Тут председатель извлек из нагрудного кармана лист бумаги, вздел на
нос старинные очки и стал читать:
- "Первое. Имеет место грубый шантаж со стороны внеземного
противника, хорошо оснащенного технически, безнадежно отсталого
психологически и решительно ничем не обремененного морально-этически.
Второе. Нашим слабым местом является отсутствие сведений о
местоположении противника и о его способах ведения боевых действий.
Третье. Слабым местом противника является его крайняя нужда в
чудо-докторе, послужившая единственной причиной всей авантюрной затеи.
Четвертое. Нет никакой необходимости объявлять всепланетную тревогу.
Для ликвидации инцидента достаточно выделить одного человека с хорошим
опытом, наделив его от имени Всемирного совета полномочиями привлекать к
решению этой задачи любых добровольцев, любые источники информации, любые
механические устройства и любые энергетические датчики, которые он сочтет
нужным использовать". Вот так, милый флагман.
Председатель спрятал листок и снял очки.
- Вы уже догадались, флагман Макомбер, - строго сказал он, - что
Комиссия по чрезвычайным происшествиям избрала своим уполномоченным для
этого дела именно вас!
Флагман Макомбер вздрогнул.
- Простите, благородный Атос, - произнес он виновато. - Вы что-то
говорили?
Атос пристально смотрел на него.
- Дорогой Макомбер, - тихо сказал он. - Будем считать, что
неофициальная часть нашей беседы закончена. Предлагаю перейти к деловой
части. Чем могу вам служить?
Глухой утробный рык донесся с океана. Флагман Макомбер, напрягая
зрение, всмотрелся в темную синеву под четкой линией горизонта. Там
медленно вздымались в утренний воздух столбики снежно-белого пара: киты
все шли и шли, и не было им конца.
- Благородный Атос, - проговорил флагман Макомбер. - Я обращаюсь к
вам как уполномоченный Комиссии по чрезвычайным происшествиям. Прошу
выслушать меня с наивозможным вниманием...
6
Не на шутку горячее солнце давно перевалило через стрик и отлого
катилось к обеднику.
Утомленные деловой частью беседы и слегка подавленные навалившейся на
них ответственностью, спали в саду, растянувшись в тени прямо на траве,
Атос и флагман Макомбер. При этом Атосу снилась Тзана, девица с Бангу, у
которой, впрочем, было почему-то Галино лицо, а флагман Макомбер видел во
сне извивающегося в конвульсиях Великого Спрута, которого он, впрочем,
наяву никогда не видел.
Двуглавый Юл сидел подле люка в свою конуру, из которой тянуло
приятным холодком, чинил защелку обширного белого зонтика и рассеянно
болтал с домашним роботом. Ему было без всяких объяснений приказано никуда
не отлучаться, и он страдал от любопытства.
Передатчик-автомат уже выслал на записывающее устройство личных
секретарей-приемников Портоса и Арамиса краткое изложение событий,
разработанный план действий и приглашение прибыть к Атосу к семнадцати по
местному времени.
В Сайылыкский кошачий заповедник за младшим смотрителем, временным
гражданином Человечества Мээсом был выслан аэрокар с приказом
уполномоченного Комиссии по чрезвычайным происшествиям.
И случилось так, что как раз в это самое время в дом своих родителей
в Шуэньяуне (если читатель не знает, поясняем, что это почти в центре
Бирманской коммуны) нагрянул Ваня со своей Принцессой Тзаной.
Вообще, надо сказать, нагрянывание было у Вани излюбленным способом
появляться в заданном месте. Нагрянет, бывало, и поля на три километра в
окружности оглашаются радостными голосами детишек, летит строгое
педагогическое расписание, смеются и сердятся воспитатели. Нагрянет - и
приветливый рев оглашает общежитие, звонко гремят шлепки по спине, летит
распорядок дня, и девушки бегут смотреться в зеркало. Нагрянет - и
восхищенно трубят слоны, беспокоятся близорукие носороги, тянут за
кубиками рафинада длинные шеи газелеглазые жирафы, летит установленный
порядок поведения посторонних в зверином царстве, и чернокожие
атлеты-аспиранты сбегаются для веселого разговора с хорошим человеком.
Конечно, Ваня никогда не позволял себе нагрянуть, скажем, в заводской
цех на ходу, в лабораторию во время эксперимента или в конференц-зал,
когда там совещаются, или в санаторий, если там мертвый час: могли и по
шее дать, и вообще Ваня был юноша воспитанный. Он отлично отдавал себе
отчет в том, куда и когда можно нагрянуть и куда войти с достоинством,
испрося предварительно разрешения, а куда проникнуть украдкой и присесть в
уголку, чтобы не выгнали. Но домой, к отцу и маме, сам бог велел
нагрянывать.
К его великому огорчению, дома никого не оказалось. Робот доложил,
что мама Галя усвистала в Мандалай по своим ботаническим делам, а папа
Портос уже вторые сутки демонстрирует искусство ночных прыжков без
парашюта в далекой Боготе. Это было тем более неприятно, что Ваня именно в
этот день решился представить родителям Тзану не только как партнершу по
превосходному музыкальному поэтическому спектаклю "Бременские музыканты".
Однако делать нечего. Ваня совсем уже решился было вызвать какого-нибудь
воздушного одра и вернуться к своей труппе, которая в те дни развлекала
детишек и пенсионеров в Инсбруке, когда взгляд его совершенно случайно
упал на пульт секретаря-приемника на отцовском рабочем столе. Там с едва
слышным попискиванием мерцал красный огонек: "Весьма срочно! Весьма
серьезно! Весьма обязательно!"
- Посиди, Принцесса, - бросил он Тзане и ткнул пальцем в клавишу
воспроизведения.
С каменным лицом (этот парень умел делать каменное, ничего не
выражающее лицо) выслушал он изложение известных нам событий. Затем он
прослушал план действий.
"Дорогой Портос! Ты уже сообразил, конечно, в чем состоит наш
замысел. 20 июля в 13:00 по мировому времени противник ожидает обнаружить
и взять на северном берегу Черной Скалы экстрадикционную группу. Таким
образом, имеет место шанс вступить с противником в контакт, не дожидаясь
Скачать книгу [0.18 МБ]
Пирамида