сам собой тянулся к очередному шедевру, а лупа словно бы так и ловчилась,
чтобы получше увеличить и выявить тонкий нюанс? И почему все никак не
удавалось разглядеть в сгущающемся сумерке доброжелательного и всезнающего
комментатора?.. И Спиридон, Спидлец, старый верный Спиха! Как это ты
очутился там, на самом далеком шкафу, в самом темном углу? Что вообще
происходит?
Генка!
Андрей Т. положил лупу и пинцет и рывком отодвинулся от стола вместе с
креслом.
- Извините, - пробормотал он. - Я очень вам благодарен, конечно...
- Вы еще не видели самого интересного, - мягко остановил его
комментатор. - Классику! Вы ведь знаете, что такое классика, не правда ли?
Старая германия, черный пенни в листах, британские колонии...
- Все это, конечно, страшно интересно, - виновато пробормотал Андрей Т.
и встал. - Но тут такое дело... Я очень спешу... И кстати, не могли бы вы
мне сказать...
- Вы не понимаете, - проникновенно и внушительно произнес комментатор.
- Мне следовало еще раньше объяснить вам... Это не рядовой просмотр, молодой
человек. Это дарительный просмотр! Для пятидесятитысячного посетителя! Вам
разрешается выбрать себе любую марку! Такое выпадает раз в жизни...
Андрей Т. впервые повернулся к нему лицом.
- Дело в том...-- Начал он и остановился, разинув рот.
Ну, конечно же, это опять был Конь Кобылыч! Он совершенно уже усох, он
сделался настоящим карликом, смуглым и черным карликом с ослепительно белой
манишкой и ослепительно белыми манжетами, но это, несомненно, был тот самый
Конь Кобылыч!
- По...послушайте... - заикаясь, проговорил Андрей Т. и отступил на
шаг.
- Да! - нестерпимым голосом взвизгнул комментатор Конь Кобылыч. - Да,
это я! Но какое это имеет значение? А это вы видели?
Рука его, сверкнув манжетой, шестиметровой молнией метнулась во тьму,
выхватила из нее и грохнула на стол в круг света плоский металлический ящик
с четырьмя секретными замками разных систем.
- Это вы должны увидеть, молодой человек... - сипел Конь Кобылыч,
торопливо нажимая клавиши, набирая цифры на миниатюрном телефонном диске,
чем-то щелкая, клацая и стрекоча. - Это мало кто видел, а вы сейчас
увидите... И может быть, не только увидите... Как пятидесятитысячному
посетителю... Ваше право... Конечно, придется выполнить целый ряд
формальностей... Вот, прошу вас!
Крышка стального ящика откинулась. На черном бархате под плитой
броневого стекла в отсветах лампы лежала она.
Единственная. Неповторимая. Уникальная. Фанатически знаменитая.
- Розовая Гвиана! - благоговейно прошептал Андрей Т.
- Она! - сверкая глазами, подтвердил Конь Кобылыч.
- Но ведь ее нет даже в британской королевской коллекции!
- А у нас есть!
- Обалдеть можно... - жалобно простонал Андрей Т.
И наступила тишина почтительного созерцания.
Нет, лучше скажем так. Указанная тишина попыталась наступить, но у нее
ничего не получилось.
Вмешался забытый Спиридон. Вмешался негромко, но самым решительным
образом! Он запел незамысловатую песенку, от которой у Андрея всегда
почему-то бежали мурашки по спине и становилось грустно и весело
одновременно. Это был песенка о веселом барабанщике, всего лишь о
барабанщике, но Спиридон пел ее от души, и получалось как-то так, что дело
не только в том, что веселый барабанщик в руки палочки кленовые берет.
Главное, оказывается, в том, что мир огромен и сложен, и дел в этом мире у
человека невпроворот, что жизнь коротка, а вселенная вечна, и смешно тратить
свои лучшие годы на ерунду, а любая марка, даже самая знаменитая, есть
всего-навсего кусочек раскрашенной бумаги, и стоит она никак не больше, чем
пачка других раскрашенных кусочков бумаги, которую предложат за нее в
распродаже...
Но вглядись - и ты увидишь
Как веселый барабанщик
С барабаном вдоль по улице идет...
пел Спиридон, и Андрей, сдерживая накипающие слезы, слушал его и давал
себе слово больше никогда, никогда...
Почтительное созерцание не состоялось. Даже не бросив на Розовую Гвиану
прощального взгляда, Андрей Т. молча двинулся вдоль стола в самый темный
угол, чтобы взять Спиху в свои хозяйские руки и прижать к своей хозяйской
груди. Он уже подошел к шкафу, когда за спиной его раздался нечеловеческий,
каркающий звук. Он обернулся, и в то же мгновение Конь Кобылыч выхватил
из-под мышки лазерный пистолет. Ослепительный луч просек темноту на головой
Андрея и вонзился прямо в грудь транзисторному менестрелю.
Андрей Т. задохнулся от ужаса, а Спиридон жалобно пискнул на полуслове
и замолк. Посередине шкалы диапазонов у него тлело, остывая на глазах,
раскаленное вишневое пятно.
- Это подло! - закричал Андрей Т. он сорвал Спиридона со шкафа и
спрятал за спину. - За что? Что он вам сделал?
Конь Кобылыч стоял на другом конце стола и смотрел на него, выставив
вперед отвратительную физиономию.
- Иди! - просипел он. - Иди и сдохни!
- Скотина вы, - сказал Андрей Т. - Такой приемник загубили, такого
певуна...
Ему и самому было немножко странно, что он не испытывает никакого
страха перед этим фантастическим мерзавцем с фантастическим оружием. Ему
было только горько за Спиху, тревожно за Генку и досадно за потерянное
время. Но зато он знал теперь, куда идти: шкаф медленно повернулся на
невидимой оси и открыл проход в промозглую ржавую тьму.
Место было совершенно непонятное. Андрей Т. шагал по железным
решетчатым галереям и время от времени спускался по крутым железным же
трапам. Решетки галерей и ступеньки трапов были ржавые и мокрые. Справа
тянулась мокрая шершавая стена. Слева тянулись мокрые ржавые железные
перила. За перилами была непроглядная пропасть, и, насколько хватал глаз,
ничего больше не было. Сверху сквозь переплетения балочных и решетчатых
конструкций, тоже, несомненно, железных, ржавых и мокрых, сочился жиденький
ржавый свет. Все. Сначала Андрей Т. решил, что попал в какую-то необычную
шахту, потом подумал о внутренностях старого океанского лайнера, потом
Скачать книгу [0.05 МБ]
Пирамида