большеглазому юноше и стройной девушке и имел основание предполагать,
что и они также дружески относились к нему. Несколько лет совместного
пребывания в Дандарате связывали их. Но свои чувства они прикрывали
маской холодности и равнодушия. В редкие минуты, когда глаза
надзирателей и воспитателей не следили за ними, тайные друзья
обменивались одним красноречивым взглядом, иногда рукопожатием - и
только. Все трое хранили свою тайную дружбу - единственное сокровище,
которое согревало их юные сердца, как маленький цветок, чудом
сохранившийся в мертвой пустыне.
О, если бы воспитатели проникли в их тайну! С каким ожесточением
они растоптали бы этот цветок! Под гипнозом они заставили бы
признаться во всем и внушением убили бы и это теплое чувство, заменив
его холодным и безразличным.
Прощание произошло во дворе возле железных ворот. Не глядя друг на
друга, уезжающие сказали ледяным тоном:
- Прощай, Ариэль!
- Прощай, прощай! - И разошлись, даже не пожав рук.
Опустив голову, Ариэль направился в школу, стараясь не думать о
друзьях, подавляя чувство печали, - для тайных мыслей и чувств будет
время глубокой ночью. Об этих думах и чувствах он не скажет никому
даже под гипнозом! И в этом была самая последняя глубокая тайна
Ариэля, о которой не догадывались даже хитрый Чарака и начальник школы
Бхарава.
Потом были уроки по истории религии, оккультизму, теософии. Обед с
"бананами", уроки английского языка, хиндустани, бенгали, маратхи,
санскрита... Скудный ужин.
- Вы очень сыты! - внушает Сатья.
После ужина - "сеанс". Ариэль уже прошел этот страшный круг
дандаратского ада, но должен присутствовать при "практических
занятиях" с новичками.
Узкий темный коридор, освещенный только слабым, колеблющимся
огоньком светильни с коптящим фитилем из бракованного хлопка, ведет в
большую комнату без окон с таким же тусклым огоньком. В комнате -
грубый стол и несколько циновок на полу.
Ариэль с группою старших воспитанников неподвижно, молча стоит в
углу на каменном полу.
Слуга вводит четырнадцатилетнего мальчика.
- Пей! - говорит наставник, протягивая кружку.
Мальчик покорно глотает остро пахнущую, горьковатую жидкость,
стараясь не морщиться. Слуга быстро снимает с мальчика рубашку и
натирает его тело летучими мазями. Мальчика охватывает тревога,
смертельная тоска. Потом наступает возбуждение. Он часто и тяжело
дышит, зрачки его расширены, руки и ноги дергаются, как у картонного
паяца.
Учитель поднимает с пола лампу с мерцающим огоньком и спрашивает:
- Что видишь?
- Я вижу ослепительное солнце, - отвечает мальчик, щуря глаза.
Все чувства обострены. Тихий шепот кажется ему громом, он слышит,
как мухоловки бегают по стенам, как дышит каждый человек в комнате,
как бьется сердце у каждого из присутствующих, как где-то на чердаке
шевелятся летучие мыши... Он видит, слышит, замечает, чувствует то,
чего не замечает ни один нормальный человек.
У одних это состояние кончается бредом, у других - сильнейшим
нервным припадком. Некоторых Ариэль уже больше не видел после таких
бурных припадков: они или умерли, или сошли с ума.
Сам Ариэль имел крепкий организм. Он прошел все испытания, сохранив
свое здоровье.
Когда зажглись первые звезды, дверь комнаты открылась. Вошел
Чарака, ведя за руку смуглого мальчика с испуганным лицом.
- Садись! - приказал он мальчику.
Мальчик сел на пол как автомат. Ариэль подошел к Чараке и
поклонился.
- Это новый. Его зовут Шарад. Ты поведешь его сегодня. Ты доволен
собой?
- Да, отец, - ответил Ариэль.
- Тебе не в чем покаяться? - недоверчиво спросил Чарака. -
Совершенства может достигнуть лишь тот, кто никогда не бывает доволен
собой. - Пытливо посмотрев в глаза Ариэля, Чарака спросил: - О прошлом
не думал?
- Нет, - твердо ответил Ариэль.
В этой школе воспитанникам воспрещалось думать о жизни до
поступления в школу, вспоминать раннее детство, родителей и задавать
вопросы, касающиеся их прошлого и будущего. Никто из воспитанников не
знал, что их ожидает, к чему их готовят, почти никто не помнил и
своего прошлого. Тем, у кого были еще слишком свежие воспоминания и
крепкая память, гипноз помогал забыть прошлое.
Чарака еще раз пытливо посмотрел в глаза Ариэля и вышел.
Шарад сидел все в той же неподвижной позе, как маленький бронзовый
истукан.
Ариэль прислушался к удаляющимся шагам Чараки и улыбнулся - в
первый раз за весь день.
Перед воспитанниками Дандарата было только два пути: для
большинства - полное, абсолютное обезволивание и, в лучшем случае,
полная расшатанность нервной системы. Для ничтожного меньшинства -
наиболее сильных физически и интеллектуально - путь тончайшего
лицемерия, хитрейших ухищрений, артистической симуляции. Ариэль
принадлежал к последней группе. Ему удавалось даже противостоять
гипнозу, симулируя сомнамбулическое состояние. Но таких, как он, было
немного. Малейшая ошибка - и обман разоблачался. Наставники были
хозяевами души и тела своих воспитанников.
Ариэль быстро и бесшумно подошел к Шараду и прошептал:
- Тебя будут пугать, но не бойся, что бы ты ни увидел. Все это
нарочно...
Мальчик с удивлением и недоверием посмотрел на Ариэля. В школе с
ним еще никто так дружески не говорил.
- И главное: не плачь, не кричи, если не хочешь, чтобы тебя били!
Шарад перестал плакать.
За окном бесшумно метались летучие мыши, иногда влетая в окно. На
стенах комнаты маленькие домашние ящерицы ловили насекомых. Мальчик
засмотрелся на них и успокоился.
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида