- Хорошо! Ну, что изменится, если вы дадите мне возможность описать
дальнейшее, как очевидцу? Если ваше предсказание сбудется, мое присутствие
ничему не помешает: ведь в таком случае моя статья так и не будет
написана. С другой стороны, если ничего не произойдет, вы должны ожидать,
что над вами в лучшем случае будут смеяться. Так не лучше ли, чтобы этим
смехом дирижировала дружеская рука?
- Это свою руку вы называете дружеской? - огрызнулся Атон.
- Конечно! - Теремон сел и закинул ногу за ногу. - Мои статьи порой
бывали резковаты, но каждый раз я оставлял вопрос открытым. В конце
концов, сейчас не тот век, когда можно проповедовать Лагашу "приближение
конца света". Вы должны понимать, что люди больше не верят в Книгу
откровений и их раздражает, когда ученые поворачивают на сто восемьдесят
градусов и говорят, что хранители Культа были все-таки правы...
- Никто этого не говорит, молодой человек, - перебил его Атон. - Хотя
многие сведения были сообщены нам хранителями Культа, результаты наших
исследований свободны от культового мистицизма. Факты суть факты, а так
называемая "мифология" Культа, бесспорно, опирается на определенные факты.
Мы их объяснили, лишив былой таинственности. Заверяю вас, хранители Культа
теперь ненавидят нас больше, чем вы.
- Я не питаю к вам никакой ненависти. Я просто пытаюсь доказать вам,
что широкая публика настроена скверно. Она раздражена.
Атон насмешливо скривил губы.
- Ну и пусть себе раздражается.
- Да, но что будет завтра?
- Никакого завтра не будет.
- Но если будет? Предположим, что будет... Только подумайте, что
произойдет. Раздражение может перерасти во что-нибудь серьезное. Ведь, как
вам известно, деловая активность за эти два месяца пошла на убыль.
Вкладчики не очень-то верят, что наступает конец мира, но все-таки
предпочитают пока держать свои денежки при себе. Обыватели тоже не верят
вам, но все же откладывают весенние покупки... так, на всякий случай. Вот
в чем дело. Как только все это кончится, биржевые воротилы возьмутся за
вас. Они скажут, что раз сумасшедшие... прошу прощения... способны в любое
время поставить под угрозу процветание страны, изрекая нелепые
предсказания, то планете следует подумать, как их унять. И тогда будет
жарко, сэр.
Ректор смерил журналиста суровым взглядом.
- И какой же выход из положения предлагаете вы?
Теремон улыбнулся.
- Я предлагаю взять на себя освещение вопроса в прессе. Я могу
повернуть дело так, что оно будет казаться только смешным. Конечно,
выдержать это будет трудно, так как я сделаю вас скопищем идиотов, но,
если я заставлю людей смеяться над вами, их гнев остынет. А взамен мой
издатель просит одного - не давать сведений никому, кроме меня.
- Сэр, - кивнув, выпалил Бини, - все мы думаем, что он прав. За
последние два месяца мы предусмотрели все, кроме той миллионной доли
вероятности, что в нашей теории или в наших расчетах может крыться
какая-то ошибка. Это мы тоже должны предусмотреть.
Остальные одобрительно зашумели, и Атон поморщился так, будто во рту у
него была страшная горечь.
- В таком случае можете оставаться, если хотите. Однако, пожалуйста,
постарайтесь не мешать нам. Помните также, что здесь руководитель я, и,
какой бы точки зрения вы ни придерживались в своих статьях, я требую
содействия и уважения к...
Он говорил, заложив руки за спину, и его морщинистое лицо выражало
твердую решимость. Он мог бы говорить бесконечно долго, если бы его не
перебил новый голос.
- Ну-ка, ну-ка, ну-ка! - раздался высокий тенор, и пухлые щеки
вошедшего растянулись в довольной улыбке. - Почему у вас такой похоронный
вид? Надеюсь, все сохраняют спокойствие и твердость духа?
Атон недоуменно нахмурился и спросил раздраженно:
- Какого черта вам тут понадобилось. Ширин? Я думал, вы собираетесь
остаться в Убежище.
Ширин рассмеялся и плюхнулся на стул.
- Да провались оно, это Убежище! Оно мне надоело. Я хочу быть здесь, в
центре событий. Неужто, по-вашему, я совершенно нелюбопытен? Я хочу
увидеть Звезды, о которых без конца твердят хранители Культа. - Он потер
руки и добавил уже более серьезным тоном: - На улице холодновато. Ветер
такой, что на носу повисают сосульки. Бета так далеко, что совсем не
греет.
Седовласый ректор вдруг вспылил:
- Почему вы изо всех сил стараетесь делать всякие нелепости, Ширин?
Какая польза от вас тут?
- А какая польза от меня там? - В притворном смирении Ширин развел
руками. - В Убежище психологу делать нечего. Там нужны люди действия и
сильные, здоровые женщины, способные рожать детей. А я? Для человека
действия во мне лишних фунтов сто, а рожать детей я вряд ли сумею. Так
зачем там нужен лишний рот? Здесь я чувствую себя на месте.
- А что такое Убежище? - деловито спросил Теремон.
Ширин как будто только теперь увидел журналиста. Он нахмурился и надул
полные щеки.
- А вы, рыжий, кто вы такой?
Атон сердито сжал губы, но потом неохотно пробормотал:
- Это Теремон 762, газетчик. Полагаю, вы о нем слышали.
Журналист протянул руку.
- А вы, конечно, Ширин 501 из Сароского университета. Я слышал о вас. -
И он повторил свой вопрос: - Что такое Убежище?
- Видите ли, - сказал Ширин, - нам все-таки удалось убедить горстку
людей в правильности нашего предсказания... э... как бы это поэффектнее
выразиться... рокового конца, и эта горстка приняла соответствующие меры.
В основном это семьи персонала обсерватории, некоторые преподаватели
университета и кое-кто из посторонних. Всех вместе их сотни три, но три
четверти этого числа составляют женщины и дети.
- Понимаю! Они спрятались там, где Тьма и эти... э... Звезды не
доберутся до них, и останутся поэтому целы, когда весь остальной мир
сойдет с ума. Если им удастся, конечно. Ведь это будет нелегко.
Скачать книгу [0.13 МБ]
Пирамида