войной за Брокилон. И чтобы с ней покончить, дриады должны будут отдать
то, за что борются и гибнут двести лет? Как просто - отдать! Отдать
Брокилон?
Геральт молчал. Ему нечего было возразить. Дриада усмехнулась.
- Именно так звучит королевское послание, Гвинблейдд? А может, оно
просто напрямую говорит: "Не задирай носа, лесное чудище, бестия из пущи,
реликт прошлого, а послушай, чего желаем мы, король Вензлав. А мы желаем
кедра, дуба и гикори, желаем красного дерева, тиса на луки и мачтовых
сосен, потому что Брокилон у нас под самым боком, а мы вынуждены тащить
деревья из-за гор. Мы желаем железа и меди, которые под землей. Желаем
золота, которое лежит на Крааг Ане. Желаем рубить и пилить, и рыть землю,
не опасаясь свиста стрел. И, самое главное, жаждем наконец стать королем,
которому в королевстве принадлежит все. Мы не желаем терпеть в своих
пределах какой-то Брокилон - лес, в который не можем войти. Такой лес
раздражает нас, злит и сгоняет сон с вежд, потому что мы - люди, мы
распоряжаемся этим миром. Мы можем, ежели захотим, допустить в наш мир
нескольких эльфов, дриад или русалок. Если они не будут слишком нахальны.
Подчинись нашей воле, Ведьма Брокилона. Или сгинь".
- Ты, Эитнэ, сама признала, что Вензлав не дурак и не фанатик. Ты
наверняка знаешь, что он - король справедливый и стремящийся к миру. Его
ужасает льющаяся здесь кровь...
- Пусть держится подальше от Брокилона, и тогда не прольется ни капли
крови...
- Ты хорошо знаешь... - Геральт поднял голову, - хорошо знаешь, что
все не так. Убивали людей в Выжигах, на Восьмой Версте, на Соловьих
Холмах. Людей убивали в Бругге, на левом берегу Ленточки. За пределами
Брокилона.
- Названные места, - спокойно ответила дриада, - это Брокилон. Я не
признаю ваших карт и границ.
- Но там вырубили лес сто лет назад!
- Что значат для Брокилона сто лет? И сто зим?
Геральт замолчал.
Дриада отложила гребень, погладила Цири по пепельным волосам.
- Согласись на предложение Вензлава, Эитнэ.
Дриада холодно взглянула на него.
- Что это нам даст? Нам, детям Брокилона?
- Возможность выжить. Нет, Эитнэ, не прерывай. Знаю, что ты хочешь
сказать. Я понимаю, как гордишься ты тем, что Брокилон независим. Однако
мир меняется. Что-то кончается. Хочешь ты того или нет, но человек
овладевает миром. Выдерживают те, кто сживается с людьми. Другие погибают.
Эитнэ, есть леса, где дриады, русалки и эльфы живут спокойно, в мире с
людьми. Ведь мы так близки. Ведь люди могут быть отцами ваших детей. Что
дает тебе твоя война? Потенциальные отцы ваших детей падают под вашими
стрелами. А результат? У скольких дриад Брокилона чистая кровь? Сколько из
них - похищенные, переделанные человеческие девочки? Даже Фрейксенетом ты
вынуждена воспользоваться, потому что у тебя нет выбора. Что-то маловато я
вижу здесь маленьких дриад, Эитнэ. Вижу только ее - человеческую девочку,
испуганную и отупевшую от наркотиков, парализованную страхом...
- И вовсе я не боюсь! - вдруг крикнула Цири, на мгновение снова
превращаясь в маленького дьяволенка. - И не отупела я нисколечко! И не
думай! Со мной тут ничего не может случиться! Вот еще! Я не боюсь! Моя
бабушка говорит, что дриады не злые, а моя бабушка - самая умная бабушка в
мире! Моя бабушка... Моя бабушка говорит, что должно быть больше таких
лесов, как этот...
Она замолчала и опустила голову. Эитнэ засмеялась.
- Дитя Старшей Крови, - сказала она. - Да, Геральт. Все еще рождаются
в мире Дети Старшей Крови, о которых говорят пророчества. А ты
утверждаешь, будто что-то кончается... Сомневаешься в том, что мы
выживем...
- Девчонка должна была выйти за Кистрина из Вердэна, - прервал
Геральт. - Жаль, что не выйдет. Кистрин когда-нибудь унаследует правление
после Эрвилла и под влиянием жены с такими взглядами, может, прекратил бы
рейды против Брокилона?
- Не хочу я твоего Кистрина! - тонко взвизгнула девочка, и в ее
зеленых глазах что-то сверкнуло. - Пусть твой Кистрин найдет себе красивый
и глупый материал! Я никакой не материал! И не буду я никакой княгиней!
- Тише, Дитя Старшей Крови, - дриада прижала к себе Цири. - Не кричи.
Ну конечно, ты не станешь княгиней...
- Конечно, - кисло вставил ведьмак. - И ты, Эитнэ, и я отлично знаем,
кем она будет. Я вижу, это уже решено. Что делать. Так какой ответ я
должен отнести королю Вензлаву, Повелительница Брокилона?
- Никакого.
- Что значит "никакого"?
- Никакого. Он поймет. Давно, уже очень давно, когда Вензлава еще не
было на свете, к Брокилону подъезжали гарольды, трубили рога и трубы,
сверкали латы, развевались знамена и хоругви. "Покорись, Брокилон! -
кричали гарольды. - Король Козизуб, Владыка Лысой Горки и Мокрого Луга,
требует, чтобы ты покорился, Брокилон!" А ответ Брокилона был всегда
одинаков. Когда ты покинешь мой лес, Гвинблейдд, обернись и послушай. В
шуме листвы ты услышишь ответ Брокилона. Передай его Вензлаву и добавь,
что другого не будет, пока стоят дубы в Дуэн Канэлли. Пока здесь растет
хоть одно дерево и живет хоть одна дриада.
Геральт молчал.
- Ты говоришь - что-то кончается, - медленно продолжала Эитнэ. -
Неправда. Есть вещи, которые никогда не кончаются. Ты говоришь о
выживании? Я борюсь за выживание. Потому что Брокилон жив благодаря моей
борьбе, ибо деревья живут дольше людей, только надо защищать их от ваших
топоров. Ты говоришь мне о королях и князьях. Кто они? Те, которых я знаю,
это белые скелеты в некрополях Крааг Ана, там, в глубине леса. В мраморных
саркофагах, на кучах золотого металла и блестящих камушков. А Брокилон
жив, деревья шумят над руинами дворцов, корни разрывают мрамор. А Брокилон
жив. Помнит ли твой Вензлав, кем были те короли? Помнишь ли ты,
Гвинблейдд? А если нет, то как можешь утверждать, будто что-то кончается?
Откуда знаешь, кому предназначена гибель, а кому вечность? Что дает тебе
право говорить о Предназначении? Ты хотя бы знаешь, что такое
Предназначение?
- Нет, - согласился он. - Не знаю. Но...
- Если не знаешь, - прервала она, - то никакое "но" уже не поможет.
Ты не знаешь. Просто: не знаешь.
Она замолчала, коснулась рукой лба, отвернулась.
Скачать книгу [0.26 МБ]
Пирамида