чему я прикоснулся, было настоящей твердой стеной, как любая
другая стена, до которой я когда-либо
дотрагивался. Я почувствовал это своей свободной рукой. Я
провел пальцами по ее грубой поверхно-
сти. Это действительно была стена.
Ее ошеломляющая реальность немедленно заставила меня
забыть об этом необычном ощущении, и
ко мне вернулся интерес к продолжению наблюдения. В
особенности я искал те черты, которые соотно-
сились бы с городом моего дня. Тем не менее, как я ни
пытался, соответствий не находилось. В этом
городе тоже была площадь, но она находилась перед церковью.
На площадь выходила галерея.
В лунном свете холмы вокруг города были ясно видны и
почти узнаваемы. Я пытался сориентиро-
ваться, наблюдая за Луной и звездами так, словно я находился
в реальной повседневной жизни. Месяц
был на ущербе, вероятно, был первый день после полнолуния.
Он находился высоко над горизонтом.
Должно быть, было между восемью и девятью часами вечера. Я
видел Орион справа от Луны; две глав-
ные звезды — Бетельгейзе и Ригель — находились на одном
уровне с Луной. Я определил начало де-
кабря. Мое время было — май. В мае Орион нигде в это время
суток не виден. Я смотрел на Луну очень
долго. Ничего не изменилось. Это была Луна, насколько я мог
судить. Несоответствие во времени очень
меня взволновало.
Обследовав горизонт на юге, я подумал, что смогу
различить колоколообразную вершину, которую
было видно из внутреннего дворика дона Хуана. Затем я
пытался определить, где может быть его дом.
На мгновение мне показалось, что я нашел. Я так увлекся, что
отпустил руку женщины. Тут же меня ох-
ватило невероятное волнение. Я знал, что должен возвращаться
в церковь, потому что если я этого не
сделаю, мне грозит умру. Я повернулся и бросился к церкви.
Женщина быстро схватила мою руку и по-
следовала за мной.
Пока мы быстрым шагом приближались к церкви, я понял, что
в этом сновидении мы находились в
той части города, которая была позади церкви. Если бы я
принял это во внимание, возможно, я бы смог
сориентироваться. Но у меня уже не хватало внимания
сновидения. Я сосредоточил его остаток цели-
ком на деталях архитектуры и орнамента задней части церкви.
Я никогда не видел эту часть строения в
мире обыденной жизни и подумал, что если я зафиксирую в
своей памяти ее детали, то смогу сравнить
их с деталями реальной церкви.
Этот план экспромтом возник в моей голове. Но что-то
внутри меня презирало эти мои попытки все
обосновать. На протяжении моего ученичества меня постоянно
беспокоила потребность объективности,
которая заставляла меня проверять и перепроверять все, что
касалось мира дона Хуана. Это была не
то чтобы возведенная в ранг закона необходимость, но скорее
потребность использовать стремление к
объективности как опору в моменты наиболее сильных
противоречий в познании. Когда появлялось вре-
мя, чтобы проверить то, что я намечал, — я никогда не
доводил этого до конца.
В церкви мы с женщиной опустились на колени перед
небольшим алтарем на левой стороне, там, где
мы были раньше. И в следующее мгновение я поднялся в хорошо
освещенной церкви моего дня.
Женщина перекрестилась и встала. Я машинально проделал то
же. Она взяла меня за руку и пошла
к двери.
— Подожди, подожди, — сказал я, удивившись, что могу
говорить.
Я не мог четко сформулировать свои мысли, но хотел задать
ей непростой вопрос. Я хотел спросить,
каким образом кто-либо может обладать энергией в такой
степени, чтобы создать визуальный образ ка-
ждой детали целого города.
Улыбаясь, женщина ответила на мой невысказанный вопрос.
Она сказала, что у нее очень хорошо
получается воспроизведение визуального образа, потому что
после того, как она занималась этим на
протяжении всей своей обычной жизни, у нее было еще много-
много жизней, чтобы совершенствовать-
ся.
Она добавила, что город, в котором я побывал, и церковь,
в которой мы говорили, были примерами
ее недавних опытов в создании зрительных образов. Церковь
была той самой церковью, где был поно-
марем Себастьян. Она поставила перед собой задачу запомнить
мельчайшие детали каждого угла этой
церкви и этого города — просто для тренировки, безо всякой
на то жизненной необходимости.
Она завершила свою речь последней, самой беспокоящей
мыслью:
— Поскольку ты кое-что знаешь об этом городе, — хотя ты
никогда не пытался создать его мыслен-
ный образ, — сказала она, — сейчас ты помогаешь мне создать
его. Держу пари, ты не поверишь мне,
если я скажу, что этот город, на который ты смотришь сейчас,
не существует в реальности, вне моего и
твоего воображения.
Тэги:
Шаманизм
Пирамида