Элементарная деформация пространства-времени в складках десплузионных
слоев при наложении параллельных пространств... В этом только солдаты да
техники могут сомневаться..." И он, морщась, трогал кончиками пальцев
висок, где пульсирующе ныло от непрерывного треска печатающих устройств,
выдававших бесконечные ленты суждений крупнейших авторитетов из Академии
наук, а также предложений руки и меча от былых соратников флагмана
Макомбера.
Мягко сияло на шалонике полночное солнце, с шелестом накатывались на
галечный берег черные волны, сонно почирикивали птицы в ветвях северных
яблонь... а вот гренландские киты уже прошли на восток, и прохладный ветер
с океана не доносил ни звука.
Ваня сразу же, как только закончился военный совет, куда-то улетел.
Знакомиться с научно-техническими ориентировками из Академии наук он
отказался. "У меня свои источники информации, - загадочно сказал он. -
Посмотрим, чьи вернее..." Поцеловал Тзану и исчез.
А Тзана стояла у перил веранды и смотрела в океан. Когда вошел Арамис
и повалился в кресло у стола, уставленного местными яствами и
всепланетными напитками, она не обернулась, но через минуту произнесла:
- Дядя Арамис, ведь у вас есть дети?
Арамис, сооружавший себе увесистый бутерброд из крабов, морской
капусты и майонеза, задумчиво замер.
- Хм... - проворчал он. - Как тебе сказать... Что-то такое безусловно
есть. Дома всегда толкутся какие-то сопляки и соплячки. Меня они любят, я
их тоже...
Тзана, по-прежнему не оборачиваясь, проговорила:
- А вот у меня, может быть, никогда не будет детей.
Арамис не нашел что ответить. Впрочем, он и не искал.
Если бы кто-нибудь в эту ночь отошел от крыльца веранды на десяток
шагов к югу, то, оказавшись над распахнутым люком в конуру Двуглавого Юла,
услышал бы возбужденные голоса.
Двуглавый Юл не пожалел для старого врага царской водки, и Мээс был
вдребезги пьян.
- Я жалок! - рыдал он, топорща крылья. - У меня нет Родины! Все они
там взяли в хоботы оружие, а я сбежал!.. Сбежал, как последняя гадина!
Предал всех! Ты меня понимаешь, Юл? Повесь меня! Повисну с удовольствием!
За хобот!
Ему ответил рокочущий баритон правой головы Двуглавого Юла:
- Дрыхни, скотина. Ложись и дрыхни. Ишь, развоевался, виселицу ему!
Да кому ты нужен, слонопингвин недоделанный! Вонищи от тебя не оберешься -
вешать тебя... Дрыхни, тебе говорят, а то сейчас по ушам!
7
Прекрасен и обычен на планете Земля и в ее окрестностях был день
20-го июля 2222-го года нашей эры, от начала же Великой Революции -
305-го.
Прекрасен и обычен был этот день для всего Человечества - за
исключением нескольких сотен граждан его, участвующих в операции
"Контратака вовнутрь".
В полдень по мировому времени трое из них высадились с гидроплана на
северном берегу острова Черная Скала. Пилот, всю дорогу молчавший, пожал
на прощанье с хрустом три руки, а перед тем, как дать газ, вдруг проорал
на весь Великий, или Тихий, океан:
- Если что с вами случится, пусть эта сволочь знает - мы разметаем
чертовское гнездо, мы перероем все пространства и времена, но отыщем их
притон, и тогда мы сожжем мерзавцев, так что и воронам нечего будет
расклевывать!..
На это флагман Макомбер, быстренько оглядевшись, проворчал:
- Ну-ну, не надувайтесь так, не надо. Чтоб разметать и сжечь, кому
ума недоставало?
Ваня изобразил на физиономии милую улыбку.
А Двуглавый Юл слегка задрожал в душе: он-то знал, что угроза пилота
- ох, какая не пустая похвальба! Воображение у бывшего пирата было, прямо
скажем, довольно тусклое, но и его достало на то, чтобы отчетливо
представить себя на месте Великого Спрута, когда земляне... Двуглавый Юл
снова слегка задрожал и постарался думать о приятном. При этом он
машинально поправил черную повязку на правом глазу правой головы.
Гидроплан улетел, и они остались одни.
Собственно, что значит - одни? Позавчера случайно пролетавший над
островом вертолет с опознавательными знаками Морвет-службы уронил по
рассеянности на скалы и в прибрежные воды полторы тысячи бесцветных
капелек величиной с булавочную головку, полторы тысячи нейтринных
телепередатчиков, немедленно начавших неутомимые репортажи об острове и
его ближних окрестностях на полторы тысячи экранов в штабе на шестнадцатом
этаже Дворца Совета.
Необходимо было увидеть, КАК ЭТО ПРОИЗОЙДЕТ.
А вообще-то говоря, подходящая гипотеза была выработана и признана
наиболее полно отвечающей известным фактам. Современная наука уже
утвердилась в представлении о Метакосмосе как о совокупности всех мыслимых
и немыслимых пространственно-временных систем. Известны были пространства
параллельные и перпендикулярные, пространства с прямым, обратным и
ортогональным течением времени, вероятностные пространства с числом
измерений большим и меньшим трех, пространства, замкнутые на себя, и
пространства, разомкнутые в реальную бесконечность, и прочие головоломные,
представляемые только математически квази-, псевдо- и эсэкосмосы, которые
простому человеку, какому-нибудь художнику или артисту не приведи бог
пригрозить в час отдыха после слишком плотного обеда. А уж коли приснится
такое простому художнику или артисту, то выскочит он из гамака или из
покойного кресла, задыхаясь, отплевываясь, ошалело поводя налитыми
очами... и побежит наш художник-артист, даже не причесавшись, к любимой
своей жене или невесте и трясущимся голосом потребует, чтобы она поклялась
ему немедленно, что никогда, никогда, никогда... а что "никогда", он и не
выговорит, потому что и сам не знает...
В частности, разработана была гипотеза так называемой "матрешки
пространств". Разработали ее давно, да так и забыли за совершенной
непрактичностью, суть же ее заключалась в признании возможности системы
пространственно-временных континуумов, вложенных друг в друга на манер
известной древнерусской игрушки. Метрика этих вложенных друг в друга
космосов строго скоррелирована известным постулатом, гласящим, что
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида