пришел, и вспомнил господина Лемхена, и вспомнил, для чего он подружился с
Гутой, и ему больше не захотелось думать ни о чем, и он отогнал от себя
все связные мысли, сел поудобнее, расслабился и стал ждать, пока ему
поднесут выпивку.
В это время в прихожей послышались шаркающие шаги, постукивание, и
отвратительный, особенно сейчас, голос Стервятника Барбриджа прогундосил:
- Э, Рыжий! А к твоей Гуте, видать, кто-то заглянул, шляпа... Я б на
твоем месте это дело так не оставил...
И голос Рэдрика:
- Береги протезы, Стервятник. Прикуси язык. Вон двери, уйти не
забудь, мне ужинать пора.
И Барбридж:
- Тьфу ты, господи, пошутить уже нельзя!
И Рэдрик:
- Мы с тобой уже все отшутили. И точка. Мотай, мотай, не задерживай!
Щелкнул замок, и голоса стали тише, очевидно, оба вышли на лестничную
площадку. Барбридж что-то сказал вполголоса, и Рэдрик ему ответил: "Все,
все, поговорили!" Снова ворчание Барбриджа и резкий голос Рэдрика: "Сказал
- все!". Ахнула дверь, простучали быстрые шаги в прихожей, и на пороге
кухни появился Рэдрик Шухарт. Нунан поднялся ему навстречу, и они крепко
пожали друг другу руки.
- Я так и знал, что это ты, - сказал Рэдрик, оглядывая Нунана
быстрыми зеленоватыми глазами. - У-у, растолстел, толстяк! Все загривок в
барах нагуливаешь... Эге! Да вы тут, я вижу, весело время проводите! Гута,
старушка, сделай мне порцию, надо догонять...
- Да мы еще и не начали, - сказал Нунан. - Мы только собирались. От
тебя разве убежишь!
Рэдрик резко засмеялся, ткнул Нунана кулаком в плечо.
- А вот мы сейчас посмотрим, кто кого догонит, кто кого перегонит!
Пошли, пошли, что мы здесь на кухне! Гута, тащи ужин...
Он нырнул в холодильник и снова выпрямился, держа в руке бутылку с
цветной наклейкой.
- Пировать будем! - объявил он. - Надо как следует угостить лучшего
друга Ричарда Нунана, который не покидает своих в беде! Хотя пользы ему от
этого никакой. Эх, Гуталина нет, жалко...
- А ты позвони ему, - предложил Нунан.
Рэдрик помотал ярко-рыжей головой.
- Туда еще телефон не провели, куда ему сейчас звонить. Ну пошли,
пошли...
Он первым вошел в гостиную и грохнул бутылку на стол.
- Пировать будем, папаня! - сказал он неподвижному старику. - Это вот
Ричард Нунан, наш друг! Дик, а это папаня мой, Шухарт-старший...
Ричард Нунан, собравшись мысленно в непроницаемый комок, раздвинул
рот до ушей, потряс в воздухе ладонью и сказал в сторону муляжа:
- Очень рад, мистер Шухарт. Как поживаете?.. Мы ведь знакомы, Рэд, -
сказал он Шухарту-младшему, который копался в баре. - Мы один раз уже
виделись, мельком, правда...
- Садись, - сказал ему Рэдрик, кивая на стул напротив старика. - Ты,
если будешь с ним говорить, говори громче - он не слышит ничего.
Он расставил бокалы, быстро откупорил бутылки и сказал Нунану:
- Разливай. Папане немного, на самое донышко...
Нунан неторопливо принялся разливать. Старик сидел в прежней позе,
глядя в стену. И он никак не реагировал, когда Нунан придвинул к нему
бокал. А Нунан уже переключился на новую ситуацию. Это была игра, страшная
и жалкая. Игру разыгрывал Рэдрик, и он включился в эту игру, как всю жизнь
включался в чужие игры, и страшные, и жалкие, и стыдные, и дикие, и
гораздо более опасные, чем эта. Рэдрик, подняв свой бокал, произнес: "Ну
что, понеслись?" - и Нунан совершенно естественным образом взглянул на
старика, а Рэдрик нетерпеливо позвякал своим бокалом о бокал Нунана и
сказал: "Понеслись, понеслись...", и тогда Нунан тоже совершенно
естественно кивнул, и они выпили.
Рэдрик, блестя глазами, заговорил все в том же возбужденном, немного
искусственном тоне:
- Все, браток! Больше меня тюрьма не увидит. Если бы ты знал, милый
мой, до чего же дома хорошо! Деньги есть, я себе хороший коттеджик
присмотрел, с садом будем, не хуже чем у Стервятника... Ты знаешь, я ведь
эмигрировать хотел, еще в тюрьме решил. Ради чего такого я в этом вшивом
городишке сижу? Да провались, думаю, все пропадом. Возвращаюсь, привет,
запретили эмиграцию! Да что мы, чумные какие-нибудь сделались за эти два
года?
Он говорил и говорил, а Нунан кивал, прихлебывая виски, вставлял
сочувственные ругательства, риторические вопросы, потом принялся
расспрашивать про коттедж: что за коттедж, где, за какую цену? - и они с
Рэдриком поспорили. Нунан доказывал, что коттедж дорогой и в неудобном
месте, он вытащил записную книжку, принялся листать ее и называть адреса
заброшенных коттеджей, которые отдадут за бесценок, а ремонт обойдется
всего ничего, если подать заявление об эмиграции, получить от властей
отказ и потребовать компенсацию.
- Ты, я вижу, уже и недвижимостью занялся, - сказал Рэдрик.
- А я всем понемножку занимаюсь, - ответил Нунан и подмигнул.
- Знаю, знаю, наслышан о твоих аферах!
Нунан сделал большие глаза, приложил палец к губам и кивнул в сторону
кухни.
- Да ладно, все это знают, - сказал Рэдрик. - Деньги не пахнут.
Теперь-то я это точно понял... Но Мосла ты себе подобрал в управляющие, -
я животики надорвал, когда услышал! Пустил, понимаешь, козла в огород...
Он же псих, я его с детства знаю!
Тут старик медленно, деревянным движением, словно огромная кукла,
поднял руку с колена и с деревянным стуком уронил ее на стол рядом со
своим бокалом. Рука была темная, с синеватым отливом, сведенные пальцы
делали ее похожей на куриную лапу. Рэдрик замолчал и посмотрел на него. В
лице его что-то дрогнуло, и Нунан с изумлением увидел на этой конопатой
хищной физиономии самую настоящую, самую неподдельную любовь и нежность.
- Пейте, папаша, пейте, - ласково сказал Рэдрик. - Немножко можно,
пейте на здоровье... Ничего, - вполголоса сказал он Нунану, заговорщически
подмигивая. - Он до этого стаканчика доберется, будь покоен...
Глядя на него, Нунан вспомнил, что было, когда лаборанты Бойда
явились сюда за этим муляжом. Лаборантов было двое, оба крепкие
современные парни, спортсмены и все такое, и еще был врач из городской
больницы и при нем двое санитаров, людей грубых и здоровенных,
Скачать книгу [0.13 МБ]
Пирамида