темнее и темнее. Здесь буйно росли папоротник и высокая сырая трава.
Стволы сосен были покрыты мхом и белой пеной лишайников. Но сайва не
шутит. Хриплый голос, в котором не было ничего человеческого, неожиданно
проревел:
- Стой! Бросай оружие - ты, благородный дон, и ты, дона!
Когда сайва спрашивает, надо успеть ответить. Точным движением Антон
сшиб Анку в папоротники налево, а сам прыгнул в папоротники направо,
покатился и залег за гнилым пнем. Хриплое эхо еще отдавалось в стволах
сосен, а тропинка была уже пуста. Наступила тишина.
Антон, завалившись на бок, вертел колесико, натягивая тетиву. Хлопнул
выстрел, на Антона посыпался какой-то мусор. Хриплый нечеловеческий голос
сообщил:
- Дон поражен в пятку!
Антон застонал и подтянул ногу.
- Да не в эту, в правую, - поправил голос.
Было слышно, как Пашка хихикает. Антон осторожно выглянул из-за пня,
но ничего не было видно в сумеречной зеленой каше.
В этот момент раздался пронзительный свист и шум, как будто упало
дерево.
- Уау!.. - сдавленно заорал Пашка. - Пощады! Пощады! Не убивайте
меня!
Антон сразу вскочил. Навстречу ему из папоротников, пятясь, вылез
Пашка. Руки его были подняты над головой. Голос Анки спросил:
- Тошка, ты видишь его?
- Как на ладони, - одобрительно отозвался Антон. - Не поворачиваться!
- крикнул он Пашке. - Руки за голову!
Пашка покорно заложил руки за голову и объявил:
- Я ничего не скажу.
- Что полагается с ним делать, Тошка? - спросила Анка.
- Сейчас увидишь, - сказал Антон и удобно уселся на пень, положив
арбалет на колени. - Имя! - рявкнул он голосом Гексы Ируканского.
Пашка изобразил спиной презрение и неповиновение. Антон выстрелил.
Тяжелая стрела с треском вонзилась в ветку над Пашкиной головой.
- Ого! - сказал голос Анки.
- Меня зовут Бон Саранча, - неохотно признался Пашка. - "И здесь он,
по-видимому, лжет - один из тех, кто были с ним".
- Известный насильник и убийца, - пояснил Антон. - Но он никогда
ничего не делает даром. Кто послал тебя?
- Меня послал дон Сатарина Беспощадный, - соврал Пашка.
Антон презрительно сказал:
- Вот эта рука оборвала нить зловонной жизни дона Сатарины два года
назад в Урочище Тяжелых Мечей.
- Давай я всажу в него стрелу? - предложила Анка.
- Я совершенно забыл, - поспешно сказал Пашка. - В действительности
меня послал Арата Красивый. Он обещал мне сто золотых за ваши головы.
Антон хлопнул себя по коленям.
- Вот брехун! - вскричал он. - Да разве станет Арата связываться с
таким негодяем, как ты!
- Можно я все-таки всажу в него стрелу? - кровожадно спросила Анка.
Антон демонически захохотал.
- Между прочим, - сказал Пашка, - у тебя отстрелена правая пятка.
Пора бы тебе истечь кровью.
- Дудки! - возразил Антон. - Во-первых, я все время жую кору белого
дерева, а во-вторых, две прекрасные варварки уже перевязали мне раны.
Папоротники зашевелились, и Анка вышла на тропинку. На щеке ее была
царапина, колени были вымазаны в земле и зелени.
- Пора бросить его в болото, - объявила она. - Когда враг не сдается,
его уничтожают.
Пашка опустил руки.
- Вообще-то ты играешь не по правилам, - сказал он Антону. - У тебя
все время получается, что Гекса хороший человек.
- Много ты знаешь! - сказал Антон и тоже вышел на тропинку. - Сайва
не шутит, грязный наемник.
Анка вернула Пашке карабин.
- Вы что, всегда так палите друг в друга? - спросила она с завистью.
- А как же! - удивился Пашка. - Что, нам кричать: "Кх-кх! Пу-пу!" -
что ли? В игре нужен элемент риска!
Антон небрежно сказал:
- Например, мы часто играем в Вильгельма Телля.
- По очереди, - подхватил Пашка. - Сегодня я стою с яблоком, а завтра
он.
Анка оглядела их.
- Вот как? - медленно сказала она. - Интересно было бы посмотреть.
- Мы бы с удовольствием, - ехидно сказал Антон. - Яблока вот нет.
Пашка широко ухмылялся. Тогда Анка сорвала у него с головы пиратскую
повязку и быстро свернула из нее длинный кулек.
- Яблоко - это условность, - сказала она. - Вот отличная мишень.
Сыграем в Вильгельма Телля.
Антон взял красный кулек и внимательно осмотрел его. Он взглянул на
Анку - глаза у нее были как щелочки. А Пашка развлекался - ему было
весело. Антон протянул ему кулек.
- "В тридцати шагах промаха в карту не дам, - ровным голосом сказал
он. - Разумеется, из знакомых пистолетов".
- "Право? - сказала Анка и обратилась к Пашке: - А ты, мой друг,
попадешь ли в карту на тридцати шагах?"
Пашка пристраивал колпак на голове.
- "Когда-нибудь мы попробуем, - сказал он, скаля зубы. - В свое время
я стрелял не худо".
Антон повернулся и пошел по тропинке, вслух считая шаги:
- Пятнадцать... шестнадцать... семнадцать...
Пашка что-то сказал - Антон не расслышал, и Анка громко рассмеялась.
Как-то слишком громко.
- Тридцать, - сказал Антон и повернулся.
На тридцати шагах Пашка выглядел совсем маленьким. Красный
треугольник кулька торчал у него на голове, как шутовской колпак. Пашка
ухмылялся. Он все еще играл. Антон нагнулся и стал неторопливо натягивать
тетиву.
- Благословляю тебя, отец мой Вильгельм! - крикнул Пашка. - И
благодарю тебя за все, что бы ни случилось.
Антон наложил стрелу и выпрямился. Пашка и Анка смотрели на него. Они
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида