- И ты их больше не видел?
- Нет. Несмотря на то, что на строительстве Града Поэтов трудилось
много андроидов, которые готовили Гиперион к прибытию короля Уильяма
Двадцать третьего, они в большинстве своем прибыли на Асквит раньше меня
и никогда не встречали моих родственников.
- А ты не пробовал искать через мегасферу и порталы? - осведомился
я. - В те дни это было несложно.
- Закон запрещал андроидам пользоваться нуль-порталами и входить в
мегасферу. Кроме того, у всех нас имеются РНК-ингибиторы, которые
срабатывают, стоит попытаться нарушить запрет. Вдобавок вскоре после
того, как я появился на свет, было объявлено, что андроиды не должны
находиться в частной собственности, поэтому обратиться за помощью к
своему работодателю я тоже не мог.
- Говоришь, вас использовали на Окраине? На планетах вроде
Гипериона?
- Да, месье Эндимион.
Я помолчал.
- Так вот почему ты вызвался лететь со мной? Чтобы найти
родственников... братьев или сестру...
- Шансов на то, что это произойдет, практически никаких, месье
Эндимион. - А.Беттик улыбнулся. - Во-первых, требуется поистине
невероятное стечение обстоятельств, а во-вторых, вряд ли кто-то из них
выжил... Вспомните, как обходились с андроидами после Падения. Тем не
менее... - Он замолчал, словно сообразив, что пытается объяснить
очевидное, и развел руками.
Вечером накануне возвращения чичатуков я впервые услышал из уст
Энеи ее теорию любви. Все началось с расспросов относительно "Песней"
Мартина Силена.
- Понятно, что эту книгу внесли в список запрещенных на всех мирах
Ордена, - сказала девочка, - но как насчет тех планет, которые Орден
тогда еще не успел захватить? Меня интересует, добился ли дядюшка Мартин
признания, о котором так мечтал.
- Помню, мы обсуждали "Песни" на занятиях в семинарии. - Отец Главк
хмыкнул. - Нам было известно, что книга запрещена, но искушение тем
сильнее, чем строже запрет. Мы отказывались читать Вергилия, но
записывались в очередь на потрепанную копию этих стишков.
- Стишков? - переспросила Энея. - Я всегда считала дядюшку Мартина
великим поэтом - потому что он иначе себя не называл. А мама говорила,
что он как иголка в заднице...
- Одно другого не исключает, особенно среди поэтов. - Священник
снова хмыкнул. - Все они одинаковы. Помнится, большинство критиков в тех
немногочисленных литературных кружках, которые вскоре прикрыла Церковь,
не оставляло от поэмы камня на камне. Некоторые, впрочем, приняли Силена
всерьез - как поэта, не как историка; его версия событий, случившихся на
Гиперионе незадолго до Падения, вызывала большие сомнения. И почти все
потешались над апофеозом любви в конце второго тома...
- Ну да, - вставил я. - Старый ученый по имени Сол - его дочь жила
против времени - открыл, что любовь есть решение задачи, которую он
называл "проблемой Авраама".
- Один язвительный критик, рецензируя поэму, процитировал надпись,
найденную на стене древнего здания, которое откопали на Старой Земле еще
до Хиджры. - Отец Главк усмехнулся. - Она звучала так: "Если любовь -
ответ, то каков вопрос?"
Энея посмотрела на меня, ожидая объяснений.
- В "Песнях" сказано, что ученый обнаружил, будто бы то, что
Техно-Центр именует Связующей Пропастью, на самом деле - любовь. Наряду
с гравитацией, ядерным взаимодействием и электромагнетизмом любовь
составляет основу мироздания. Сол Вайнтрауб понял: Высшему Разуму
ИскИнов не суждено осознать, что сострадание неотделимо от любви...
Силен охарактеризовал любовь как "субквантовую невероятность, что несет
информацию от фотона к фотону...".
- Думаю, Тейяр с ним согласился бы, - заметил отец Главк. - Хотя
сформулировал бы иначе.
- Большинство тех, кто читал поэму, - закончил я, - считали, что
она слишком сентиментальна. Так мне говорила бабушка.
Энея тряхнула волосами.
- Дядюшка Мартин был прав. Любовь на самом деле - основа
мироздания. Я знаю, Сол Вайнтрауб верил в это всей душой. Он поделился
своими мыслями с моей мамой перед тем, как вместе с дочкой уйти в
Сфинкса.
Священник перестал раскачиваться и подался вперед, уперевшись
острыми локтями в колени. Будь на его месте кто-то другой, такая поза
показалась бы смешной до нелепости.
- А не проще ли сказать, что любовь есть Господь? - спросил он.
- Нет! - воскликнула Энея, вставая с ковра. Мне вдруг почудилось,
что она стала на несколько лет старше. - Не проще. Древние греки знали о
существовании силы тяжести, но объясняли ее действие стремлением земли,
одного из четырех первоэлементов, вернуться в привычную среду. Солу
Вайнтраубу удалось познать физику любви - где находится любовь, как она
действует и как можно с ней справиться. Но разница между "любовь есть
Господь" и тем, что понял Сол Вайнтрауб, такая же, как между греческим
объяснением силы тяжести и формулами Ньютона. Первое - всего-навсего
красивая фраза, а формула - постижение сути. Отец Главк покачал головой.
- У тебя получается, что любовь можно вывести как уравнение.
- Вовсе нет, - возразила Энея с таким жаром, какого я раньше за ней
не замечал. - Вы сами рассказывали, что Тейяр был уверен - вселенная
превращается в единое сознание, которое никогда не станет чисто
механическим. Природа не обезличена, как всегда считала наука; она
черпает силы в Божестве... Так и здесь. Любовь - часть Связующей
Пропасти, можно сказать, истинная суть человечности.
Я поборол желание расхохотаться.
- Значит, нужен новый Исаак Ньютон, который подарил бы человечеству
физику любви? Вывел бы начала ее термодинамики и так далее?
- Да. - Глаза девочки ярко сверкали.
Отец Главк стиснул свои колени.
- И этот человек - ты, Энея с Гипериона?
Девочка отвернулась, медленно прошлась по комнате и вернулась к
очагу.
- Да, - проговорила она шепотом, потупив глаза, на которых блестели
Скачать книгу [0.40 МБ]
Пирамида