оно делает мир и его чудеса, если не ясными, то по крайней
мере менее пугающими. Это должно быть сущностью об'яснения.
Но это не то, чего ты ищешь. Ты ищешь отражения своих идей.
Я потерял инерцию в задавании вопросов. Однако его улыбка
подталкивала меня к тому, чтобы я продолжал разговаривать и
следующей темой, представляющей для меня большую важно-
сть,был его друг Хенаро и то необычное действие, которое-
имели на меня его поступки. Каждый раз, когда я приходил с
ним в контакт, я испытывал абсолютно неземные расстройства
органов чувств.
- Хенаро поразителен, - сказал он. - но пока что не имеет
смысла говорить о нем или о том, что он делает с тобой. .
Опять же, у тебя нет достаточно личной силы, чтобы подни-
мать эту тему. Подожди, когда она у тебя будет, тогда и
поговорим.
- Что если ее у меня никогда не будет?
- Если у тебя ее никогда не будет, то мы никогда не
поговорим.
- Однако с той скоростью, с которой я продвигаюсь, будет
ли она у меня? - спросил я.
- Это зависит от тебя. Я дал тебе всю необходимую инфо-
рмацию. Теперь ты отвечаешь за то, чтобы получить достаточно
личной силы, чтобы потрогать чешуйки.
- Ты говоришь метафорами, - сказал я. - скажи мне прямо,
скажи мне точно, что я должен делать. Если ты мне уже это
говорил, предположим, что я уже это забыл.
Дон Хуан усмехнулся и лег, положив руки под голову.
- Ты отлично знаешь, что тебе нужно, - сказал он.
Я сказал ему, что иногда мне кажется, что я знаю, но что
большей частью у меня нет такой уверенности в себе.
- Боюсь, что ты путаешь темы, - сказал он. - самоувере-
нность воина не является самоуверенностью среднего челове-
ка. Средний человек ищет определенности в глазах того, кто
на него смотрит и называет это самоуверенностью. Воин ищет
неуязвимости в своих собственных глазах и называет это
смирением. Средний человек сцеплен с окружающими его
людьми, в то время как воин сцеплен только с самим собой.
Может быть ты охотишься за радугами, ты гонишься за самоу-
веренностью среднего человека, тогда как тебе следовало бы
стремиться к смирению воина. Разница между тем и этим -
значительная. Самоуверенность обозначает, что ты знаешь
что-то наверняка. Смирение включает в себя то, что ты неуя-
звим ни в поступках, ни в чувствах.
- Я старался жить в согласии с твоими предложениями, -
сказал я. - возможно я делал не все самое лучшее, но самое
лучшее, что я мог сам. Это неуязвимость?
- Нет. Ты должен делать лучше, чем это. Ты все время
должен выталкивать себя за собственные границы.
- Но это будет безумие, дон Хуан. Никто не может этого.
- Есть масса вещей, которые ты сейчас делаешь, и которые
казались бы тебе безумными десять лет назад. Эти вещи сами
по себе не изменились. Изменилась твоя идея относительно
самого себя. То, что было невозможным тогда, совершенно
возможно сейчас. . Может быть твой полный успех в перемене
самого себя, это только дело времени и в этом отношении еди-
нственно возможным курсом, который есть у воина, это де-
йствовать неуклонно и не оставляя места для отступления. Ты
достаточно знаешь о пути воина, чтобы действовать соотве-
тственно. Но на твоем пути стоят твои старые привычки и
твой распорядок жизни.
Я понял, что он хотел сказать.
- Ты думаешь, что записывание - одна из моих старых при-
вычек, которую я должен изменить? Может мне следует уни-
чтожить мою новую рукопись?
Он не ответил. Он поднялся и посмотрел на край чапараля.
Я сказал, что получил письма от различных людей, говорящих
мне о том, что неправильно писать о своем ученичестве. Как
прецедент, они цитировали то, что мастера восточных эзоте-
рических доктрин требовали абсолютной секретности. Насчет
своих учений.
Может быть эти мастера просто индульгируют в том, что они
мастера? - сказал дон Хуан, глядя на меня.
- Я не мастер. Я только воин. Поэтому я действительно не
знаю, что чувствует мастер.
- Но может быть я говорю о тех вещах, о которых мне не
следовало бы говорить, дон Хуан?
- Неважно, что человек открывает или что он удерживает
про себя. Все, что мы делаем, все, чем мы являемся, основы-
вается на нашей личной силе. Если у нас ее достаточно, то
одно сказанное слово может быть достаточным для того, чтобы
изменить весь ход нашей жизни. Но если у нас недостаточно
личной силы, то прекраснейшие и чудеснейшие отделы мудрости
могут быть раскрыты нам, и это раскрытие ни черта нам не
даст.
Затем он снизил голос, как бы говоря мне что-то секретное.
- Я собираюсь произнести, пожалуй, величайший момент
знания, который кто-либо может произнести, - сказал он. -
посмотрю я, что ты с ним сможешь сделать.
- Знаешь ли ты, что в этот самый момент ты окружен
вечностью, если пожелаешь?
После долгой паузы, во время которой он подталкивал меня
едва заметными движениями глаз сделать заключение, я ска-
зал, что не понимаю, о чем он говорит.
Затем он указал в зенит. Или там, или мы можем сказать,
что вечность вроде этого, - и он расставил руки, указывая
на восток и запад.
Мы взглянули друг на друга. В его глазах был вопрос.
- Что ты на это скажешь? - спросил он, подзуживая меня
подумать над его словами.
Я не знал, что сказать.
Тэги:
Шаманизм
Пирамида
