- А под балконом площадь, - сказал Женя и оглянулся на Кондратьева.
Кондратьев насупился. Даже Женька Славин не понимает его. Одинок до
предела. Совершенно один в огромном неизвестном мире. До сих пор он не
знает ничего. _Н_и_ч_е_г_о_. Он не знает даже, какой пол в его комнате,
почему все ступают по этому полу совершенно бесшумно. Вчера вечером
штурман попытался приподняться и осмотреть комнату и сразу свалился в
обмороке. Больше он не делал попыток, потому что терпеть не мог быть без
сознания.
- Вот это здание, в котором ты лежишь, - сказал Женя, - это санаторий
для тяжелобольных. Здание шестнадцатиэтажное, и твоя комната...
- ...палата, - проворчал Кондратьев.
- ...и твоя комната находится на девятом этаже. Балкон. Кругом горы -
Урал - и сосновый лес. Дальше там Свердловск. До него километров сто.
Отсюда я вижу, во-первых, второй такой же санаторий. Во-вторых, вижу
стартовую площадку для птерокаров. Ах, право, чудесные машины! Там их
сейчас четыре... Так. Что еще? В-третьих, имеет место площадь-цветник с
фонтаном. Возле фонтана стоит какой-то ребенок и, судя по всему,
размышляет, как бы удрать в лес...
- Тоже тяжелобольной? - спросил штурман с интересом.
- Возможно. Хотя мало похоже. Так. Удрать ему не удается, потому что
его поймала одна голоногая тетя. Я уже знаком с этой тетей, она работает
здесь. Очень милая особа. Ей лет двадцать. Давеча она спрашивала меня, не
был ли я случайно знаком с Норбертом Винером и с Антоном Макаренко. Сейчас
она влечет тяжелобольного ребенка и, по-моему, воспитывает его на ходу. А
вот снижается еще один птерокар... Хотя нет, это не птерокар... А ты,
Сережа, попросил бы у врача стереовизор.
- Я просил что-нибудь, - сказал штурман мрачно. - Он не разрешает.
- Почему?
- Откуда я знаю.
Женя вернулся к постели.
- Все это суета сует, - сказал он. - Все это ты увидишь, узнаешь и
перестанешь замечать. Не нужно быть таким впечатлительным. Помнишь Кенига?
- Ну?
- Помнишь, как я рассказывал ему про твою сломанную ногу, а он громко
кричал с великолепным акцентом: "Ах, какой я впечатлительный! Ах!"
Кондратьев улыбнулся.
- А наутро я пришел к тебе, - продолжал Женя, - и спросил, как дела,
а ты злобно ответил, что провел "разнообразную ночь".
- Помню, - сказал Кондратьев. - И вот здесь я провел много
разнообразных ночей. И сколько их еще впереди!
- Ах, какой я впечатлительный! - закричал Женя.
Кондратьев опять закрыл глаза и некоторое время лежал молча.
- Слушай, Евгений, - сказал он, не открывая глаз, - а что тебе
сказали по поводу твоего искусства водить звездолет?
Женя весело засмеялся;
- Была великая, очень вежливая ругань. Оказалось, я разбил какой-то
телескоп на внеземной обсерватории. Честное слово, не заметил - когда.
Начальник обсерватории чуть не удавил меня. Но воспитание не позволило.
Кондратьев открыл глаза.
- Ну? - сказал он.
- Но потом, когда они узнали, что я не пилот, все обошлось. Меня даже
хвалили. Начальник обсерватории сгоряча предложил мне принять участие в
восстановлении телескопа.
- Ну? - сказал Кондратьев.
Женя вздохнул:
- Ничего не получилось. Врачи запретили.
Приоткрылась дверь, в комнату заглянула смуглая девушка в белом
халатике, туго перетянутом в талии. Девушка строго поглядела на больного,
затем на гостя и сказала:
- Пора, товарищ Славин.
- Сейчас ухожу, - сказал Женя.
Девушка кивнула и затворила дверь. Кондратьев грустно сказал:
- Ну вот, ты и уходишь...
- Так я же ненадолго! - вскричал Женя. - И не кисни, прошу тебя... Ты
еще полетаешь, ты еще будешь классным Д-звездолетчиком!
- Д-звездолетчик... - штурман криво усмехнулся. - Ладно, Евгений,
ступай. Сейчас звездолетчика будут кормить кашкой. С ложечки.
Женя поднялся.
- До свидания, Сережа, - сказал он, осторожно похлопав руку
Кондратьева, лежавшую поверх простыни. - Выздоравливай. И помни, что новый
мир - очень хороший мир.
- До свидания, классик, - проговорил Кондратьев. - Приходи скорее. И
приведи свою умницу. Как ее зовут?
- Шейла, - сказал Женя. - Шейла Кадар.
Он вышел. Он вышел в незнакомую и в общем-то чужую жизнь, под
бескрайнее небо, в зелень бескрайних садов. В мир, где, наверное, стрелами
уходят за горизонт стеклянные автострады, где стройные здания бросают на
площади ажурные тени. Где мчатся машины без людей и с людьми, одетыми в
диковинные одежды, спокойными, умными, доброжелательными, всегда очень
занятыми и очень эти довольными. Вышел и пойдет дальше бродить по планете,
похожей и не похожей на Землю, которую мы с ним покинули так давно и так
недавно. Он будет бродить со своей Шейлой Кадар и скоро напишет свою
книгу, и книга эта будет, конечно, очень хорошей, потому что Женя может
написать только очень хорошую, умную книгу...
Кондратьев открыл глаза. Рядом с постелью сидел толстый, румяный врач
Протос и молча смотрел на него. Врач Протос улыбнулся, покивал и сказал
вполголоса:
- Все будет хорошо, Сергей.
* ЧАСТЬ ВТОРАЯ. САМОДВИЖУЩИЕСЯ ДОРОГИ *
1. САМОДВИЖУЩИЕСЯ ДОРОГИ
- Может, ты все же проведешь вечер с нами? - сказал Женя Славин с
Скачать книгу [0.19 МБ]
Пирамида