменяется концентрация ионов, ионы
натрия проникают в клетки. Это изменяет величину заряда внутри и снаружи и
снижает электрический потенциал. Каким-то образом это воздействует на
отражение миниатюризированного света, который в этом случае играет именно
ту роль, на которую я указывал, и то, что мы видим, представляет собой
деполяризованную волну.
Теперь, когда Кора обратила внимание на это явление - или потому, что
они продвинулись еще дальше в мозг - бегущие волны вспышек были видны
повсюду. Они взбегали и опускались по волокнам, переплетаясь в
невообразимо сложную систему, в которой на первый взгляд не было заметно
никакого порядка, но которая тем не менее все же давала ощущение порядка.
- То, что мы видим, - сказал Дьювал, - представляет собой
человеческую сущность. Клетки - это мозг с физической точки зрения, но эти
бегущие мысли представляют собой мысль, человеческое сознание.
- Разве это сущность? - грубо спросил мичелз. - А я было подумал, что
это душа. Где же человеческая душа, Дьювал?
- Вы считаете, что ее не существует, потому что я не могу ткнуть в
нее пальцем? - отпарировал Дьювал. - А где же гениальность Бенеша? Ведь мы
находимся в мозгу. Покажите мне его гениальность.
- Довольно! - сказал Грант.
- Мы почти на месте! - крикнул Мичелз Оуэнсу. - Сверните в капилляр в
обозначенной точке. Только влезьте в него.
- Это внушает благоговейный страх, - задумчиво сказал Дьювал. - Мы не
просто в мозгу человека. Здесь, вокруг нас, мозг научного гения, такого,
которого я мог бы поставить в один рад с Ньютоном.
Он замолчал на минуту, потом процитировал:...
- Где статуя стоит Ньютона,
С призмой и лицом безмолвным
- Навеки в мрамор воплощенный разум...
Грант вклинился почтительным шепотом:...
Неведомое море мысли бороздящий.
Оба на мгновение умолкли, а потом Грант сказал:
- Вы считаете, Вудсворд когда-либо думал об этом или мог подумать,
когда говорил о "неведомом море мысли"? Это ведь буквально море мысли, не
правда ли? И неведомое к тому же.
- Я никогда не думала, что вы любите поэзию, Грант, - сказала Кора.
Грант кивнул.
- Только мускулы, никакого мозга. Вот кто я.
- Не обижайтесь.
- Когда вы кончите бормотать стихи, джентльмены, - сказал Мичелз, -
посмотрите вперед.
Он указал пальцем. Они снова были в потоке крови, но красные кровяные
тельца (с голубоватым оттенком) двигались не в каком-то определенном
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида
