На площади чернела огромная толпа. В центре этой толпы
было пустое серое пространство, оцепленное голубыми мундирами,
и там копошились люди в белых халатах. Карета "скорой помощи"
надрывно завывала сиреной, пытаясь расчистить себе дорогу...
...Ну и что же ты все-таки показал? Что не хочешь с нами
жить? А зачем это было доказывать и кому? Что ненавидишь нас?
Зря. Мы делаем все, что нужно. Мы не виноваты, что они свиньи.
Они были свиньями и до нас, и после нас они останутся свиньями.
Мы можем только накормить их и одеть, и избавить от животных
страданий, а духовных страданий у них сроду не было и быть не
может. Что мы -- мало сделали для них? Посмотри, каким стал
Город. Чистота, порядок, прошлого бардака и в помине нет,
жратвы -- вволю, тряпок
-- вволю, скоро и зрелищ будет вволю, дай только срок, --
а что им еще нужно?.. А ты, ты что сделал? Вот отскребут сейчас
санитары кишки твои от асфальта -- вот и все твои дела... А нам
работать и работать, целую махину ворочать, потому что все,
чего мы пока добились, это только начало, это все еще нужно
сохранить, милый мой, а сохранивши -- приумножить... Потому что
на Земле, может быть, и нет над людьми ни бога, ни дьявола, а
здесь -- есть... Демократ ты вонючий, народник-угодник, брат
моих братьев...
Но перед глазами у него все стоял Денни, каким он был в
последнюю их встречу, месяц или два назад, -- усохший весь
какой-то, замучанный, словно больной, и тайный какой-то ужас
прятался в его потухших печальных глазах,
-- я как он сказал в самом конце беспорядочного и
бестолкового спора, уже поднявшись и бросив на серебряное
блюдечко смятые бумажки: "Господи, ну чего ты расхвастался
передо мной? Живот он кладет на алтарь... Для чего? Людей
накормить от пуза! Да разве же это задача? В задрипанной Дании
это уже умеют делать много лет. Ладно, пусть я не имею права,
как ты выражаешься, распинаться от имени всех. Пусть не все, но
мы-то с тобой точно знаем, что людям не это надо, что
по-настоящему нового мира так не построишь!.." "А как же, мать
твою туда и сюда, его строить? Как?!" -- заорал тогда Андрей,
но Денни только махнул рукой и не стал больше разговаривать.
Зазвонил белый телефон. Андрей нехотя вернулся к столу и
взял трубку.
-- Андрей? Это Гейгер говорит.
-- Здравствуй, Фриц.
-- Ты его знал?
-- Да.
-- И что ты об этом думаешь?
-- Истерик, -- сказал Андрей сквозь зубы. -- Слякоть.
Гейгер помолчал.
-- Письмо ты получил от него?
-- Да.
-- Странный человек, -- сказал Гейгер. -- Ну ладно. Жду
тебя к двум.
Андрей положил трубку, и телефон зазвонил снова. На этот
раз звонила Сельма. Она была очень встревожена. Слух о взрыве
уже докатился до Белого Двора, по дороге, разумеется, исказился
до неузнаваемости, и теперь на Белом Дворе царила тихая паника.
-- Да цело, цело все, -- сказал Андрей. -- И я цел, и
Гейгер цел, и Стеклянный Дом цел... Ты Румеру звонила?
-- Какой, к черту, Румер? -- возмутилась Сельма. -- Я без
памяти из салона прибежала -- Дольфюсиха туда ворвалась, вся
белая, штукатурка сыплется, и вопит, что на Гейгера было
покушение и полдома снесло...
-- Ну ладно, -- сказал Андрей нетерпеливо. -- Мне некогда.
-- Ты можешь мне сказать, что произошло?
-- Один маньяк... -- Андрей остановился, спохватившись. --
Болван какой-то тащил взрывчатку через площадь и уронил,
наверное.
-- Это точно не покушение? -- настойчиво спросила Сельма.
-- Да не знаю я! Румер этим занимается, а я ничего не
знаю!
Сельма подышала в трубку.
-- Врешь ты все, наверное, господин советник, -- сказала
она и дала отбой.
Андрей обогнул стол я вернулся к окну. Толпа уже почти
рассосалась. Санитаров не было, "скорой помощи" -- тоже.
Несколько полицейских поливали из брандспойтов пространство
вокруг неглубокой выщерблины в бетоне. И ковыляла в обратном
направлении старуха, толкая перед собой коляску с младенцем. И
Скачать книгу [0.31 МБ]
Пирамида