промежуточной области, где дух скитается после смерти в ожидании нового
воплощения. Этих необыкновенных путешественников именуют "делог", что
означает "вернувшийся с того света". Хотя рассказы "делогов" о виденных
местностях и дорожных приключениях не совпадают, почти все они единодушно
признают, что ощущения мнимо умерших довольно приятны.
В деревне Тсаваронг я встретила женщину, пролежавшую несколько лет
тому назад с бездыханным телом целую неделю. Она рассказывала, как приятно
ее поразили легкость и ловкость ее новой оболочки, передвигавшейся с
необыкновенной быстротой. Стоило ей только захотеть перенестись в какое-
нибудь место, как она оказывалась там мгновенно. Она могла переходить реки
- прямо по воде, проходить сквозь стены и т.д. Для нее было невозможным
только одно: ей не удавалось разорвать почти неосязаемую материальную нить,
соединяющую ее с прежним телом, распростертым на ложе. Она видела ее очень
ясно. Нить эта могла вытягиваться до бесконечности, но мешала ей
передвигаться. "Я в ней запутывалась", говорила женщина. Мой приемный сын в
юности видел одного делога-мужчину, и он описывал пережитое им состояние
точно также.
Поскольку делог умирает не по-настоящему, очевидно, ничто не
доказывает, будто ощущения, испытываемые им в летаргическом сне, подобны
ощущениям настоящих мертвецов на том свете. Но тибетцев такие соображения,
по-видимому, не смущают.
В Тибете с момента смерти до похорон проходит всегда много времени.
Когда умирающий испустил дух, на него надевают его платье навыворот (перед
сзади, спина спереди), затем усаживают и стягивают ноги бечевкой в позе
Будды со скрещенными ногами или подтянутыми к груди коленями. В деревнях
после этого труп обычно сажают в котел. Когда его оттуда извлекают, котел,
загрязненный трупной жидкостью, слегка споласкивают и варят в нем суп или
чай для угощения присутствующих на похоронах гостей.
В высокогорных центральных и северных провинциях на большой высоте
над уровнем моря тело разлагается медленно. Но в жарких долинах с влажным
климатом трупы, оставляемые в доме в течение восьми дней и даже дольше,
распространяют невыносимое зловоние. Это обстоятельство нисколько не портит
аппетит у "трапа", расточающих мертвецу советы, какие пути следует избрать
и какие избегать на том свете. Они вкушают свою трапезу перед лицом
покойника и вместе с ним, поскольку старший трапа недвусмысленно приглашает
покойника разделить с ними угощение в следующих выражениям: "Такой-то,
пусть дух твой незамедлительно явится сюда и насытится".
В лесистых местностях Тибета трупы сжигают. Жители обширных безлесных
центральных и северных областей, которым служит топливом только навоз
скота, оставляют своих покойников на растерзание хищным зверям на
специально отведенных для этой цели участках на окраине селений. Кочевники
и жители некоторых районов уносят мертвецов куда-нибудь в горы. Что
касается останков высшего духовенства, то их иногда высушивают двойной
процедурой: засолкой и поджариванием в масле. Получаемая в результате такой
обработки мумия именуется "мардонг". Мумии завертывают в одежды, золотят им
лицо и заключают в мавзолеи из массивного серебра, украшенные драгоценными
каменьями. В некоторых гробницах на уровне головы трупа помещают стекло,
через которое виден его золотой лик. Других великих лам просто пережигают в
масле, а кости их хранят в богатых ковчегах.
Под влиянием буддистского учения о святости добрых дел, ламаисты
видят в обряде погребения возможность раздачи посмертной милости. Умирающий
выражает мнение - или, по крайней мере, считается, что он его выражает, -
чтобы тело его, в качестве последнего дара милосердия, послужило для
насыщения голодных.
В сочинении, озаглавленном "Путеводитель для душ умерших на том
свете" о церемонии погребения говорится следующее:
1. Труп переносят на вершину горы. Здесь хорошо отточенным ножом
отсекают от него руки и ноги. Внутренности, сердце, легкие раскладывают на
земле. Их пожирают птицы, лисицы и волки.
2. Тело сбрасывают в священную реку. Кровь и трупная жидкость
растворяются в голубых волнах. Мышцы и жир идут в пищу рыбам и речным
грызунам.
3. Труп сжигают. Мышцы, кожа и кости превращаются в груду пепла.
"Тизасы"* (*Полубоги, питающиеся запахами. Некоторые насыщаются ароматами,
между тем как другие предпочитают зловоние. - Прим. авт.) питаются смрадом
от костра.
4. Труп зарывают в землю. Тело, кости, кожу сосут черви".
Зажиточные семьи после погребения заказывают ламе отправление
заупокойных обрядов каждый день в течение почти 6 недель. После этого
сооружают изображение покойника из деревянных палочек и навешивают на них
принадлежавшее ему при жизни платье. Голову изображает лист бумаги. Иногда
на нем рисуют портрет умершего, но чаще такие листы покупают в монастырях,
где они размножаются типографским способом. Существует два образца листов:
на одном изображен мужчина, на другом - женщина. Под изображением оставлено
место, куда вписывают от руки имя покойника или покойницы. Снова совершают
религиозный обряд. В конце церемонии лама сжигает лист с изображением
умершего. Одежды, надетые на чучело, переходят в его собственность, как
часть гонорара. После этого символического сожжения узы, еще привязывавшие
мертвого к живым, окончательно обрываются.
Тибетцы всеми силами стараются избежать всяких сношений с усопшими.
Особенно ясно выражают крестьяне в прощальных речах, обращенных к мертвецу.
Непосредственно перед выносом тела из дома, когда покойнику подают
последнюю его трапезу, один из старейших членов семьи говорит ему:
- Слушай, - говорит он, - ты умер. Пойми это как следует. Тебе здесь
нечего больше делать. Поешь посытнее в последний раз, тебе предстоит долгий
путь через ущелья и перевалы. Наберись сил и больше назад не возвращайся.
Мне пришлось однажды услышать еще более любопытное увещевание.
Настойчиво повторив несколько раз, что покойнику больше нечего делать на
этом свете и его просят не возвращаться, оратор добавил:
- Пагдзин, знай, в твоем доме был пожар. Все твое имущество сгорело
дотла. Ты забыл уплатить долг, и твой кредитор увел твоих двух сыновей в
рабство. Жена твоя ушла к новому мужу. Тебе будет очень горько видеть все
эти несчастья. Поэтому, смотри, не вздумай возвращаться.
Меня поразило нагромождение таких необычных злоключений.
- Как все это случилось? - спросила я у одного из присутствующих.
- Ничего и не случилось, - ответил он, лукаво улыбаясь. Дом и скот
в полной сохранности. Жена и сыновья спокойно сидят дома и никуда не
собираются уходить. Все это говорится, чтобы отбить у покойника всякую
охоту вернуться домой. Подобные хитрости кажутся довольно наивные для
людей, верящих в способность двойника видеть и слышать все, что происходит
Пирамида