- Я, кажется, спросил тебя, мылся ты сегодня или нет? - сказал
Румата, распечатывая первое письмо.
- Водой грехов не смоешь, - проворчал мальчик. - Что я, благородный,
что ли, мыться?
- Я тебе про микробов что рассказывал? - сказал Румата.
Мальчик положил зеленые штаны на спинку кресла и омахнулся большим
пальцем, отгоняя нечистого.
- Три раза за ночь молился, - сказал он. - Чего же еще?
- Дурачина ты, - сказал Румата и стал читать письмо.
Писала дона Окана, фрейлина, новая фаворитка дона Рэбы. Предлагала
нынче же вечером навестить ее, "томящуюся нежно". В постскриптуме простыми
словами было написано, чего она, собственно, ждет от этой встречи. Румата
не выдержал - покраснел. Воровато оглянувшись на мальчишку, пробормотал:
"Ну, в самом деле..." Об этом следовало подумать. Идти было противно, не
идти было глупо - дона Окана много знала. Он залпом выпил кофе и положил в
рот жевательную кору.
Следующий конверт был из плотной бумаги, сургучная печать смазана;
видно было, что письмо вскрывали. Писал дон Рипат, решительный карьерист,
лейтенант серой роты галантерейщиков. Справлялся о здоровье, выражал
уверенность в победе серого дела и просил отсрочить должок, ссылаясь на
вздорные обстоятельства. "Ладно, ладно..." - пробормотал Румата, отложил
письмо, снова взял конверт и с интересом его оглядел. Да, тоньше стали
работать. Заметно тоньше.
В третьем письме предлагали рубиться на мечах из-за доны Пифы, но
соглашались снять предложение, если дону Румате благоугодно будет привести
доказательства того, что он, благородный дон Румата, к доне Пифе
касательства не имел и не имеет. Письмо было стандартным: основной текст
писал каллиграф, а в оставленных промежутках были коряво, с
грамматическими ошибками вписаны имена и сроки.
Румата отшвырнул письмо и почесал искусанную комарами левую руку.
- Ну, давай умываться! - приказал он.
Мальчик скрылся за дверью и скоро, пятясь задом, вернулся, волоча по
полу деревянную лохань с водой. Потом сбегал еще раз за дверь и притащил
пустую лохань и ковшик.
Румата спрыгнул на пол, содрал через голову ветхую, с искуснейшей
ручной вышивкой ночную рубаху и с лязгом выхватил из ножен висевшие у
изголовья мечи. Мальчик из осторожности встал за кресло. Поупражнявшись
минут десять в выпадах и отражениях, Румата бросил мечи в стену, нагнулся
над пустой лоханью и приказал: "Лей!" Без мыла было плохо, но Румата уже
привык. Мальчик лил ковш за ковшом на спину, на шею, на голову и ворчал:
"У всех как у людей, только у нас с выдумками. Где это видано - в двух
сосудах мыться. В отхожем месте горшок какой-то придумали... Полотенце им
каждый день чистое... А сами, не помолившись, голый с мечами скачут..."
Растираясь полотенцем, Румата сказал наставительно:
- Я при дворе, не какой-нибудь барон вшивый. Придворный должен быть
чист и благоухать.
- Только у его величества и забот, что вас нюхать, - возразил
мальчик. - Все знают, его величество день и ночь молятся за нас, грешных.
А вот дон Рэба и вовсе никогда не моются. Сам слышал, их лакей
рассказывал.
- Ладно, не ворчи, - сказал Румата, натягивая нейлоновую майку.
Мальчик смотрел на майку с неодобрением. О ней давно уже ходили слухи
среди арканарской прислуги. Но тут Румата ничего не мог поделать из
естественной человеческой брезгливости. Когда он надевал трусы, мальчик
отвернул голову и сделал губами движение, будто оплевывал нечистого.
Хорошо бы все-таки ввести в моду нижнее белье, подумал Румата. Однако
естественным образом это можно было сделать только через женщин, а Румата
и в этом отличался непозволительной для разведчика разборчивостью.
Кавалеру и вертопраху, знающему столичное обращение и сосланному в
провинцию за дуэль по любви, следовало иметь по крайней мере двадцать
возлюбленных. Румата прилагал героические усилия, чтобы поддержать свое
реноме. Половина его агентуры, вместо того чтобы заниматься делом,
распространяла о нем отвратительные слухи, возбуждавшие зависть и
восхищение у арканарской гвардейской молодежи. Десятки разочарованных дам,
у которых Румата специально задерживался за чтением стихов до глубокой
ночи (третья стража, братский поцелуй в щечку и прыжок с балкона в объятия
командира ночного обхода, знакомого офицера), наперебой рассказывали друг
другу о настоящем столичном стиле кавалера из метрополии. Румата держался
только на тщеславии этих глупых и до отвращения развратных баб, но
проблема нижнего белья оставалась открытой. Насколько было проще с
носовыми платками! На первом же балу Румата извлек из-за обшлага изящный
кружевной платочек и промакнул им губы. На следующем балу бравые гвардейцы
уже вытирали потные лица большими и малыми кусками материи разных цветов,
с вышивками и монограммами. А через месяц появились франты, носившие на
согнутой руке целые простыни, концы которых элегантно волочились по полу.
Румата натянул зеленые штаны и белую батистовую рубашку с застиранным
воротом.
- Кто-нибудь дожидается? - спросил он.
- Брадобрей ждет, - ответил мальчик. - Да еще два дона в гостиной
сидят, дон Тамэо с доном Сэра. Вино приказали подать и режутся в кости.
Ждут вас завтракать.
- Поди зови брадобрея. Благородным донам скажи, что скоро буду. Да не
груби, разговаривай вежливо...
Завтрак был не очень обильный и оставлял место для скорого обеда.
Было подано жареное мясо, сильно сдобренное специями, и собачьи уши,
отжатые в уксусе. Пили шипучее ируканское, густое коричневое эсторское,
белое соанское. Ловко разделывая двумя кинжалами баранью ногу, дон Тамэо
жаловался на наглость низших сословий. "Я намерен подать докладную на
высочайшее имя, - объявил он. - Дворянство требует, чтобы мужикам и
ремесленному сброду было запрещено показываться в публичных местах и на
улицах. Пусть ходят через дворы и по задам. В тех же случаях, когда
появление мужика на улице неизбежно, например, при подвозе им хлеба, мяса
и вина в благородные дома, пусть имеет специальное разрешение министерства
охраны короны". - "Светлая голова! - восхищенно сказал дон Сэра, брызгая
слюнями и мясным соком. - А вот вчера при дворе..." И он рассказал
последнюю новость. Пассия дона Рэбы, фрейлина Окана, неосторожно наступила
королю на больную ногу. Его величество пришел в ярость и, обратившись к
дону Рэбе, приказал примерно наказать преступницу. На что дон Рэба, не
Скачать книгу [0.15 МБ]
Пирамида