оболочки, человеческого тела. Перисприт, таким образом, играет роль
флюидической, эластичной основы, сообщающей свою форму материи. Отсюда,
в значительной части, вытекают физиологические условия возрождения.
Достоинства и недостатки основы отражаются в физическом теле, которое в
большинстве случаев есть не что иное, как безобразная и грубая копия
перисприта. Как только начинается молекулярное уподобленье, должное
дать рожденье телу, тревога и растерянность овладевают духом;
оцепененье, похожее на исчезновенье, мало-помалу заполняет его.
Способности его, одна за другой, покрываются вуалью несуществованья,
память его растворяется, сознанье погружается в сон. Дух оказывается
словно бы завёрнутым в толстый саван куколки. Прийдя в жизнь
земную, душа должна будет в теченье долгого времени строить этот новый
организм, приспособлять его к необходимой деятельности и обязанностям.
И лишь чрез двадцать-трид цать лет блужданий, производимых наощупь,
инстинктивных усилий она вновь обретёт пользованье своими
способностями, правда, уменьшенными и ослабленными материей, и сможет с
большей решительностью продолжать полный опасностей путь существования.
Человек мало просвещённый плачет и рыдает над могилами, этими выходами,
открытыми в бесконечность. Но познакомившись ближе с вышними законами,
он стенал бы над колыбелями. И разве крик новорождённого не есть жалоба
духа пред печальными перспективами жизни?2
76
Незыблемые законы Природы или, вернее, следствия, вытекающие
из прошлого каждого духа, определяют условия его перевоплощения. Низший
дух, не знающий этих законов, беззаботно относящийся к своему будущему,
механически подвергается своей участи и под побужденьем некой силы,
коей он даже и не пытается познать, возвращается на землю, чтоб занять
своё место. Дух развитый вдохновляется примерами, окружающими его в
флюидической жизни; он прислушивается к мнениям своих духовных
наставников, взвешивает хорошие и дурные условия нового своего
появленья в этом мире, предвидит препятствия, трудности пути, намечает
себе программу действий и принимает твёрдые решенья с целью
осуществления её. Он вновь вселяется в тело, лишь будучи уверен в
поддержке невидимых, кои помогут ему в выполненьи новой его задачи. В
этом случае дух не несёт на себе всей тяжести рока. Выбор его может
осуществляться в определённых пределах таким образом, чтоб ускорить его
продвиженье. Вот почему дух просвещённый избирает существованье
предпочтительно полное трудов, жизнь борьбы и самоотреченья. Он знает,
что благодаря такой жизни продвиженье его будет более быстрым. Земля -
настоящее чистилище. Нужно родиться вновь и страдать, чтоб освободиться
от своих пороков, чтоб загладить ошибки и преступленья прошлого. Отсюда
жестокие увечья, долгие и мучительные болезни, утрата
рассудка. Злоупотребленье высокими способностями, гордыня, эгоизм
искупляются рожденьем в организмах неполных, в телах уродливых и
болезненных. Дух принимает это временное увечье, поскольку оно в его
глазах - цена за восстановленье в правах, единственное средство
обретения скромности и смиренья; он соглашается на время отказаться от
своих талантов, знаний, бывших славой его, и воплотиться в теле
немощном, наделённом неисправными органами, стать предметом насмешек и
жалости. Будемте уважать идиотов, калек, безумцев. Пусть боль станет
для нас святыней! В этих склепах плоти дух бодрствует и страдает, ибо в
глубокой сути своей он сознаёт убожество своё и паденье. Будемте сами
бояться излишествами нашими заслужить их участь. Но эти дары ума, кои
душа оставляет ради смиренья, она вновь обретает их при смерти; ибо они
суть её принадлежность, её достояние, и ничто из приобретённого ею
своими усильями не может ни потеряться, ни уменьшиться, ни быть отнято.
Она вновь вступит в обладанье ими, а вместе с ними и в обладанье новыми
качествами, новыми добродетелями, обретёнными ею в самопожертвовании,
кои составят лучезарный венец её на лоне пространств. Всё, таким
образом, оплачивается и искупается. Дурные мысли и желанья имеют свой
противовес в флюидической жизни; но ошибки, совершённые в теле, должны
в теле же быть искуплены. Все существованья наши связуются воедино;
добро и зло имеют во времени следствием самих себя. И если люди
нечестные и злые оканчивают жизнь свою, как может показаться, в
достатке и мире, то будем знать, что час справедливости пробьёт, что
страданья, кои они причинили другим, устремятся на них. Человек,
покорись же и с достоинством выдержи испытанья неизбежные, но
благотворные, кои смывают с тебя нечистоты и готовят тебе лучшее
будущее. Будь подобен пахарю, идущему прямо вперёд, согбенному под
обжигающими лучами солнца или под леденящими порывами северного ветра,
пахарю, потом своим кропящему землю, землю изрытую, истерзанную словно
твоё сердце стальным зубом плуга и из коей в своё время выступит
золотистый урожай, составящий всё счастье хлебороба. Избегай упадка
сил, коий надел бы на тебя ярмо материи и вовлёк бы в новые долги, ибо
долги эти омрачили бы твои грядущие жизни. Будь добр и добродетелен,
дабы не оказаться вовлечённым в опасное сплетенье зла и его
последствий. Беги от унизительных радостей, раздоров, суетных волнений
толпы. Не в тщетных спорах, не в соперничестве иль притязаньях на
почести и имущество обретёшь ты мудрость и довольство собой, но в труде
и осуществленьи милосердия, в уединённом размышлении, в сосредоточенной
учёбе пред ликом Природы, этой восхитительной книгой, подписанной самим
Богом.
77
Независимая мораль, та, коию материалисты пытались возвести,
не имея прочной опоры, колеблется во все стороны. Мораль церковная в
качестве побуждающей силы имеет главным образом страх, боязнь адских
мук, чувство ложное, принижающее человека и приуменьшающее его.
Философия же духов предлагает человечеству нравственную основу более
высокого порядка, некий идеал понастоящему благородный и великодушный.
Нет больше вечных мук, есть лишь справедливое последствие дел и
поступков, обращённое к исполнителю их. Повсюду дух находит себе
лишь то, что он сам для себя создал. Если он нарушает нравственный
закон, он затемняет свою совесть, своё сознание и свои способности, он
материализуется, т.е. огрубевает, он своими руками заковывает себя в
цепи. Следуя же закону добра, обуздывая грубые страсти, он облегчается
и всё более приближается к счастливым мирам. Нравственная жизнь,
если рассматривать её под этим углом зрения, становится неукоснительной
обязанностью для всех, кто хоть сколько-нибудь заботится о своей
Пирамида