верят, что огни летнего солнцестояния помогают сохранить плоды и обеспечить
обильный урожай. В Швеции погоду в предстоящем сезоне предсказывают по
направлению пламени костра, раскладываемого на первое мая: если языки пламени
отклоняются к югу, погода будет теплая, а если к северу — холодная. В настоящее
время несомненно, что направление пламени рассматривается не более как
предзнаменование хорошей или плохой погоды, а не как способ повлиять на нее.
Однако мы видим, что здесь перед нами один из тех случаев, когда магия
выродилась в предсказывание будущего. В Эйфельских горах верят, что, если дым
относит в сторону хлебных полей, жатва будет обильной. Однако первоначально,
по-видимому, считалось, что дым и пламя, оказывая на хлеб воздействие, сходное с
воздействием солнечного света, не просто предвещают хороший урожай, но
активно на него влияют. Руководствуясь этим принципом, жители острова Мэн
разжигали вблизи полей костры с наветренной стороны, вероятно, для того, чтобы
дым ветром относило в поле. В Южной Африке приблизительно в апреле матабелы
разжигают с наветренной стороны своих садов огромные костры в надежде на то,
что дым, пролетая над деревьями, поможет созреванию фруктов. Зулусы на
кострах, разложенных с наветренной стороны садов, сжигают магические
снадобья. Окуренные таким образом растения, как считается, дают лучший урожай.
Больше того, представления современных европейских крестьян о том, что хлеб
будет хорошо расти в тех местах, откуда видно пламя костра, можно объяснить как
пережиток веры в ускоряющую роет и оплодотворяющую силу таких костров.
Руководствуясь той же верой, люди подмешивали пепел костра в предназначенное
для посева зерно, разбрасывали золу по полю с целью его оплодотворения,
прикрепляли куски от святочного полена к плугу, чтобы побыстрее проросли
семена.
Представление о том, что лен или конопля вырастут такой же высоты, какой
достигают языки пламени костра или прыжки людей, преодолевающих это пламя,
явно относится к числу подобных идей. В Нижнем Конце, на берегах Мозеля,
местные жители радовались, если спущенное с холма горящее колесо достигло
реки, не погаснув, видя в этом доказательство того, что будет хороший урожай
винограда. Это поверье укоренилось так глубоко, что за удачное исполнение этого
обряда fioee-ляне получали право взимать с владельцев соседних виноградников
пошлину. В этом ритуале горящее колесо должно было олицетворять солнце на
безоблачном небе, что, в свою очередь, предвещало обильный урожай винограда.
Так что повозка, груженная бочками с белым вином, которую получали крестьяне
от соседних виноградарей, служила платой за необходимый виноградным гроздьям
солнечный свет. Точно так же в долине Гламоргана с холма в день летнего
солнцестояния спускали горящее колесо и, если огонь гас до того, как колесо
достигало подножия холма, ожидали плохой жатвы. Если же колесо на протяжении
всего пути горело и, остановившись, в течение долгого времени еще продолжало
гореть, местные фермеры надеялись, что соберут богатый урожай. И в этом случае
естественно предположить, что грубый ум прослеживал прямую связь между огнем
колеса и светом солнца, от которого зависят посевы.
Однако стимулирующее и оплодотворяющее, по народному поверью, влияние
костров не ограничивается растительным миром, оно распространяется и на мир
животных. Это можно проследить на примере многих обычаев. Так, в Ирландии
бесплодную скотину прогоняют через костры летнего солнцестояния. По
французскому поверью, погруженное в воду святочное полено помогает коровам
отелиться, а по французскому и сербскому поверью, число появившихся на свет
цыплят, телят, ягнят и козлят будет соответствовать количеству искр, вылетевших
из святочного полена. Вера в стимулирующее влияние огня на животных
прослеживается во французском обычае класть золу от костров на насесты, чтобы
заставить наседок нестись, и в немецком обычае замешивать золу от костров в
пойло для скота, с тем чтобы он хорошо плодился. Кроме того, имеются
недвусмысленные указания на то, что даже продолжение человеческого рода
ставилось в зависимость от благодатного жара таких костров. Марокканцы
считают, что бездетные пары могут заиметь потомство, перепрыгнув через костер
летнего солнцестояния. В Ирландии существует поверье, что девушка, которая в
день святого Иоанна трижды прыгнет через костер, вскоре выйдет замуж и станет
многодетной матерью. Во Фландрии женщины прыгают через летние костры,
чтобы обеспечить себе легкие роды. Жители различных областей Франции
полагают, что стоит девушке протанцевать вокруг девяти костров, и она
непременно выйдет замуж в течение года, а по мнению богемцев, для этого ей
достаточно просто увидеть девять костров. С другой стороны, в Лешрёне говорят,
что если, прыгая через костер, молодой человек и женщина не прикоснулись к
пламени, то в течение двенадцати месяцев эта женщина не станет матерью, так как
ее не оплодотворило пламя. В некоторых частях Швейцарии и Франции сожжение
святочного полена сопровождается молитвой о том, чтобы женщины могли иметь
детей, козы — козлят, овцы —ягнят. Соблюдающееся в. некоторых местах
правило, что костры должны зажигаться последним из вступивших в брак
человеком, принадлежит к тому же кругу представлений, а именно предполагается,
что либо такой человек оказывает оплодотворяющее влияние на костер, либо,
наоборот, костер на него. Обычай, следуя которому возлюбленные, держась за
руки, перепрыгивают через костры, обязан, вероятно, своим происхождением
представлению, что таким путем они обеспечат себе в браке многочисленное
потомство. Подобный же мотив лежит в основе обычая, обязывающего вступившие
в течение текущего года в брак пары плясать при свете факелов. Разнузданность,
которой, по-видимому, когда-то отличалось празднование дня летнего
солнцестояния у эстонцев, так же как и празднование первого мая в Англии,
проистекала не просто из общей распущенности нравов, а из грубого
представления, что подобные оргии являются необходимыми для установления
некой таинственной связи, которая в этот поворотный момент года соединяет
жизнь человека с движением солнца.
В рассматриваемых нами праздниках обычай зажигать костры обычно
ассоциируется с обычаем носить зажженные факелы по полям, виноградникам,
пастбищам и загонам для скота. Вряд ли можно сомневаться, что оба эти обычая
являются не более как двумя различными путями достижения одной цели, а
именно получения выгод, которые якобы огонь — будь он неподвижным или же
переносным — приносит с собой. Следовательно, если мы примем солярную
теорию, то будем вынуждены распространить ее и на факелы. Нам придется
предположить, что хождение или бег с горящими факелами в сельской местности
есть просто средство максимального распространения благотворного влияния
солнечного света, слабой имитацией которого являются мерцающие огни. В пользу
этого взгляда говорит и то, что иногда факелы носят по полям с явной целью
сделать их высокоурожайными; с тем же намерением тлеющие угли из костров
иногда разбрасывают на полях, чтобы оградить их от вредителей. В Нормандии в
канун Крещения мужчины, женщины и дети бегали по полям и виноградникам,
держа в руках зажженные факелы, которыми они размахивали перед ветками и
ударяли по стволам фруктовых деревьев для того, чтобы сжечь лишайник и изгнать
моль и полевых мышей. «Они верили, что эта церемония преследует две цели:
Пирамида