"правильного самоуглубления". Я сразу же обратил внимание, что из
последней пагоды вид открывается только на каменный лик скалы.
А еще я обратил внимание, что в Храме нет ни одной статуи Будды. В
детстве я как-то раз наткнулся на упоминание о буддизме в старинной
книге из библиотеки Края Пустошей и спросил о нем у бабушки. Из той
малости, что она рассказала в ответ на мой вопрос, мне запомнилось, что
буддисты поклоняются изображениям Будды. И я спросил Энею, где же они?
Она объяснила, что на Старой Земле буддисты делились на две
категории - хинаяна, старое философское течение, уничижительно
прозванное "малой колесницей", в противопоставление куда более
популярному течению, нарекшему себя "махаяна", то есть "большая
колесница". В учении хинаяны некогда было восемнадцать школ, и все они
считали Будду учителем и выступали за постижение его учения, а не
поклонение его личности, но ко времени Большой Ошибки уцелела лишь одна
из школ, тхеравада, да и то лишь в дальних уголках Шри-Ланки и Таиланда
- политических провинций Старой Земли, истерзанных болезнями и голодом.
Все остальные буддистские учения, подхваченные Хиджрой, принадлежали к
категории махаяны, сосредоточенной на почитании статуй Будды, медитациях
во спасение, шафранных халатах и прочих побрякушках, о которых
рассказывала мне бабушка.
Но, объяснила Энея, на Тянь-Шане, подвергшемся наиболее сильному
влиянию буддизма из всех планет Задворков старой Гегемонии, буддизм
снова устремился к рационализму, постижению, изучению и тщательному,
непредвзятому анализу учения Будды. Потому-то в Цыань-кун-Су нет ни
одной статуи Будды.
Мы останавливаемся у края скальной полки. Птицы кружат где-то
внизу, дожидаясь, когда мы уйдем.
- Так в чем же дело, детка?
- Прием в Зимнем дворце в Потале состоится завтра вечером, -
говорит Энея. Она раскраснелась от работы, лицо чумазое, на лбу
царапина. - Чарльз Чи-кьяп Кэмпо собирает официальную делегацию из
десяти человек. Естественно, в нее входит Кэмпо Нга-Вань Таши, как и
распорядитель работ Дзипон Шакабпа, двоюродный брат далай-ламы Гьяло,
его брат Лобсанг, Лхомо Дондруб - потому что далай-лама слышал о его
доблестях и хочет с ним познакомиться, - Тромо Трочи из Дхому в роли
торгового агента и один из мастеров в качестве представителя рабочих...
либо Джордж, либо Джигме...
- Не представляю их друг без друга, - говорю я.
- Я тоже. Но, по-моему, отправится Джордж, он лучше умеет говорить.
Наверно, Джигме пойдет с нами и будет ждать его у дворцовых ворот.
- Итого восемь, - подытоживаю я.
Энея берет меня за руку. Ее ладони огрубели от работы, но для меня
нет рук нежнее во всей Вселенной.
- Я девятая. Там будет громадная толпа - делегации от каждого
города и поселка со всего полушария. Есть шанс, что нас к представителям
Церкви и на двадцать метров не подпустят.
- Или представят им первыми, - возражаю я. - Закон Мэрфи и все
такое...
- Ага. - На губах Энеи играет озорная улыбка - точь-в-точь так же
она улыбалась десять лет назад, затевая какую-нибудь шалость, иногда
далеко не безобидную. Я затаиваю дыхание. - Хочешь быть моим кавалером?
Я не колеблюсь ни секунды.
- Больше всего на свете!
18
В ночь перед приемом у далай-ламы я, несмотря на усталость, не мог
уснуть. А.Беттик был в отлучке - задержался в Йо-куне вместе с Джорджем,
Джигме и тридцатью тюками стройматериалов, которым следовало бы прибыть
вчера, если б не забастовка носильщиков. Утром А.Беттик должен нанять
новых носильщиков и преодолеть последние километры пути до Храма.
Поняв, что все равно не усну, я скатал свой футон, натянул плотные
брюки, вылинявшую рубашку, ботинки и легкую термокуртку. Выходя из
спальной пагоды, я заметил озаренные теплым светом непрозрачные окна и
седзи пагоды Энеи. Опять она засиделась допоздна. Осторожно ступая,
чтобы не потревожить ее раскачиванием террасы, я спустился на главный
ярус Храма-Парящего-в-Воздухе.
Меня всегда изумляло, как пусто здесь ночью. Почти все строители
жили в клетушках, прилепившихся на склонах горы вокруг Йо-куня, и я уже
знал, что в самом храмовом комплексе ночевать остаются лишь несколько
человек Джордж и Джигме обычно спали в хижине мастеров, но в ту ночь
остались в Йо-куне с А.Беттиком. Настоятель Кэмпо Нга-Вань Таши иногда
оставался ночевать с монахами, но сегодня вернулся в свои официальный
дом в Йо-куне. Лишь горстка монахов предпочла здешние непритязательные
жилища, и среди них были Чим Дин, Лобсанг Самтен и Донка Ньяпсо. Иногда
летун Лхомо оставался переночевать у монахов или в пустой кумирне, но не
сегодня. Лхомо еще утром отправился в Зимний дворец, намереваясь
совершить восхождение на Нанда-Деви южнее Поталы.
И хотя окошки монахов светились в сотне метров, на самом нижнем
ярусе, остальные строения храмового комплекса высились темными
безмолвными громадами на фоне звездного неба. Ни Оракул, ни другие
крупные луны еще не взошли. Звезды сияли как-то слишком ярко, почти как
в открытом космосе. Тысячи и тысячи звезд - столько звезд я не видел ни
на Гиперионе, ни на Старой Земле; задрав голову, я разглядел неторопливо
ползущую по небосводу звездочку - крохотную луну, где предположительно
спрятался корабль. Комлог у меня при себе, и достаточно негромкого
шепота, чтобы переговорить с кораблем, но мы с Энеей условились, что
сейчас лучше не рисковать и приберечь эту возможность для экстренных
ситуаций.
Я от всей души надеялся, что в ближайшее время у нас никаких
экстренных ситуаций не будет.
Назад я двинулся по выложенной кирпичом скальной полке ниже самых
нижних строений, воспользовавшись лестницами и мостиками западного края
храмового комплекса. Ночной ветер крепчал, и деревянные террасы целых
ярусов со стонами и скрипами начали подлаживаться к ветру и холоду.
Молитвенные флажки трепетали у меня над головой, а далеко внизу льнули к
склонам хребта озаренные звездами облака. Сегодня ветер не выл по-волчьи
- в первое время, я с непривычки просыпался от таких завываний, - но
зато отовсюду доносились бормотание, таинственный шепот и шорохи - это
Скачать книгу [0.56 МБ]
Пирамида