Я упал перед ним на колени и стал говорить о своей жизни, потом
заплакал.
Он снова взглянул на меня. Я почувствовал, что его глаза отталкивают
меня, и подумал, что этот момент будет моментом моей смерти.
Он сделал мне знак подойти поближе. Я момент колебался, прежде чем
сделать шаг вперед: когда я приблизился к нему, он отвел от меня свои
глаза и показал мне тыльную сторону своей ладони.
Мелодия сказала:
- Смотри.
В середине его ладони была круглая дырка.
- Смотри, - опять сказала мелодия.
Я взглянул в дырку и увидел самого себя.
Я был очень старым и слабым и бежал от нагонявшей меня погони. Вокруг
меня повсюду летели искры. Затем три искры задели меня: две - голову и
одна - левое плечо. Моя фигура в дырке секунду стояла, пока не выпрямилась
совершенно вертикально, затем исчезла вместе с дыркой.
Мескалито вновь повернул ко мне свои глаза. Он был так близко от
меня, что я услышал, как они мягко гремят тем самым непонятным звуком,
который я уже так много раз слышал этой ночью. Постепенно они стали
спокойными, пока не стали подобны тихим озерам, прорываемым золотыми и
черными искрами.
Он опять отвел глаза и отпрыгнул, как кузнечик, на расстояние чуть не
в 25 метров. Он прыгнул еще и еще и исчез.
Следующее, что я помню, так это то, что я пошел... Очень сознательно
я пытался узнать знакомые объекты, такие, как горы вдали, для того, чтобы
сориентироваться. Я был лишен точек ориентации в течение всего
приключения, но считал, что север должен быть слева от меня. Я долгое
время шел в этом направлении, пока не понял, то уже наступил день, и что я
уже не использую свое "ночное виденье". Я вспомнил о часах и посмотрел:
время было 8 часов.
Было уже около десяти утра, когда я пришел к скале, где я был прошлой
ночью. Дон Хуан лежал на земле и спал.
- Где ты был? - спросил он.
Я сел, чтобы перевести дыхание. После долгого молчания он спросил
меня:
- Ты видел его?
Я начал пересказывать ему последовательность моих приключений с
самого начала, но он прервал меня, сказав, что все, что имеет значение,
так это, видел я его или нет. Он спросил, как близко от меня был
мескалито... Я сказал, что почти касался его.
Эта часть моего рассказа заинтересовала его. Он внимательно выслушал
все детали без замечаний, прерывая лишь, чтобы задать вопросы о форме
местности, которую я видел, об ее расположении и прочих деталях.
Было уже около полудня, когда дону Хуану стало, видимо, уже
достаточно моих рассказов. Он поднялся и привязал мне на грудь полотняный
мешок. Он велел мне идти за ним, сказав, что будет срезать мескалито и
передавать их мне, а я должен буду осторожно укладывать их в сумку.
Мы попили воды и отправились. Когда мы достигли края долины он,
казалось, секунду колебался, в каком направлении идти. Как только он
сделал выбор, мы уже шли все время по прямой.
Каждый раз, когда мы подходили к растению пейота, он склонялся перед
ним и очень осторожно срезал верхушку своим коротким зазубренным ножом. Он
сделал надрез вровень с землей и потом посыпал "рану", как он называл это,
чистым порошком серы, который он нес в кожаном мешочке.
Он держал батончик кактуса в левой руке, я посыпал срез правой рукой.
Затем он вставал и вручал мне батончик, который я принимал двумя руками и,
как он велел, клал внутрь мешочка.
- Стой прямо и не давай мешку коснуться земли или кустов или
чего-либо еще, - несколько раз повторил он, как будто считая, что я могу
забыть. Мы собрали 65 батончиков. Когда мешок был полностью наполнен, он
поместил его мне на спину, а на грудь привязал новый мешок.
К тому времени, когда мы пересекли долину, мы уже имели два полных
мешка, содержащих 110 батончиков пейота. Мешки были так тяжелы, громоздки,
что я едва мог идти под их тяжестью, и объемом.
Дон Хуан прошептал мне, что мешки потому так тяжелы, что мескалито
хочет вернуться к земле. Он сказал, что печаль при покидании своих
владений делает мескалито тяжелым. Моей истинной задачей было не дать
мешкам коснуться земли, так как, если я это сделаю, то мескалито уже
никогда не позволит мне взять его снова.
В один определенный момент давление лямок на мои плечи стало
невыносимым. Что-то применяло поразительную силу, чтобы пригнуть меня к
земле. Я чувствовал себя очень ответственным. Я заметил, что убыстряю
шаги, почти бегу. В некотором роде я трусцой бежал за доном Хуаном.
Внезапно тяжесть на моей спине и груди почти исчезла, ноша стала легкой,
как будто в мешках была губка. Я свободно бежал, чтобы не отстать от дона
Хуана, который был впереди меня. Я сказал ему, что больше не чувствую
тяжести. Он объяснил, что мы вышли из владения мескалито.
3 июня 1962 года.
- Я думаю, что мескалито почти принял тебя, - сказал дон Хуан.
- Почему, дон Хуан, ты говоришь, что он п о ч т и принял меня?
- Он не убил тебя и даже не нанес тебе вреда. Он дал тебе хороший
испуг, а не то, чтобы действительно плохой. Если бы он не принял тебя
совсем, он бы явился тебе чудовищным и полным ярости. Некоторые люди
познали значение ужаса, встретившись с ним, не будучи им приняты.
- Если он так ужасен, почему ты не сказал мне об этом прежде, чем
вести меня на поле?
- У тебя нет мужества, чтобы искать его сознательно. Я думаю, что
будет лучше, если ты не будешь знать.
- Но, дон Хуан, ведь я мог умереть!
- Да, мог. Но я был почти уверен, что для тебя все обойдется
благополучно. Он играл с тобой однажды. Он не повредил тебе. Я считал, что
он также будет иметь к тебе расположение и на этот раз.
Я спросил его, действительно ли считал, что мескалито имеет ко мне
расположение. Мой опыт был устрашающ. Я чувствовал, что чуть не умер от
страха. Дон Хуан сказал, что мескалито дал мне урок.
Я спросил его, что это был за урок и что он означал. Он сказал, что
на такой вопрос будет невозможно ответить, потому что я слишком напуган,
чтобы знать _т_о_ч_н_о_, что я спрашивал.
Дон Хуан покопался в моей памяти относительно того, что я срезал
Тэги:
Шаманизм
Пирамида
