— Но зачем им язык? — спросил Клай. — Они же телепаты.
— Думают они в основном словами, — напомнил Том. — Во всяком случае, пока. Так или иначе, они хотят нас казнить, Клай… Джордан так думает, и Дэн, да и я тоже.
— И я, — тихонько и мрачно добавила Дениз, поглаживая живот.
— Латынь — больше, чем lingua franca. Это язык справедливости, и мы видели, что они им уже пользовались.
Пушкарь и Гарольд. Да. Клай кивнул.
— У Джордана есть еще одна идея. — Том посмотрел на мальчика. — Думаю, тебе нужно ее услышать, Клай. На всякий случай. Джордан?
Мальчик покачал головой.
— Я не могу.
Том и Дэн Хартуик переглянулись.
— Один из вас все-таки должен сказать. — Клай не понимал, в чем дело. — Или я не прав?
Сказал Джордан:
— Они — телепаты, а потому знают, кто для нас самые близкие люди.
Клай почувствовал, что за этим стоит что-то мрачное, но все равно не понимал, о чем пойдет речь.
— И что?
— У меня брат в Провиденсе, — ответил Том. — Если он — один из них, то именно он и станет моим палачом. Разумеется, если Джордан прав.
— Моя сестра, — выдохнул Дэн Хартуик.
— Мой староста по этажу общежития. — Джордан побледнел как полотно. — У него был сотовый телефон «нокиа» последнего поколения, который позволял загружать видео.
— Мой муж. — Дениз разрыдалась. — Если только он не умер. Я молю Бога, чтобы он умер.
Еще с мгновение Клай их не понимал, а потом до него дошло:Джон? Мой Джонни?Он видел, как Порватый держал руку над его головой, слышал, как Порватый объявлял приговор: «Ессе homo — insanus». А тут увидел, как его сын направляется к нему, в бейсболке Малой лиги, повернутой козырьком на затылок, в любимом свитере «Ред сокс» и номером и фамилией Тима Уэйкфилда на спине. Джонни, такой маленький, под взглядами миллионов, наблюдающих за действом с помощью необыкновенной, поддерживаемой стадной энергией телепатической сети.
Джонни-малыш, улыбающийся. С пустыми руками.
Вооруженный лишь зубами во рту.
3
Повисшее над площадкой для отдыха тяжелое молчание нарушил Рей, хотя его и не было рядом.
— Ох, Господи! — донеслось с тропы. — Твою мать! — и после паузы: — Эй, Клай!
— Что случилось? — отозвался Клай.
— Ты прожил здесь всю жизнь, не так ли? — По голосу Рей не напоминал всем довольного туриста. Клай посмотрел на остальных, они ответили недоуменными взглядами. Джордан пожал плечами и раскинул руки, на несколько мгновений превратившись из жертвы Сотовой войны в обыкновенного мальчишку.
— Я жил в центральной части штата, но… да. — Клай поднялся. — А в чем проблема?
— Тогда ты знаешь, как выглядят ядовитый плющ и ядовитый дуб[138],не так ли?
Дениз уже начала смеяться, но успела закрыть рот обеими руками.
— Да. — Клай не мог не улыбнуться, но он действительно знал, как выглядят эти растения, не один раз показывал на них Джонни и его приятелям, предупреждая, что к ним нельзя прикасаться.
— Подойди, пожалуйста, и взгляни, — попросил Рей. — Только приходи один, — и потом, практически без паузы: — Дениз, я и без всякой телепатии знаю, что ты смеешься. Засунь в рот носок, девочка.
Клай покинул площадку для отдыха, прошел мимо щита-указателя с надписью: «ЕСЛИ ВЫ РЕШИЛИ ПРОГУЛЯТЬСЯ, ВОЗЬМИТЕ КАРТУ», миновал журчащий ручей. Лес, как и положено осенью, выглядел великолепно. Разноцветье красных тонов перемешивалось с темной зеленью хвойных деревьев, и он подумал (и не в первый раз), если уж человеку суждено умереть, то для этого есть сезоны и похуже.
Он ожидал увидеть Рея со спущенными до лодыжек штанами, но Рей стоял на ковре из сосновых иголок, а штаны были на положенном им месте. Ядовитый плющ рядом с ним не просматривался, вообще не росло ничего с листьями. Такое бледное лицо Клай видел только раз, у Алисы, когда она метнулась из кухни в гостиную Никерсонов, где ее и вырвало. Кожа, казалось, не побелела, а помертвела. Жизнь оставалась только в глазах. Они горели.
— Иди сюда, — таким шепотом могли говорить только на тюремном дворе. За журчанием ручейка Клай едва разобрал слова. — Быстро. Времени у нас в обрез.
— Рей, какого черта…
— Просто слушай. Дэн и твой приятель Том, они слишком умные. Джорди тоже. Иногда ум мешает. Дениз в этом смысле подходит больше, но она беременна. Не могу довериться беременной женщине. Так что остаешься только ты, мистер Художник. Мне это не нравится, потому что ты все еще ищешь своего сына, но с ним все кончено. В глубине сердца ты это знаешь. Сына тебе не вернуть.
— Мальчики, у вас все в порядке? — позвала Дениз, и Клай, пусть и потрясенный словами Рея, уловил смех в ее голосе.
— Рей, я не знаю, что ты…
— Не знаешь, и пусть так и остается. Простослушай.Того, что хочет этот хрен моржовый в красном «кенгуру», не произойдет, если ты этого не допустишь. И это все, что тебе нужно знать.
Рей сунул руку в карман кожаных штанов, достал сотовый телефон и полоску бумаги. Мобильник покрывал слой грязи, то есть пользовались им не в чистоте кабинетов, а в полевых условиях.
— Положи в карман. Когда придет время, набери записанный номер. Когда оно придет, ты поймешь. Я надеюсь, что поймешь.
Клай взял мобильник. Он мог или взять, или выронить его. Полоска бумаги проскользнула между пальцами.
— Возьми ее! —яростно прошептал Рей.
Клай наклонился и поднял полоску бумаги. Увидел десять записанных на нем цифр. Три первые составляли код штата Мэн.
— Рей, они же читают мысли!Если это будет у меня…
Рот Рея искривился в какой-то жуткой усмешке.
— Да! — прошептал он. — Они залезут в твою голову и выяснят, что ты думаешь о гребаном сотовом телефоне! О чем еще все думают после первого октября? Те из нас, кто еще способен думать, а?
Клай смотрел на грязный, видавший виды мобильник. С двумя наклеенными полосками липкой ленты. На верхней прочитал: «МИСТЕР ФОГЕРТИ». На нижней: «СОБСТВЕННОСТЬ ГЕРЛИВИЛЛСКОЙ КАМЕНОЛОМНИ. НЕ ВЫНОСИТЬ».
— Положи его в свой гребаный карман!
Не приказной тон заставил его повиноваться, а лихорадочный блеск глаз. Клай начал засовывать мобильник и полоску бумаги в карман. Он был в джинсах с куда более узкими карманами, чем на кожаных штанах Рея. И смотрел вниз, думая, что надо бы растянуть карман пошире, когда Рей наклонился к нему, протянул руку, выхватил из кобуры револьвер сорок пятого калибра. Когда Клай поднял глаза, Рей уже сунул ствол под подбородок.
— Ты окажешь своему малышу услугу, Клай. Поверь мне. Никакая это не жизнь.
— Рей, нет!
Рей нажал па спусковой крючок. Пуля с полым наконечником, выпущенная из кольта сорок пятого калибра, снесла ему полголовы. Вороны во множестве поднялись с деревьев. Клай и не подозревал, что их так много. Теперь же они огласили осеннее небо своими криками.
И тут же он заглушил их крики своим.
4
Они едва начали рыть ему могилу в темной, мягкой земле под соснами, как мобилоиды залезли им в головы. Клай впервые испытал на себе их воздействие. Как и говорил Том,его словно толкала в спину сильная рука. Только рука и спина находились в голове. Никаких слов он не слышал. Его просто толкали.
— Дайте нам закончить! — закричал он, и тут же сам себе и ответил, более высоким голосом, который сразу узнал: — Нет. Идите. Сейчас.
— Пять минут! — настаивал он.
На этот раз голос стада использовал Дениз.
— Идите. Сейчас.
Том столкнул тело Рея (остатки головы завернули в чехол, снятый с одного из сидений) в едва намеченную могилу. Бросил на него несколько пригоршней земли. Прижал руки к вискам, морщась от боли.
— Хорошо, хорошо, — и сразу же получил ответ: — Идите. Сейчас.
По тропе они вернулись на площадку для отдыха, Джордан возглавлял колонну. Очень бледный, но, по мнению Клая, не такой бледный, каким был Рей в последнюю минуту своей жизни. Далеко не такой. «Никакая это не жизнь», — вот что он сказал перед смертью.
На другой стороне шоссе, словно на параде, вытянувшись в шеренгу от горизонта до горизонта, на отрезке дороги не меньше полумили, может, и больше, стояли мобилоиды. Как минимум четыреста, но Порватого среди них Клай не видел. Решил, что Порватый ушел, чтобы подготовить их встречу, ибо в доме его много обителей[139].
С телефонной линией в каждом, —подумал Клай.
Когда они направлялись к автобусу, трое мобилоидов вывалились из шеренги. Двое тут же принялись драться и рвать друг на друге одежду, а их рычание вполне могло бытьсловами (Клай вроде бы услышал«сучье вымя»,но мог и ошибиться). Третий просто зашагал прочь, направившись вдоль белой полосы к Ньюфилду.
— И это правильно, выходи из строя, солдат! — истерично завопила Дениз. — Все выходите!
Но они не вышли. И прежде чем дезертир дошел до поворота, за которым шоссе 160 исчезало из виду на юге, пожилой, но крепко сложенный мобилоид просто протянул руки, схватил «пешехода» за голову и резко повернул. «Пешеход» тут же свалился на асфальт.
— Ключи у Рея. — Голос Дэна переполняла усталость. Большая часть конского хвоста вылезла из-под закрутки, волосы рассыпались по плечам. — Кто-то должен вернутьсяи…
— Я их взял, — ответил Клай. — И я сяду за руль. — Он открыл боковую дверь маленького автобуса, чувствуя, как в голове его толкают в спину. Руки покрывали грязь и кровь. Он чувствовал вес мобильника в кармане, и в голову пришла озорная мысль: может, Адам и Ева сорвали несколько яблок, прежде чем уйти из рая. Чтоб было что пожевать на долгой дороге к семистам каналам телевидения и рюкзакам-бомбам в лондонском метро. — Залезайте!
Том как-то странно глянул на него.
— Не обязательно так весело, Ван Гог.
— Почему нет? — Клай улыбнулся. Задался вопросом, может, его улыбка выглядит такой же, как у Рея, страшной и жуткой. — По крайней мере мне не придется долго слушатьвашу болтовню. Все на борт! Следующая остановка — Кашвак=нет-тел.
Но прежде чем они залезли в салон, им пришлось выбросить оружие.
Они не получили ментальной команды, их контроль над телом не перехватывала какая-то суперсила. Клаю не пришлось наблюдать, как его рука тянется вниз и вынимает из кобуры револьвер сорок пятого калибра. Он думал, что мобилоиды не способны на такое, во всяком случае, на тот момент. Они не могли даже использовать их голоса, не получив на то разрешения. Что он почувствовал, так это зуд в голове, ужасный, на пределе терпимости.
— Дева Мария! — тихо вскрикнула Дениз и, насколько могла, далеко отбросила маленький пистолет двадцать второго калибра, который носила за поясом. Он приземлился на асфальт. Дэн выбросил свой автоматический пистолет, на всякий случай добавил к нему и охотничий нож. Нож, лезвием вперед, долетел чуть ли не до противоположной стороны шоссе 160, но никто из стоящих там мобилоидов и бровью не повел.
Джордан бросил пистолет, который нес, на землю у автобуса. Потом, постанывая и кривясь от боли, залез в рюкзак и вытащил пистолет Алисы, отшвырнул. Том так же поступил с сэром Спиди.
К оружию, которое лежало у автобуса, Клай добавил револьвер сорок пятого калибра. После Импульса револьвер этот стал причиной смерти двоих людей, так что Клай расставался с ним без сожаления.
— Вот. — Он говорил, глядя в глаза и грязные, по большей части изувеченные лица мобилоидов, наблюдавших за ними с другой стороны шоссе, но визуализировал Порватого. — Это все. Вы довольны? — И мгновенно получил ответ: — Почему. Он. Это сделал?
Клай сглотнул слюну. Ответ хотели знать не только мобилоиды. Дэн и остальные тоже смотрели на него. Джордан, он это заметил, ухватился за брючный ремень Тома, словнобоялся ответа Клая точно так же, как малыш боится шумной улицы, по которой один за другим проносятся грузовики.
— Он сказал, что ваш образ жизни — не жизнь, — ответил Клай. — Взял мой револьвер и вышиб себе мозги, прежде чем я успел его остановить.
Наступившую тишину нарушало только карканье ворон. Потом заговорил Джордан, бесстрастно и безапелляционно: «Наш образ. Единственный».
Потом Дэн. Так же бесстрастно(Пожалуй, они могут испытывать ярость, а больше — ничего,подумал Клай): «Залезайте. В автобус».
Они поднялись в салон. Клай сел за руль и завел двигатель. Поехал на север по шоссе 160. Не прошло и минуты, как уловил движение по левую руку. Мобилоиды. Они тоже направлялись на север. Вдоль обочины…надобочиной… по прямой линии, словно стояли на невидимой конвейерной ленте, натянутой на высоте восьми дюймов над землей. А дальше, впереди, где дорога взбиралась на холм, они поднимались гораздо выше, где-то на пятнадцать футов, образуя человеческую арку под серым, практически полностью затянутым облаками небом. Мобилоиды, поднимающиеся и исчезающие за холмом, напоминали Клаю людей, огибающих пологий горб на невидимых американских горках.
Потом грациозная симметрия нарушилась. Одна из поднимающихся фигур вывалилась, словно подстреленная утка, и с высоты семи футов упала на обочину. Мужчина в превратившемся в лохмотья спортивном костюме. Завертелся на месте, отталкиваясь одной ногой, волоча другую. Когда автобус проезжал мимо на скорости пятнадцать миль в час,Клай увидел, что лицо его перекошено яростью, и губы шевелятся, выплевывая, Клай в этом не сомневался, предсмертное заявление.
— Итак, теперь мы все знаем, — нарушил тягостное молчание Том. Вместе с Джорданом он сидел на заднем сиденье, за спинкой которого находилось багажное отделение, где лежали их рюкзаки. — Приматы превратились в человека, человек — в мобилоидов, а мобилоиды стали левитирующими телепатами с синдромом Туретта. Эволюция завершилась.
— Что такое синдром Туретта? — спросил Джордан.
— Чтоб мне сдохнуть, если я знаю, сынок, — и невероятно, но все засмеялись. Скоро просто покатывались от смеха, даже Джордан, который не знал, над чем он смеется, а маленький желтый автобус медленно катил на север. Мобилоиды обгоняли его, а потом поднимались, поднимались, и процессии этой не было конца.
Кашвак
1
Спустя час после отъезда от площадки для отдыха, где Рей покончил с собой, они проехали мимо рекламного щита, на котором прочитали:
ЭКСПО СЕВЕРНЫХ ОКРУГОВ
5— 15 ОКТЯБРЯ
ПРИХОДИТЕ КАЖДЫЙ, ПРИХОДИТЕ ВСЕ!!!
ПОСЕТИТЕ КАШВАКАМАК-ХОЛЛ
И НЕ ЗАБУДЬТЕ УНИКАЛЬНЫЙ «СЕВЕРНЫЙ КРАЙ»
ИГРОВЫЕ АВТОМАТЫ
ТЕХАССКИЙ ПОКЕР
«ИНДЕЙСКОЕ БИНГО»
ВЫ СКАЖЕТЕ «ВАУ!!!»
Скачать книгу [0.20 МБ]
Пирамида