октябрь 1960 года. БН только что прекратил труды свои по поискам места для
Большого Телескопа в мокрых и травянистых горах Северного Кавказа и теперь
ждал, пока закончатся всевозможные формальности, связанные с передачей
экспедиционного имущества, списанием остатков, оформлением отчета и прочей
скукотищей. А Л. Камионко, приехавшая на Горную станцию отлаживать какой-то
новый прибор, отчаянно бездельничала по причине полного отсутствия погоды,
пригодной для астрономических наблюдений. И вот от скуки принялись они
как-то вечером сочинять рассказик без начала и конца, где был такой же вот
дождь, такая же тусклая лампа на шнуре и без абажура, такая же сырая
веранда, заставленная старой мебелью и ящиками с оборудованием, такая же
унылая скука, но где при всем при том происходили всякие забавные и
абсолютно невозможные вещи -- странные и нелепые люди появлялись из ничего,
совершались некие магические действия, произносились абсурдные и смешные
речи, и кончалась вся эта четырехстраничная, вполне сюрреалистическая
абракадабра замечательными словами: "ДИВАНА НЕ БЫЛО!!!".
Домой БН возвращался через Москву с заездом к брату-соавтору и там, в
кругу семьи, зачитал вслух эти брульоны, вызвавшие дружный
смех и всеобщее одобрение. Впрочем, тогда все на том и закончилось, нам
и в голову не пришло, что таинственно исчезнувший диван -- это на самом деле
сказочный диван-транслятор, а разные странные типы, описанные там же, это
маги, которые за названным транслятором гоняются. Все шло своим чередом,
впереди был еще не один год размышлений и самонастройки.
Сначала АБС именовали будущую книгу "Восьмое небо", затем "Седьмое
небо". Название "Понедельник начинается в субботу" имеет свою историю и
довольно забавную.
Надо сказать, что начало 60-х было временем повального увлечения
Хемингуэем. Никого не читают сейчас с таким наслаждением и восторгом, ни о
ком не говорят так много и так страстно, ни за чьими книгами не гоняются с
таким азартом, причем все -- вся читающая публика от старшеклассника до
академика включительно. И вот однажды, когда БН сидел у себя на работе в
Пулковской обсерватории, раздался вдруг звонок из города -- звонила
старинная его подруга Наташа Свенцицкая, великий знаток и почитатель
Хемингуэя. "Боря, -- произнесла она со сдержанным волнением. -- Ты знаешь,
сейчас в Доме Книги выбросили новый томик Хэма, называется "Понедельник
начинается в субботу"..." Сердце БН тотчас подпрыгнуло и сладко замлело. Это
было такое точное, такое подлинно хемингуэевское название, -- сдержанно
грустное, сурово безнадежное, холодноватое и дьявольски человечное
одновременно... Понедельник начинается в субботу, это значит: нет праздника
в нашей жизни, будни переходят снова в будни, серое остается серым, тусклое
-- тусклым... БН не сомневался ни секунды: "Брать! -- гаркнул он. -- Брать,
сколько дадут. На все деньги!..." Ангельский смех был ему ответом...
Шутка получилась хороша. И не пропала даром, как это обычно бывает с
шутками! БН сразу же конфисковал прекрасную выдумку, заявив, что это будет
замечательное название для будущего замечательного романа о
замечательно-безнадежной любви. Этот роман никогда не был написан, он даже
никогда не был как следует придуман, конфискованное название жило в записной
книжке своей собственной жизнью, ждало своего часа и через пару лет
дождалось. Правда, АБС придали ему совсем другой, можно сказать, прямо
противоположный сугубо оптимистический смысл, но никогда потом об этом не
жалели. Наташа тоже не возражала. По-моему, она была даже в каком-то смысле
польщена.
Вообще, "Понедельник..." -- в значительной степени капустник, результат
развеселого коллективного творчества. "Нужны ли мы нам?" -- такой лозунг
действительно висел в одной из лабораторий, кажется,
ГОИ. "Вот по дороге едет ЗИМ, и им я буду задавим" -- гениальный стих
моего старого друга Юры Чистякова, великого специалиста по стихосложению в
манере капитана Лебядкина. "Мы хотим построить дачу. Где? Вот главная
задача..." -- стишок из газеты "За новое Пулково". И т.д., и пр., и т.п. В
заключение не могу не отметить, что цензура не слишком трепала эту нашу
повесть. Повестушка вышла смешная, и придирки к ней тоже были смешные. Так,
цензор категорически потребовал выбросить из текста какое-либо упоминание о
ЗИМе, в те времена Молотов был заклеймен, осужден, исключен из партии, и
автомобильный завод его имени был срочно переименован в ГАЗ. Горько
усмехаясь, авторы ядовито предложили, чтобы стишок звучал так: "Вот по
дороге едет ЗИЛ, и им я буду задавим". И что же? К их огромному изумлению,
Главлит охотно на этот собачий бред согласился. И в таком вот малопристойном
виде этот стишок издавался и переиздавался неоднократно.
Многое тогда нам не удалось спасти. "Министра государственной
безопасности Малюту Скуратова", например. Или строчку в рассказе Мерлина:
"Из озера поднялась рука, мозолистая и своя..." Еще какие-то милые пустячки,
показавшиеся кому-то разрушительными...
Все (или почти все), некогда утраченное, позже было благополучно
восстановлено благодаря дружным и самоотверженным усилиям люденов,
перерывших кучу разных переизданий и черновиков. Света Бондаренко, Володя
Борисов, Вадим Казаков, Виктор Курильский, Юрий Флейшман -- спасибо вам
всем!
* 1964--1966 годы. *
"УЛИТКА НА СКЛОНЕ"/"БЕСПОКОЙСТВО".
С марта 1965 года у братьев Стругацких появляется наконец постоянный
рабочий дневник. 4 марта 1965 года два молодых новоиспеченных писателя -- и
года еще не прошло, как они стали членами Союза писателей -- впервые в своей
жизни приезжают в Дом творчества в Гагры. Здесь все прекрасно --
замечательная погода, великолепное обслуживание, вкусная еда, почти
безукоризненное здоровье, прекрасное самочувствие, в загашниках .полно новых
идей и годных для разработки ситуаций. Все очень хорошо!
Все было бы изумительно хорошо, если бы не выяснилось вдруг, что,
оказывается, Стругацкие-то находятся в состоянии творческого кризиса! Они
этого пока не знают. Им кажется, что все в порядке, что все у них ясно и
понятно. Ясно, чем надо заниматься, и понятно, о чем они будут писать. Они
ведь привезли с собою неплохо задуманный роман. Впрочем, точнее было бы
сказать, что это не роман, а пока еще только
недурно придуманная ситуация. Представьте себе остров. На этом острове
каким-то образом оказываются люди -- терпят, например, кораблекрушение или,
скажем, прибыли туда в составе научной экспедиции. И они видят там обезьян.
Обезьяны эти ведут себя как-то не так, как-то очень странно, совсем не
Скачать книгу [0.11 МБ]
Пирамида