мерцающие волны света.
И Майгин, и Берсеньев, и Петя уже успели привыкнуть к мысли, что
они видят "озвученные" объемные изображения, излучаемые волшебными
шарообразными аппаратами, но на чем основано действие аппаратов, каким
образом воспроизводится объемное изображение в воздухе, они, люди 1913
года, знакомые лишь с плоским экранным немым кинематографом, конечно,
понять не могли. Но они ни на секунду не допускали мысли, что видят
нечто сверхъестественное. Геологи уже не сомневались, что они
столкнулись с какой-то высшей техникой. Не понимали они лишь одного:
где и когда, в какие времена могла существовать такая техника, когда
жили люди, заснятые в этих объемных картинках, и как могла такая
высокая цивилизация остаться неизвестной современной науке...
Тем не менее, отойдя в сторону и не отрывая глаз от чудесного
видения, Майгин, Берсеньев и Петя никак не могли освободиться от
впечатления, что видят подлинно живых людей - так реальны, так
осязаемы были эти призраки прошлого, возникшие за круглым столом в
серебристых волнах излучения. Казалось, их можно было потрогать...
Петя не выдержал: он вытянул руку вперед и, как лунатик, пошел к
прекрасной женщине, скользившей по комнате. Берсеньев и Майгин затаив
дыхание следили за ним. Петя подошел к ней... Рука его висела в
воздухе, он закрыл глаза от волнения, еще миг, и он коснулся бы плеча
чудесной незнакомки, приближавшейся к нему, но она не заметила его и
прошла... сквозь него... Вернее, Петя прошел сквозь нее, как проходит
неподвижный прибрежный камень сквозь набежавшую волну.
Незнакомка подошла к стене и тихим, мелодичным голоском
промурлыкала:
- Уру!.. Уру!.. Ай!..
Часть стены ушла в пол, и в нише геологи увидели какой-то
механизм, формой своей напоминающий человека. Совершенно ясно было,
что это механизм, но он, словно заправский человек, шагнул вперед на
огромных ногах, похожих на составные поршни, и остановился перед Эа.
Эа запела:
- Уру... ао... ао... гай...
Металлический гигант прошел к противоположной стене комнаты и
остановился там. Поднялась его трубоподобная рука, и из нее на стену
брызнул рубиновый луч.
- Уру, ао гай!
"Уру!.. Это чудовище имеет имя?" - с изумлением глядя на
искусственного слугу "снежной красавицы", подумал Петя. Часть стены
бесшумно ушла в пол, а на ее месте появилась темная ниша. Уру вошел в
нишу, там вспыхнул яркий свет, затем пол ниши стал опускаться, и
механический человек уплыл куда-то вниз. Когда котел, заменявший
голову Уру, скрылся, Майгин подбежал, чтобы заглянуть в нишу, но
больно стукнулся лбом о стену.
- Осторожно, Андрей! - сказал Берсеньев. - Вы расшибете себе
лоб...
Майгин расхохотался:
- Анафема! Это так натурально!
А Петя между тем зачарованно смотрел на живые изображения
обитателей таинственного мира. Несомненно, они разговаривали, эти
молодые боги в образе людей, так трагически погибшие потом при
извержении вулкана. Но то была не привычная нашему уху речь, скорее
это походило и на пение и на музыку одновременно. "Опера!" - мелькнуло
в голове у студента. Да, что-то оперное, что-то величественное было во
всем внешнем облике этих прекрасных существ, в их певучем говоре,
плавных жестах. Петя и его друзья стали разглядывать одежду сидевших
за столом людей и обнаружили, что это вовсе не ткань, а игра цветных
лучей, посылаемых набором разноцветных шариков, которые каждый носил
на шее, как ожерелье... Лучистая одежда как бы струилась и
циркулировала вдоль их красивых удлиненных тел. Здесь было пять
мужчин, шестой была Эа...
Панель стены, где скрылся Уру, вновь ушла вниз, и из освещенного
люка вынырнула сперва котлообразная голова, а затем и весь
металлический великан. В "руках" он держал большое хрустальное блюдо,
наполненное лепешками, разноцветными, как букет полевых цветов, и
прозрачную чашу, похожую на греческую вазу, с жидкостью яркого
пунцового цвета. Плавным движением поставил он вазу и блюдо на стол.
"Снежная красавица" радостно улыбнулась и пропела короткую музыкальную
фразу, что-то вроде: "А-о!.." Мужчины одобрительно закивали головами и
протянули руки к букету лепешек...
Но тут серебристое излучение вокруг иллюзионного аппарата стало
меркнуть, и вскоре чудесные призраки исчезли совсем.
Петя бросился к Майгину и схватил его за руку:
- Андрей Гаврилович! Вы видели? Это была она!
- "Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты". - Майгин
взглянул на Берсеньева: - Что вы скажете об этой опере, Клавдий
Владимирович?
Берсеньев подошел к столу.
- Если виденная нами сцена была когда-то запечатлена иллюзионным
аппаратом в этой комнате, то здесь есть ход в подвал, а в другом месте
- ниша с металлическим человеком.
- Андрей Гаврилович, а помните, мы вот здесь на полу нашли
жестянку с углями, брошенную Нэнэ?
- Да! И как раз в этом месте исчезли следы мальчика...
Друзья вооружились папиросами и, раскурив их, стали обшаривать
стену, тыкая всюду тлеющими огоньками. Внезапно часть стены отделилась
и медленно ушла в пол: произошло то же, что они видели во время
последней "метаморфозы". Перед ними была темная ниша, и Майгин, уже не
опасаясь стукнуться лбом о стену, заглянул в нее. Сейчас же потолок и
стены ее осветились. Майгин отодвинулся назад, и свет погас.
- Игра с огнем! - в восторге воскликнул молодой геолог. - Тысяча
и одна ночь!
Берсеньев внимательно смотрел, напряженно думал и наконец сказал:
- Полагаю, тут мы имеем дело все с тем же тепловым устройством...
Мы ведь тоже излучаем какую-то невидимую энергию. Скорее всего, она и
включает здесь свет. Она же и на экраны с живыми портретами
действует... А впрочем, может быть, это и не так... Не знаю...
- Так или не так, но нам надо проделать то же, что проделала
белокурая красавица... - сказал Майгин и усмехнулся. - Мы сейчас не
больше как обезьяны, повторяющие все манипуляции изучающего их
Скачать книгу [0.07 МБ]
Пирамида