считываются контрольным электронным устройством.
Ключ?.. Таких прежде Лэнгдон никогда не видел.
– Переверните и взгляните на другую сторону, – сказала она, выехав на другую
полосу. И проехала очередной перекресток.
Лэнгдон перевернул ключ и буквально раскрыл рот от изумления. В центре креста
красовалась искусно выгравированная лилия, fleur de lis, с инициалами P. S.
– Софи! – воскликнул он. – Но это же геральдическая лилия, о которой я вам
говорил. Официальный герб Приората Сиона.
Она кивнула:
– А я говорила, что видела этот ключ давным давно, еще девочкой. И дед просил
никому о нем не рассказывать.
Лэнгдон не сводил глаз с необычного ключа. Странное сочетание: высокие лазерные
технологии и вековой давности символ. Этот ключ – словно мостик, соединяющий
прошлое с настоящим.
– И еще дед сказал мне, что ключ открывает шкатулку, где он хранит много разных
секретов.
При одной только мысли о том, какого рода секреты мог хранить Жак Соньер, у
Лэнгдона по спине пробежали мурашки. Но что именно делало братство с этим
футуристическим ключом, невозможно было представить. Похоже, Приорат существовал
ради единственной цели: хранить свою тайну. Секрет невероятной непобедимой силы
и власти. Но при чем здесь этот ключ?
– Скажите, а вы знаете, что он открывает? Ну хоть по крайней мере догадываетесь?
Софи была явно разочарована.
– Я надеялась... вы это знаете.
Лэнгдон молчал, вертя странный ключ в руках.
– Похож на христианский, – добавила Софи.
Лэнгдон вовсе не был в этом уверен. Головка ключа ничуть не походила на
традиционный христианский крест с более короткой горизонтальной перекладиной.
Нет, крест был квадратным – все четыре конца равной длины – такие существовали
за полторы тысячи лет до христианской эпохи. Ни один на свете христианин не
пользовался таким крестом, предпочитая ему другой, ставший затем традиционным.
Латинский крест, использовавшийся еще древними римлянами в качестве орудия
пыток. Лэнгдона всегда удивлял один факт: очень немногие христиане, видевшие
распятие, знали, что в самом названии символа заложен чуждый истинному
христианину смысл. Ведь слова «крест» и «распинать» («cross», «crucifix»)
происходят от латинского «cruciare» – «мучить, подвергать пыткам».
– Единственное, что я могу сказать, Софи, – начал он, – так это то, что такие
равносторонние кресты считались «мирными». Квадратная конфигурация не позволяет
использовать их при казни или пытке, а их одинаковые вертикальные и
горизонтальные элементы символизируют собой единение мужского и женского начал,
что вполне соответствует философии братства.
Софи устало взглянула на него:
– Так, значит, никаких идей, да?
– Никаких, – хмуро ответил Лэнгдон.
– Ладно. А сейчас сворачиваем с главной дороги. – Софи покосилась в зеркальце
бокового вида – Нам надо попасть в безопасное место. Там и подумаем, что может
открыть этот ключ.
Лэнгдон с тоской вспомнил о своем уютном номере в «Ритце». Нет, совершенно ясно,
что им туда нельзя.
– Как насчет моих коллег из Американского университета Парижа?
– Слишком предсказуемо. Фаш непременно проверит все адреса.
– Но ведь у вас должны быть какие то знакомые. Вы же здесь живете.
– Фаш проверит все мои телефонные звонки и электронную почту. Переговорит с
коллегами по работе. И сразу выявит, с кем я общаюсь. А снимать номер в отеле
тоже не имеет смысла, ведь там требуется регистрация.
Лэнгдон снова подумал о том же: а не лучше ли было ему сразу сдаться Фашу еще в
Лувре?
– Давайте позвоним в посольство. Я объясню ситуацию, и посольство пошлет за нами
своих людей. Назначим место встречи и...
– Встречи? – Софи обернулась и взглянула на него как на сумасшедшего. – Да вы, я
вижу, просто грезите наяву, Роберт. Юрисдикция вашего посольства
распространяется только на его территорию. Стоит им послать за нами своего
человека, и его можно будет обвинить в пособничестве преступникам, которых
разыскивает французская полиция. Этого никак нельзя допускать. Одно дело, если
вы пройдете на территорию посольства и попросите там убежища, и совсем другое –
просить их нарушать существующий во Франции закон. – Она покачала головой. –
Попробуйте позвонить прямо сейчас в свое посольство. И я заранее знаю, что вам
ответят. Скажут, что в целях исключения дальнейших неприятностей вы должны
сдаться Фашу. Ну и, естественно, пообещают использовать все свои дипломатические
каналы для облегчения вашего положения и справедливого суда. – Она взглянула на
витрины роскошных магазинов, выстроившихся вдоль Елисейских полей – Сколько у
вас при себе наличных?
Лэнгдон заглянул в бумажник.
– Сто долларов. Несколько евро. А что?
– Кредитные карты?
– Да, конечно.
Софи прибавила скорость, и Лэнгдон понял, что у нее созрел какой то план.
Впереди, в конце Елисейских полей, высилась Триумфальная арка, монумент высотой
154 фута, построенный еще Наполеоном для увековечения собственных военных побед.
Прямо за ней находился круг с девяти полосным движением.
Приближаясь к нему, Софи посмотрела в зеркальце заднего вида.
– Пока вроде бы оторвались, – сказала она. – Но и пяти минут не протянем, если
останемся в этой машине.
А потому надо украсть другую, подумал Лэнгдон, раз уж мы все равно преступники.
– Что собираетесь делать?
– Сейчас поймете, – ответила Софи и резко свернула на круг.
Лэнгдон промолчал. За сегодняшний вечер он уже не раз полагался на эту женщину,
и вот к чему это привело. Он отогнул рукав пиджака, взглянул на часы. То были
коллекционные механические наручные часы с изображением Микки Мауса, подарок
родителей на десятилетие. На циферблат люди часто поглядывали с недоумением, но
Лэнгдон носил только эти часы. Знакомство с диснеевской анимацией послужило
своеобразным толчком, именно с тех пор он стал интересоваться магией формы и
цвета; и теперь Микки Маус служил Лэнгдону ежедневным напоминанием об этом и
позволял оставаться молодым в душе. Впрочем, в этот момент Микки Маус показывал
весьма позднее время. 02.51.
– Забавные часы, – заметила Софи, покосившись на запястье Лэнгдона, и направила
машину по кругу против часовой стрелки.
– Долгая история, – ответил он и поправил рукав пиджака.
– Да уж, наверное, – с улыбкой сказала Софи и съехала с круга. Теперь они
направлялись на север от центра города. Пролетев два перекрестка на зеленый
Пирамида