увлекая за собой в атаку своих солдат. Его смерть была быстрой и
безболезненной. Выстрел в сердце, и вот он оказался -- после
непродолжительной потери сознания -- как ему казалось, всё ещё во
главе атаки.
Но перед ним уже не было врага, ничего, кроме безмятежных равнин,
возвышавшихся над полем боя; ибо его душевный подъём был настолько
силен -- а умер он, лелея в своем сердце мысль о своей Любви -- что
он сразу же начал подниматься все выше и выше, в те сферы, до которых
может возвысить человека только Любовь.
Не увидев никого перед собой, он остановился, поглядел по сторонам и
заметил меня.
Брат мой, -- сказал я ему, -- твоя война осталась позади.
Он сразу всё понял. Те, кто уже прожил несколько недель в шатрах
Смерти, сразу же узнают её, когда она поднимает свой занавес.
А что с атакой? -- тут же спросил он. Мы победили?
-- Да, -- ответил я, -- сила твоего духа помогла вам победить.
-- Тогда всё хорошо, -- последовал ответ.
-- Отдохни немного, -- сказал я, -- отдохни и поговори со мной.
-- Мы когда-нибудь встречались раньше? спросил он. -- Твое лицо
кажется мне знакомым.
-- Мое лицо знакомо многим из тех, кто сейчас сражается там, --
сказал я.
-- Когда ты ушел -- оттуда?
-- Три года назад.
-- Тогда ты можешь многому меня научить.
-- Да, пожалуй. А что бы ты хотел узнать?
-- Я хочу знать, смогу ли я как-нибудь успокоить ту, для которой моя
смерть станет огромным горем?
-- Где она сейчас? -- спросил я.
Он назвал мне место, где она жила.
-- Идем туда, -- сказал я. -- Я пойду с тобой.
В Англии, в крохотной комнатке с такой же маленькой кроваткой мы
увидели красивую женщину. В кроватке лежал малыш, лет четырех или
пяти. Мы даже могли различать их голоса: мать и ребенок говорили друг
с другом.
-- А когда вернется папа? -- спросил малыш.
-- Я не знаю, -- ответила мать.
-- Папа обязательно приедет, правда же, мама? Ты же знаешь, что он
приедет?
-- Я молюсь, чтобы он скорее вернулся.
-- Вот и все, что ответила мать сыну.
Глаза детей в момент перехода в сумеречный мир, в мир, отделяющий
бодрствование от сна, порою становятся на удивление проницательными.
-- Папа, папа вернулся! -- вдруг радостно закричал малыш и протянул
руки навстречу своему отцу.
Мать всё поняла, и лицо её побледнело.
Но ей помогла справиться с горем мысль о том, что ее любимый пришел
домой, и что их сын видит его. Я полагаю, он останется вместе с ней
до тех пор, пока она не сможет с ним воссоединиться. Эта задержка
отнюдь не замедлит прогрессивный рост его души. Любовь есть
исполнение Закона. В вечности есть место и для любви, и для разлуки.
В любви тысяча лет проходят как один день.
Письмо XI
МНОГИЕ ЯЗЫКИ
30 марта 1915
Изучайте языки. В этой войне моим действиям очень мешает слабое
знание немецкого языка.
С теми, кто находится здесь уже давно, я могу общаться просто при
помощи мыслей; но те, кто лишь недавно попали сюда, продолжают
говорить на том языке, на котором они говорили на земле, и часто этот
язык представляет собой какой-нибудь местный диалект. Это одна из
причин того, что деятельность моя имеет наибольший успех
преимущественно среди английских армий.
Я могу читать мысли немцев и французов, но они не всегда меня
понимают. Родители тех двух бельгийских женщин находятся здесь уже
давно, и потому мы общались друг с другом мысленно.
Пирамида