не попался в ловушку и не ляпнул слова "Реальность" - самого запретного из
всех слов при разговорах с Времянами.
Она слегка подняла брови, отчего ее глаза стали совсем круглыми: в
них засветилось лукавое изумление.
- Тебе что, стыдно?
- Нам не следовало бы так поступать.
- Почему? - С точки зрения 482-го Столетия ее вопрос был совершенно
невинным. - Разве Вечным нельзя?
В ее голосе послышалась насмешливая издевка, словно она спрашивала,
разрешают ли Вечным есть.
- Не называй меня Вечным, - остановил ее Харлан. - А если тебя это
интересует: как правило - нет.
- Ну что ж, тогда ты не говори им. И я не скажу.
Встав, она плавным движением бедер оттолкнула с дороги стоявший между
ними столик и присела к нему на колени.
Харлан на мгновенье оцепенел с протянутыми вперед руками, безуспешно
пытаясь остановить ее. Нагнувшись, она поцеловала его в губы, и от этого
поцелуя стыд и замешательство растаяли без следа.
Незаметно для себя Харлан занялся тем, чего профессиональная этика
Наблюдателя не допускала ни в коем случае, - он стал задумываться над
проблемами существующей Реальности и характером предстоящего Изменения.
Это Изменение не должно было коснуться ни распущенных нравов, ни
искусственного выращивания плода, ни господства женщин во всех областях
жизни. Все это было и в предшествовавших Реальностях, и Совет Времен с
неизменным благодушием взирал на подобные вещи. Финжи сказал, что
Изменение будет малым, почти неуловимым.
Одно было ясно: Изменение коснется группы людей, находившихся под его
Наблюдением. Оно затронет привилегированные классы, аристократию, богачей,
сливки общества. Больше всего его тревожило, что Изменение почти наверняка
затронет Нойс.
С каждым пролетавшим днем его мысли становились все мрачнее, отравляя
ему даже радость от встреч с Нойс.
- Что стряслось с тобой? - беспокойно спрашивала она. - Первые дни ты
был совсем не таким, как в Веч... как в том месте. Тебя ничто не угнетало.
А сейчас у тебя снова такой озабоченный вид. Это потому, что тебе надо
возвращаться обратно?
- И поэтому тоже, - ответил Харлан. - А тебе обязательно надо
вернуться? - Да.
- А что случится, если ты опоздаешь? Харлан чуть было не улыбнулся. -
Им бы не понравилось мое опоздание, - сказал он и с тоской подумал о двух
запасных днях, предусмотренных Инструкцией.
Нойс включила маленький музыкальный инструмент. Сложное
математическое устройство выбирало из случайных комбинаций звуков приятные
сочетания, ласкавшие слух. Импровизированные мелодии повторялись не чаще,
чем узоры снежинок, и были не менее изысканными и прекрасными.
Завороженный звуками музыки, Харлан не сводил с Нойс глаз: все его
мысли вились вокруг нее. Кем станет она в новом своем воплощении?
Торговкой рыбой? Фабричной работницей? Толстой и уродливой, вечно хворой
матерью шестерых детей? Кем бы она ни стала, она забудет Харлана. В новой
Реальности он уже не будет частью ее жизни. И кем бы она ни стала, она уже
никогда не будет прежней Нойс.
Он не был просто влюблен - мало ли в кого можно влюбиться! Он любил
Нойс. (Странно: впервые в жизни он мысленно произнес это слово и нисколько
не удивился.) Он любил В ней все: ее манеру одеваться, ходить,
разговаривать, даже ее кокетливые ужимки. Двадцать семь лет, прожитые ею в
этой Реальности, весь ее жизненный опыт понадобились, чтобы она стала
именно такой. В предыдущей Реальности в прошлом биогоду она не была его
Нойс. В следующей Реальности она тоже не будет ею.
Может быть, новая Нойс будет лучше во всех отношениях, но Харлан, еще
не успев разобраться в своих чувствах, уже совершенно точно знал одно: ему
нужна вот эта Нойс; та самая Нойс, что сидит сейчас напротив него. Если у
нее есть недостатки, она нужна ему вместе с ними. Что ему делать?
Разные планы приходили ему в голову, но все они были
противозаконными. В первую очередь необходимо было выяснить характер
Изменения, узнать, как оно повлияет на Нойс. В конце концов никогда нельзя
знать заранее...
Гнетущая тишина пробудила Харлана от воспоминаний. Он снова был в
кабинете Расчетчика. Вой искоса поглядывал,на него. Рядом с креслом
Харлана стоял Фарук, склонив над ним свою голову мертвеца.
В наступившей тишине было что-то зловещее. Всего мгновенье
потребовалось Харлану, чтобы понять, в чем дело. Анализатор молчал. Харлан
вскочил; - Получили ответ, Расчет чик? Фарук взглянул на пленки, зажатые в
его руке. - Да, конечно, только вот немного странный. - Покажите. -
Протянутая рука Харлана заметно дрожала.
- В том-то и дело, что нечего показывать. - Голос Фарука доносился
откуда-то издалека. - В новой Реальности ваша дамочка не существует. Нет
ее, фу-фу, испарилась! Никаких сдвигов личности, ничего. Я просчитал все
переменные вплоть до значения вероятности в одну стотысячную, ее нигде
нет. Больше того, - он задумчиво потер подбородок своими длинными сухими
пальцами, - при той комбинации фактов, которые вы мне дали, я не совсем
понимаю, как она могла существовать в предыдущей Реальности.
Харлан еле слышал его, комната медленно поплыла перед глазами.
- Но ведь Изменение так незначительно. - Знаю. Просто странное
стечение обстоятельств. Так вы возьмете пленки?
Харлан даже не заметил, как он взял их. Нойс исчезнет? Ее не будет в
новой Реальности? Неужели это возможно?
Он почувствовал чью-то руку на своем плече, в ушах прозвучал голос
Социолога:
- Что с вами, Харлан? Вам нездоровится?
Рука отдернулась, словно пожалев о своем неосмотрительном контакте с
телом Техника.
Харлан проглотил слюну и усилием воли придал лицу спокойное
выражение.
- Со мной все в порядке. Будьте добры проводить меня к капсуле.
Нельзя проявлять свои чувства так открыто. Его долг вести себя так,
словно эти исследования и в самом деле представляют для него чисто
академический интерес. Любой ценой он должен скрыть огромную,
непереносимую радость, захлестнувшую его при мысли о том, что Нойс не
существует в новой Реальности.
Скачать книгу [0.17 МБ]
Пирамида
