Рядом кто-то зашевелился и грузно зашлепал по воде. На небе появился
черный силуэт головы в остроконечной шапке.
- Ну как, благородный дон, сами пойдете или волочь вас?
- Развяжите ноги, - сердито сказал Румата, ощущая острую боль в
разбитых губах. Он попробовал их языком. Ну и губы, подумал он. Оладьи, а
не губы.
Кто-то завозился над его ногами, бесцеремонно дергая и ворочая их.
Вокруг переговаривались негромкими голосами:
- Здорово вы его отделали...
- Так как же, он чуть не ушел... Заговоренный, стрелы отскакивают...
- Я одного знал такого, хоть топором бей, все нипочем.
- Так то небось мужик был...
- Ну, мужик...
- То-то и оно. А это благородных кровей.
- А, хвостом тя по голове... Узлов навязали, не разберешься... Огня
дайте сюда!
- Да ты ножом.
- Ай, братья, ай, не развязывайте. Как он опять пойдет нас махать...
Мне мало что голову не раздавил.
- Ладно, небось не начнет...
- Вы, братья, как хотите, а копьем я его бил по-настоящему. Я же так
кольчуги пробивал.
Властный голос из темноты крикнул:
- Эй, скоро вы там?
Румата почувствовал, что ноги его свободны, напрягся и сел. Несколько
приземистых штурмовиков молча смотрели, как он ворочается в луже. Румата
стиснул челюсти от стыда и унижения. Он подергал лопатками: руки были
скручены за спиной, да так, что он даже не понимал, где у него локти, а
где кисти. Он собрал все силы, рывком поднялся на ноги, и его сейчас же
перекосило от страшной боли в боку. Штурмовики засмеялись.
- Небось не убежит, - сказал один.
- Да, притомились, хвостом тя по голове...
- Что, дон, не сладко?
- Хватит болтать, - сказал из темноты властный голос. - Идите сюда,
дон Румата.
Румата пошел на голос, чувствуя, как его мотает из стороны в сторону.
Откуда-то вынырнул человечек с факелом, пошел впереди. Румата узнал это
место: один из бесчисленных внутренних двориков министерства охраны
короны, где-то возле королевских конюшен. Он быстро сообразил - если
поведут направо, значит в Башню, в застенок. Если налево - в канцелярию.
Он потряс головой. Ничего, подумал он. Раз жив, еще поборемся. Они
свернули налево. Не сразу, подумал Румата. Будет предварительное
следствие. Странно. Если дело дошло до следствия, в чем меня могут
обвинять? Пожалуй, ясно. Приглашение отравителя Будаха, отравление короля,
заговор против короны... Возможно, убийство принца. И, разумеется, шпионаж
в пользу Ирукана, Соана, варваров, баронов, святого ордена и прочее, и
прочее... Просто удивительно, как я еще жив. Значит, еще что-то задумал
этот бледный гриб.
- Сюда, - сказал человек с властным голосом.
Он распахнул низенькую дверь, и Румата, согнувшись, вошел в обширное,
освещенное дюжиной светильников помещение. Посередине на потертом ковре
сидели и лежали связанные, окровавленные люди. Некоторые из них были уже
либо мертвы, либо без сознания. Почти все были босы, в рваных ночных
рубашках. Вдоль стен, небрежно опираясь на топоры и секиры, стояли
красномордые штурмовики, свирепые и самодовольные - победители. Перед ними
прохаживался - руки за спину - офицер при мече, в сером мундире с сильно
засаленным воротником. Спутник Руматы, высокий человек в черном плаще,
подошел к офицеру и что-то шепнул на ухо. Офицер кивнул, с интересом
взглянул на Румату и скрылся за цветастыми портьерами на противоположном
конце комнаты.
Штурмовики тоже с интересом рассматривали Румату. Один из них, с
заплывшим глазом, сказал:
- А хорош камушек у дона!
- Камушек будь здоров, - согласился другой. - Королю впору. И обруч
литого золота.
- Нынче мы сами короли.
- Так что, снимем?
- Пр-рекратить, - негромко сказал человек в черном плаще.
Штурмовики с недоумением воззрились на него.
- Это еще кто на нашу голову? - сказал штурмовик с заплывшим глазом.
Человек в плаще, не отвечая, повернулся к нему спиной, подошел к
Румате и встал рядом. Штурмовики недобро оглядывали его с головы до ног.
- Никак, поп? - сказал штурмовик с заплывшим глазом. - Эй, поп, хошь
в лоб?
Штурмовики загоготали. Штурмовик с заплывшим глазом поплевал на
ладони, перебрасывая топор из руки в руку, и двинулся к румате. Ох, и дам
я ему сейчас, подумал Румата, медленно отводя назад правую ногу.
- Кого я всегда бил, - продолжал штурмовик, останавливаясь перед ним
и разглядывая человека в черном, - так это попов, грамотеев всяких и
мастеровщину. Бывало...
Человек в плаще вскинул руку ладонью вверх. Что-то звонко щелкнуло
под потолком. Ж-ж-ж! Штурмовик с заплывшим глазом выронил топор и
опрокинулся на спину. Из середины лба у него торчала короткая толстая
арбалетная стрела с густым оперением. Стало тихо. Штурмовики попятились,
боязливо шаря глазами по отдушинам под потолком. Человек в плаще опустил
руку и приказал:
- Убрать падаль, быстро!
Несколько штурмовиков кинулись, схватили убитого за ноги и за руки и
поволокли прочь. Из-за портьеры вынырнул серый офицер и приглашающе
помахал.
- Пойдемте, дон Румата, - сказал человек в плаще.
Румата пошел к портьерам, огибая кучу пленных. Ничего не понимаю,
думал он. За портьерами в темноте его схватили, обшарили, сорвали с пояса
пустые ножны и вытолкнули на свет.
Румата сразу понял, куда он попал. Это был знакомый кабинет дона Рэбы
в лиловых покоях. Дон Рэба сидел на том же месте и в совершенно той же
позе, напряженно выпрямившись, положив локти на стол и сплетя пальцы. А
ведь у старика геморрой, ни с того, ни с сего с жалостью подумал Румата.
Справа от дона Рэбы восседал отец Цупик, важный, сосредоточенный, с
поджатыми губами, слева - благодушно улыбающийся толстяк с нашивками
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида